- Ты тоже устал! И к тому же ранен! Энакин, тебе нужна моя помощь! - настаивала она.
- Это приказ, коммандер Тод! Санитар, дайте ей успокоительное. Сержант, я запрещаю выпускать коммандера из лазарета. - скомандовал я клону с зелеными метками. У забрачки не было сил сопротивляться, поэтому она смиренно подчинилась, приняв лекарство. В этот момент в госпиталь ввалился Ваабеш. На плечах ганда была Зул.
- Ёе оглушило взрывом. Ран нет, просто без сознания. - ответил он на мой невысказанный вопрос. Передав фаллиенку Обри, Ваабеш направился со мной к выходу. Оборона “Кобальта” продолжалась и впереди нас ждал самый жестокий натиск сил Стратуса…
Третья линия… последний рубеж, дальше только смерть. В строю из “падаванского отряда” остались только я и Ваабеш. Стратус бросил остатки дроидов и спецназа в лобовую атаку, просто всем уже было плевать на тактику, битва давно превратилась в бойню. Тем не менее я чувствовал, что и эту линию нам не удержать. Клонов осталось всего две роты, вся техника что у нас, что у сепаратистов давно догорает в грязи. Было чувство, что обе стороны просто полягут здесь, победителей и выживших не будет.
- Ваабеш… бери два взвода солдат и уходи вместе с падаванами. Мы больше не можем держать оборону. - устало проговорил я, продолжая стрелять и рубить. Патроны на пистолеты начали кончаться, видимо скоро придется полагаться только на меч, если я доживу.
- Нет, Энакин. Не сдавайся, мы сможем победить и уйдем отсюда вместе. - произнес ганд. В этот момент в бруствер попала ракета. Меня вновь отбросило взрывом в грязь. В ушах звенело, голова трещала, а раны нещадно болели, но мне удалось прийти в себя.
- Ваабеш?! - хрипло заорал я.
- Я здесь! - ганд встал и помог мне подняться.
- Живой?
- Да я цел. Осколки не повредили скафандр, можно сказать повезло… - тут его прошила очередь и Ваабеш повалился на меня. Спецназовец, сделавший это был сражен выстрелом в голову из моего пистолета.
- Ваабеш!
- Какой… бесславный конец… я даже не заслужил… имя… - жизнь покинула его. Мой друг и боевой товарищ умер у меня на руках и я ничего не мог поделать. Меня затопила ярость, и я схватив меч Ваабеша понесся на врага. Я просто рубил их всех, даже не прибегая к Силе. Рубил, обуянный ненавистью. Ненавистью к Республике, Палпатину, сепаратистам… и в особенности к себе, из-за своего бессилия. Два меча, алый и зеленый со злым гулом рассекали плоть и метал, а мои глаза застилала кровавая дымка. Мне было плевать на все, я просто высвобождал ненависть, стремясь забрать как можно больше ублюдков с собой. В конце концов я высвободил её, в виде мощной Волны Силы, совмещенной с Силовой Грозой. Сияющая сфера энергии, покрытая молниями просто дезинтегрировала оставшихся врагов. Оставшись посреди выжженного круга в одиночестве, я рухнул на колени и закричал. Это был вопль отчаяния, порожденный собственным бессилием. Я кричал пока не охрип, а потом просто стоял на коленях, сжав в кулаках мечи. Стоял на выжженной земле, в окружении трупов, под вечно плачущими небесами. Стоял в полной тишине, прерываемой шумом дождя и глядел в пустоту. Все бессмысленно… бессмысленна эта война, бессмысленна моя борьба… Все пустое, я не могу ничего изменить… Я не смог их спасти… Я не помню, сколько стоял под дождем, но потом поднялся. Битва еще не закончена. Мне надо сделать еще одно дело. И я побрел вперед, двигаясь к своей цели, дабы сделать то, что должен…
Я стоял, сжимая в руке все еще дымящийся пистолет и снова глядел в пустоту. Стратус мертв, битва закончена. Я смотрел на его тело, на тело еще одной жертвы бессмысленной войны. Не враг, не убийца, а просто жертва, брошенный и обманутый как и мы. Я был опустошен, физически и морально. Все это было зря… мы так увлеченно резали друг друга по прихоти одного ублюдка, что даже не задумались, имеет ли наша борьба какое - то значение. Альто ненавидел джедаев, но назвал меня достойным человеком и принял смерть от моей руки с почетом, я видел это в его глазах. В конце он понял бессмысленность этой битвы и сожалел, что все вышло именно так. Я стоял и смотрел в пространство, видя бесконечные ряды гробов. Жертвы войны без цели, без смысла, без чести, те кто погиб абсолютно ни за что… В этот момент меня окликнули.
