– Стойте! – повторил он.

В ответ Каммамури выстрелил. Индиец повернулся, взмахнув руками, и исчез в кустах.

– Греби, греби, Агур! – закричал маратх.

И лодка понеслась, как стрела, направляясь к плавучему кладбищу. А вслед ей громовый голос, полный угрозы, кричал с берега проклятого острова:

– Мы еще увидимся!..

Восток начинал светлеть, когда лодка достигла берега Черных джунглей.

Казалось, все здесь по-прежнему. Все так же стояла хижина среди бамбука, и так же сидели на крыше неподвижные марабу, а верная Дарма кружила вокруг, охраняя жилище и не отходя далеко.

– Все в порядке, – пробормотал Каммамури. – Негодяи не были в этих местах. Дарма! – окликнул он.

Тигрица остановилась, подняла голову и, взглянув на лодку своими зеленоватыми глазами, бросилась к берегу с радостным урчанием.

Каммамури и Агур высадились и отнесли хозяина в хижину, устроив его на удобной постели. Пес и тигрица остались снаружи сторожить.

– Осмотри рану, Агур, – попросил Каммамури.

Бенгалец снял повязку и внимательно посмотрел на грудь бедного Тремаль-Найка. Глубокая морщина обозначилась у него на лбу.

– Рана тяжелая, – сказал он. – Кинжал, видно, вошел по самую рукоятку.

– Он поправится?

– Надеюсь. Но как случилось, что его ударили кинжалом?

– Трудно сказать. Ты знаешь, что хозяин хотел увидеть эту девушку, которая являлась ему. Кажется, он знал, где она скрывается. Он велел мне возвращаться в хижину, а сам отправился к ней один. Через двадцать четыре часа я нашел его в джунглях лежащим в луже крови: его поразили кинжалом.

– Но кто?

– Те люди, что живут на острове и, видимо, стерегут ее.

– Ты видел их?

– Своими собственными глазами.

– Они люди или духи?

– Думаю, что люди. Они набросили мне на шею аркан, чтобы задушить, а я убил из них двоих или троих. Если бы это были духи, они бы не умерли.

– Это странно, – задумчиво прошептал Агур. – А что они там делают? Зачем душат людей, только за то, что те высадились на остров?

– Не знаю, Агур. Знаю только, что это страшные люди, и они почитают божество, которое требует человеческих жертв.

– Ты боишься, Каммамури?

– И есть чего.

– Ты думаешь, они появятся и здесь, в наших джунглях?

– Я опасаюсь этого, Агур. Помнишь, как тот человек кричал нам с берега: «Мы еще увидимся».

– Тем хуже для них. Тигрица разорвет каждого, кто к нам приблизится.

– Я знаю, но будем осторожны. Все это очень опасно.

– Оставь это мне, Каммамури. Ты думай о том, как вылечить хозяина, а ими займусь я.

Каммамури вернулся к постели раненого, чтобы сменить ему повязку с целебной травой, а Агур уселся на пороге хижины рядом с тигрицей и собакой.

День прошел без происшествий. Тремаль-Найка несколько раз охватывал приступ бреда, во время которого он без конца вспоминал Аду. Но вскоре он опять впал в забытье, и продолжалось оно до самого захода солнца. Оба индийца, хоть и сгорали от желания узнать что-нибудь о тех людях, которые напали на него, не решались расспрашивать, чтобы не ухудшить его состояние.

Тем временем ночь набросила свое темное покрывало на молчаливые джунгли. Агур первым отправился сторожить, и встал на пороге хижины, вооруженный до зубов. Пес улегся у его ног, время от времени поднимая голову и поглядывая на юг.

До полуночи никто не появился ни на реке, ни в джунглях. Однако пес несколько раз вскакивал и принюхивался, выказывая очевидное беспокойство. Наверное, он чуял что-то необычное: незнакомого человека или какое-нибудь дикое животное, которое бродило поблизости.

Агур уже собирался разбудить Каммамури, чтобы тот сменил его, когда Пунти неожиданно залаял.

– О! – воскликнул удивленный индиец. – Что с тобой?

Заливаясь лаем, пес повернулся к реке, явно указывая, что там что-то происходит. Одновременно, с глухим рычанием, на пороге хижины появилась тигрица.

– Каммамури! – позвал Агур, хватая оружие.

