— Роберт, а оно тебе надо? Не лез бы ты в это мутное дело. Уж очень от него воняет. Пусть губернатор сам разбирается. Тем более, у меня появились хорошие перспективы для нашей дальнейшей работы, и вскоре ее можно будет продолжить.

— Так ведь дело верное, Джон! Тряхнем испанцев, получим свои деньги от губернатора, да еще и на испанских посудинах чем-то обязательно поживимся!

— А тебе не кажется, что слишком уж все хорошо? С чего бы это губернатор стал таким щедрым?

— Прижало его, вот и стал. Понимает, что если сюда испанцы доберутся, то тогда может все потерять. Вот и хватается, как утопающий за соломинку. Видно, на свой Ройял Нэви у него надежды нет.

— Возможно. Но я в эту авантюру лезть не хочу. И тебе не советую.

— Так ведь кто не рискует, тот не выигрывает! Если все время пасовать, то никогда не сорвешь банк!

— Бывает риск разумный, а бывает риск глупый. Во внезапно вспыхнувшую щедрость губернатора я не верю, что-то тут нечисто. А по поводу того, чтобы сорвать банк… Франсуа Олоне тоже один раз сорвал хороший банк. Но в конечном итоге проиграл Судьбе все, даже свою грешную жизнь. Подумай над этим хорошенько, мой друг…

Слова Стаффорда поколебали уверенность Сирла, но не надолго. Сочтя своего компаньона перестраховщиком, он с головой окунулся в подготовку к предстоящему выходу в море. В конце концов, Стаффорда тоже можно понять — он контрабандист, а не приватир. И не привык рисковать жизнью в открытом бою, предпочитая убивать своих врагов из-за угла. Конечно, в предстоящей операции его деньги бы не помешали, так как губернатор — редкостный жмот и много не выделит, но в крайнем случае можно обойтись и без них. Зато вся прибыль в этом случае достанется Сирлу и не придется делиться со слишком осторожным компаньоном. А потом можно и к прежним делам вернуться. Интересно, что этот прохиндей Стаффорд задумал?

— Умберто, а ну снижайся! Снижайся, кому говорю! Высота — метров на пять выше мачты, не больше. Федерико, а ты не вздумай сейчас бросать, все равно ни хрена не попадешь. Все, промазали, давайте на второй заход. Стой, твою мать!!! … Попал… Слушайте, пацаны, как у вас это получается?!

— Так все же просто, дон Серхио! На скорости до сорока километров в час относ бомбы незначительный, а поскольку сейчас ветер строго попутный, в диаметральной плоскости, поэтому и боковой снос бомбы остутсвует.

— Нахватлись умных словечек, научил на свою голову… А как направление ветра определили?

— При подходе к цели — по флагу. А на маршруте — по гребням волн и бегу визирных точек…

Все, кто стоял на палубе «Волка», хохотали, слушая эту перепалку между инструктором и экипажем БПЛА. Ученики уже начали превосходить в мастерстве пилотирования и бомбометания своего учителя…

