По образному выражению американского журналиста Ральфа Ингерсолла, «Балканы были тем магнитом, на который, как бы ни встряхивали компас, неизменно указывала стрелка британской стратегии»[645].

Выдвижение «балканской стратегии» обусловливалось и тем, что Англия, действуя на второстепенных направлениях, накапливала силы для наступления на Германию на заключительном этапе войны.

Конкретизируя свою «балканскую стратегию», Черчилль — а вашингтонские политики поддерживали его — выдвигал планы создания Балкано-Дунайской федерации — блока балканских и придунайских стран, направленного против СССР. Во главе федерации должна была стоять болгарская династия Кобургов. В состав федерации должны были войти Болгария, Югославия, Турция, Греция, Албания. Федерация была бы внешне самостоятельной государственной единицей, фактически руководимой Англией. Этапом в создан ни федерации явился договор о политическом союзе, подписанный в январе 1942 г. между греческим и югославским эмигрантскими правительствами. Тогда же в Лондоне было подписано польско-чехословацкое соглашение о создании другого антисоветского блока — Центральноевропейского союза.

Новый «санитарный кордон» вокруг СССР — эта идея не покидала умы лондонских политиков. То, что развитие событий делало ее абсолютно несбыточной, их не обескураживало. Идея обрастала все новыми вариантами.

В октябре 1942 г. Черчилль разослал членам кабинета секретный меморандум, в котором говорилось:

Идея Черчилля не была оригинальной. Нечто подобное выдвигалось еще в годы первой мировой войны графом Куденгове Каллерги. В своей работе «О лозунге Соединенных Штатов Европы» Ленин раскрыл реакционную сущность подобных планов[647].

Во главе «Соединенных Штатов Европы» британский премьер предлагал поставить «европейское правительство» — региональный «Совет Европы» в составе 10–12 членов. Этот совет должен был располагать международными военными силами, международной полицией, иметь верховный суд. Нетрудно понять: руководящая роль и в «Соединенных Штатах Европы», и в «Совете Европы» отводилась Англии.

Развивая свои планы на вашингтонском совещании «Трайдент» в мае 1943 г., Черчилль выдвинул идею создания «Всемирной ассоциации держав» под главенством Англии и США. Вместе с Китаем они должны были создать всемирное правительство, «Верховный всемирный совет». В подчинении этого совета должны были находиться три региональных совета: один для Европы, один для американского полушария и один для Тихого океана.

О том, что все эти планы Черчилля были направлены против СССР, говорит, помимо всего прочего, и тот факт, что Советский Союз не был упомянут в числе держав, входящих в «Соединенные Штаты Европы». Позднее, при встрече с турецкими руководителями в Адене, Черчилль откровенно говорил о необходимости «организовать самое тесное объединение против СССР»[648].

Однако «Соединенные Штаты Европы» были бы направлены не только против СССР, но и против господства США в Европе. Между тем империалисты США твердо намеревались захватить политические и экономические позиции на Европейском континенте. Поэтому, разделяя антисоветские устремления английской реакции, они весьма сдержанно относились к планам Черчилля по созданию «Соединенных Штатов Европы».

Выступая во многом воедино, правящие круги США резко расходились в вопросе о будущих послевоенных планах со своим капиталистическим партнером — Англией.

Провал антисоветских планов Черчилля объяснялся и тем, что народы Европы и всего мира поддерживали Советский Союз, видели в Красной Армии освободительницу от фашистского рабства.

В начале ноября 1942 г. Англия и США высадили свои войска, насчитывающие около 500 тыс. человек — всего 13 дивизий, в Северной Африке — в Алжире и Марокко.

Союзники заняли порты Алжир, Оран, Касабланку и начали наступление против гитлеровцев, продвигаясь на восток, навстречу 8-й английской армии, наступавшей из Египта. Англия и США стремились превратить Северную Африку в плацдарм для дальнейших военных операций в Средиземном море и на Балканах. Политики Англии и США пытались изобразить операции в Северной Африке как «второй» или «третий» фронт. В действительности, как указывало Советское Верховное Командование, операции в Африке не являлись вторым фронтом и отвлекали лишь незначительные силы немцев: итало-немецкая армия Роммеля и Арнима насчитывала в своем составе всего лишь 4 немецкие и 11 итальянских дивизий. Десант и операции в Северной Африке не оказали и не могли оказать существенного влияния на события, происходившие на советско-германском фронте, на исход второй мировой войны.

В январе 1943 г. в недавно освобожденной Касабланке[649] в условиях строжайшей секретности встретились «адмирал» и «г-н Р». «Адмиралом» был президент Соединенных Штатов Ф. Д. Рузвельт и «г-ном Р» — британский премьер-министр Уинстон Черчилль. В лагере «Анфа» с 14 по 25 января проходили их совещания с участием генерала Маршалла, адмирала Кинга, генерала Арнольда — со стороны США, генерала Аллана Брука, адмирала Паунда, маршала авиации Портала — со стороны Англии.

Совещание проходило в те дни, когда Красная Армия, измотав и обескровив войска генерала Паулюса в ожесточенной битве на Волге, одной из величайших битв Отечественной войны, перешла в решительное контрнаступление, окружив 22 вражеские дивизии. В момент, когда открылась конференция в Касабланке, войска Донского фронта приступили к ликвидации окруженной вражеской группировки и успешно завершили ее к 2 февраля.

Окружение и разгром войск противника под Сталинградом были теми самыми классическими Каннами, о которых мечтали немецкие стратеги Клаузевиц, Мольтке и Шлиффен, но Каннами… для 6-й германской армии.

Контрнаступление на Волге переросло в общее наступление Красной Армии по всему фронту — от Ленинграда до Азовского моря.

Победа под Сталинградом «внесла огромный вклад в достижение коренного перелома в Великой Отечественной войне и оказала определяющее влияние на дальнейший ход всей мировой войны»[650].

Поражение фашистской Германии на Волге было величайшим поражением германской армии за всю историю ее существования. Здесь был предопределен разгром Германии во второй мировой войне. В Германии был объявлен трехдневный траур, раздавался погребальный звон колоколов. Грозный призрак поражения впервые возник в сознании немцев.

Казалось бы, разгром немецкой военной машины в боях под Сталинградом должен был побудить западных союзников к скорейшему открытию второго фронта в Европе.

Но этого не произошло.

В Касабланке Черчилль еще более активно выступает за осуществление своей «балканской стратегии», чтобы опередить Красную Армию. Предполагалась высадка войска в районе Югославии, Греции и Турции.

Другой задачей, которую ставил Черчилль на совещании в «африканском Белом доме» — и в этом он преуспел, — был новый перенос сроков открытия второго фронта в Европе, хотя правительства Англии и США после невыполнения обязательств открыть второй фронт в 1942 г. дали СССР твердое обещание сделать это в 1943 г. (Об этом Черчилль и Гарриман заявили Советскому правительству в августе 1942 г. в Москве.)[651]