Маратх, спавший очень чутко, сразу вскочил и выбежал к нему.

– Что происходит? – спросил он.

– Наши звери что-то учуяли и забеспокоились.

– Ты слышал какой-нибудь шум?

– Абсолютно ничего.

– Успокой собаку и послушаем.

Сначала в глубокой ночной тишине не раздавалось ни звука. Но вдруг со стороны реки послышался слабый крик:

– Помогите! На помощь!..

Пес принялся яростно лаять.

– Помогите! – звал тот же голос.

– Каммамури! – вскричал Агур. – Там человек, там кто-то тонет.

– Определенно.

– Мы не можем дать ему утонуть.

– Но мы не знаем, кто это.

– Не важно: бежим на берег.

– Хорошо. Но приготовь оружие и будь предельно осторожен. Дарма! Ты останешься здесь и растерзаешь всякого, кто бы ни появился.

Тигрица определенно поняла это, потому что подобралась, с пламенеющими глазами, и глухо зарычала. А индийцы устремились к реке, вслед за Пунти, который продолжал яростно лаять на бегу.

Достигнув берега, они принялись вглядываться в черную, как смола, поверхность воды, местами мерцавшую в лунном свете.

– Ничего не видишь? – спросил Каммамури у Агура, который наклонился над потоком.

– Мне кажется, там что-то плывет.

– Может, человек?

– Я бы сказал, что ствол дерева.

– Эй! – закричал Каммамури. – Кто здесь зовет?

– Спасите меня! – ответил слабый голос.

– Это утопающий, – сказал маратх.

– Эй, вы можете добраться до берега? – окликнул Агур.

Стон был ему ответом. Этот несчастный находился посередине реки, его несло течением, и с минуты на минуту он мог утонуть. Индийцы прыгнули в лодку и быстро направились к нему.

Очень скоро они убедились, что черный предмет, который плыл по реке, был и в самом деле стволом дерева, за который ухватился человек. В несколько мгновений они догнали его и протянули руки утопающему, который ухватился за них с отчаянной силой.

– Спасите меня! О боги, спасите меня! – бормотал он, валясь на дно лодки.

Оба индийца наклонились над ним и оглядели с любопытством. По виду это был бенгалец, роста ниже среднего, худой, но с развитыми мускулами, обладавший, по-видимому, недюжинной силой. Лицо его было исцарапано, а мокрая одежда, плотно прилипшая к телу, запачкана кровью.

– Ты ранен? – спросил его Каммамури.

Человек посмотрел на него взглядом, в котором сверкали странные отблески.

– Думаю, да, – пробормотал он.

– У тебя одежда в крови. Дай я посмотрю.

– Нет, нет, не надо, – поспешно сказал тот, прижав руки к груди, как будто боялся, что ее обнажат. – Я ударился головой о ствол дерева, и из носа пошла кровь.

– Откуда ты плыл?

– Из Калькутты.

– Как тебя зовут?

– Манчади.

– Но как ты оказался здесь?

Бенгалец задрожал всем телом, стуча зубами.

– А кто живет в этих местах? – спросил он со страхом.

– Тремаль-Найк, охотник на змей, – отвечал Каммамури.

Манчади снова задрожал.

– Жестокий человек, – пробормотал он.

– Ты с ума сошел, – сказал Агур.

– Сошел с ума!.. Знал бы ты, как его люди охотились за мной, словно я тигр!

– Его люди охотились за тобой? Но мы – его товарищи.

Бенгалец выпрямился, глядя на них со страхом.

– Вы!.. Вы!.. – повторил он. – Я погиб!

Он перегнулся через борт лодки с явным намерением прыгнуть в реку, но Каммамури схватил его поперек тела и усадил насильно.

– Вы хотите убить меня! – захныкал Манчади.

– Да, если ты нам все не расскажешь. Что ты делаешь здесь?

– Я бедный индиец и живу охотой. Капитан сипаев обещал мне сто рупий за шкуру тигра, и я приплыл, надеясь добыть ее здесь.

– Продолжай.

– Вчера вечером я причалил на том берегу Мангала и углубился в джунгли. А часа через два на меня напали какие-то люди и хотели задушить своими арканами…

– Арканами, ты сказал? – вскричали оба индийца.

– Да, – подтвердил тот.