Первый вертолет этого мира «Крокодил» совершал учебное бомбометание по кораблю-цели, роль которой выполнял шлюп без людей на борту, буксируемый «Волком». Бомбили, естественно, не настоящими бомбами, а мешочками с песком соответсвующего веса. Сначала сам Генеральный Конструктор Сергей Иванченко лично опробовал свое творение, пилотируя беспилотный вертолет с палубы «вертолетоносца», а потом начал натаскивать своих пацанов и девчонок, отобранных в экипажи беспилотников. «Летный состав» экипажа состоял из двух человек — пилота и штурмана, поскольку уследить за окружающей обстановкой и одновременно управлять аппаратом при имеющемся уровне автоматики и приборов одному человеку оказалось сложно. Поэтому, чтобы не усложнять и не утяжелять электронную начинку «Крокодила», просто добавили в экипаж штурмана, и это сразу же сказалось на результативности полетов. Пилот и штурман работали каждый со своего монитора и выполняли свою задачу, не мешая друг другу. После первых же полетов стало ясно, что беспилотник вертолетного типа у Иванченко получился Аппарат, скомпонованный по классической схеме, — с одним несущим ротором и хвостовым винтом получился довольно тяжелый — взлетный вес с полной нагрузкой сто тридцать восемь килограммов и с приличными размерами для беспилотника палубного базирования. Но запаса топлива хватало на четыре часа полета при крейсерской скорости порядка шестидесяти километров в час, и при этом имелась возможность взятия полезной нагрузки на внешнюю подвеску до двадцати килограммов при полном запасе топлива. Иванченко сразу взял повышенные характеристики, так как резонно рассудил, что в ходе конструирования от него все равно не отстанут и начнут просить «изыскать возможности», «найти скрытые резервы», «добиться экономии сухого веса для увеличения полезной нагрузки» и т. д. Так оно в итоге и оказалось. Поэтому когда невиданного монстра впервые выкатили из сборочного ангара и Генеральный Конструктор озвучил его проектные данные, это вызвало взрыв восторга у «заказчиков». Плохо было только то, что на создание «Крокодила», как окрестили новый аппарат за внешнее сходство со своим собратом из XXI века — штурмовым вертолетом Ми-24, пришлось использовать материалы из будущего для наиболее ответственных узлов, и обрабатывать их на станках в мастерской «Тезея». А двигатели требовали качественное топливо и масло, поэтому заправлять их ГСМ собственного производства пока что было чревато. Во всем же остальном аппарат получился довольно удачным. Сан Саныч Прохоров со своей стороны обеспечил вертолет надежной электроникой, удобной в управлении и средствами радионавигации. Теперь можно было не бояться отправлять беспилотник в ночной полет с потерей визуального контакта с «вертолетоносцем». Во время наземных, а точнее палубных испытаний определили дальность действия команд с пульта управления. «Волк» с «Крокодилом», установленным на кормовой вертолетной палубе, удалялся от берега, а с берегового аэродрома экипаж «управлял» вертолетом, поддерживая контакт по радио с «вертолетоносцем». Двигатели и вся электроника работали, просто аппарат был закреплен на палубе и взлететь не мог. На дистанции в тридцать четыре мили было отмечено ухудшение работы аппаратуры по некоторым параметрам, и на этом испытания прекратили. Все равно, посылать маленький беспилотный вертолет на такое расстояние никто не собирался.

Испытания шли своим чередом. Иванченко натаскивал экипажи, проводя тренировочные полеты как днем, так и ночью с посадкой сначала на землю, а потом на палубу, и казалось, что ничего нового в этой области пока не появится. Беспилотник собирались применять исключительно для разведки, так как полезная нагрузка в двадцать килограммов на внешней подвеске конечно впечатляла, но как ее использовать наиболее эффективно для действий на море и в прибрежной полосе, никто так и не придумал. Сделать небольшие осколочно-фугасные бомбы? Можно, конечно. Но заряд маловат. Тем более не тротила, а пироксилина, или пороха. Шуму наделают, но не более того. Ни линейный корабль, ни фрегат одной такой бомбой, разорвавшейся на палубе, не потопишь. Сделать взрыватель с замедлением и обеспечить пробитие палубы со взрывом бомбы внутри корпуса? Смотря куда попадет. Если удар придется в место, где под палубой проходит бимс, то однозначно нет. Если же между бимсами, то может быть и пробьет. Смотря какая палуба. В общем — лотерея. Но если деревянную верхнюю палубу двадцатикилограммовой чушкой, сброшенной с высоты, пробить теоретически можно, то вот пробить еще и следующую за ней батарейную палубу — это уже из разряда фантастики. А взрыватель с замедлением все равно нужен, а то еще «Крокодил» от взрыва собственной бомбы пострадает, так как бомбить придется с малых высот — немногим выше уровня мачт, чтобы гарантированно попасть по цели размером с фрегат. Перспективы, конечно, очень интетересные, но до эффективности настоящей морской авиации еще далеко. Поэтому работы по созданию авиационных бомб малой мощности были начаты, но без особого фанатизма. Хватало более важных первоочередных задач. Но все резко изменилось, когда к Леониду пришел Карпов и озвучил неожиданную новость.

— Мой команданте, хочешь обрадую?