- Сэр…
- Сэр… - рука сама направила оружие на источник звука, нажимая на спуск. Щелчок, патроны кончились. В этот момент я пришел в себя, осознав, что стою под дождем в окружении трупов, а мой дробовик нацелен в голову Фишера. Воспоминания, внезапно нахлынувшие, так же и рассеялись. Я был на Дронгаре, и похоже бой за аванпосты сепаратистов окончен.
- Сэр? - вновь спросил коммандер, который скорее всего неотрывно глядел на стволы дробовика через визор шлема. Оружие заняло место на поясе и я ответил.
- Да, коммандер. - клон облегченно вздохнул и начал докладывать.
- Аванпосты взяты, мы победили. Группы войск Север и Юг тоже захватили позиции врага. Операция “Бур” завершена, фронт сдвинут.
- Хорошо. Вызовите медэвакуаторы и закрепитесь на захваченных позициях. Проверьте все тела на наличие выживших сепаратистов. Пленных не брать. - приказал я.
- Сэр, там могут быть офицеры, располагающие ценной информацией… - я прервал клона.
- Я сказал пленных не брать. Это приказ, коммандер.
- Есть, сэр! - Фишер удалился и я через некоторое время последовал за ним. То как он вернул меня в реальность было точно как на Джамбииме. Клон - лейтенант, командир выживших взводов гарнизона “Кобальта” точно так же окликнул меня тогда и я тоже направил на него пистолет, оказавшийся пустым. Тот клон потом получит имя Семперфид от “Semper Fidelis” что означает “Всегда верен”. Семперфид прошел вместе со мной путь от обороны “Кобальта” до возвращения на флот после победы, был повышен мной до коммандера и являлся моим заместителем в Красной Армии. Сейчас вроде является главой 15-ого десантного корпуса, весьма известного подразделения Великой Армии. Летя в медэваке к Ремсо, я снова вспомнил как хоронил друзей - падаванов, как сражался в лесах Джамбиима с красноармейцами, как штурмовал столицу и вернулся триумфатором. И как обрел смысл борьбы. Победу одержит лишь тот кто сражается и он сам определяет смысл борьбы. Видя ряды гробов, я поклялся никогда не допускать такого более, любой ценой спасти всех, кого можно. Поклялся на могилах друзей отомстить Палпатину за их гибель и за гибель всех павших на войне. Но сейчас меня посетила мысль о том, что цена победы может быть слишком высока. В этот момент мы приземлились на площадке Ремсо-7 и я, разгрузив раненых, направился в операционную, помогать хирургам чем смогу. Когда обрабатывал руки, посмотрел в зеркало. На меня глядело знакомое лицо, которое я уже давно привык считать своим, ведь тот, кем я был в прошлой жизни давно мертв. Но одна деталь была новой в этом лице. Живой глаз был не небесно - синим, а желтым, с красными прожилками. Надев маску я поспешил в операционную. Вопрос оставался открытым - не будет ли цена победы в моем противостоянии судьбе слишком высока?
Знакомый гул репульсоров не предвещал для Джоса ничего хорошего. Прилетело шесть полных эвакуатора, и они продолжали прибывать. Многих солдат отмечали как безнадежных, трое скончались на первичной сортировке, еще двоим пришлось сделать эвтаназию. Ваэтэс предупреждал Джоса, что будет глобальная наступательная операция, но хирург не предполагал что так скоро. Раненые шли нескончаемым потоком, команда хирургов работала без перерыва. Джос вспомнил о том как Скайуокер, сейчас работающий за отдельным столом, так как его навыка вполне хватало справиться с не слишком сложными операциями, говорил про “лишние руки”. Может он предполагал, что нагрузка на медперсонал возрастет, а может просто интуиция. Вондар даже несколько завидовал джедаю, который без устали работал по соседству. Он ведь наверняка несколько часов назад сражался вместе с этими солдатами в бою, а теперь помогает хирургам, даже без тени усталости. Точные движения рук, живой и механической, быстрые действия и решения - вряд ли бы Вондар был на такое способен после яростной мясорубки. Кибер - глаз джедая был тоже полезным инструментом, так как обладал сильным увеличением, позволявшим видеть даже мелкие осколки и повреждения. Джос невообразимо устал, поток раненых все не кончался, вот и сейчас перед ним лежал клон, которому осколок повредил и закупорил крупную артерию, и хирург пытался его достать, стараясь не повредить сосуд еще больше. То ли сказалась усталость, то ли осколок повредил артерию слишком сильно, но давление возросло и сосуд лопнул, когда Джос практически достал кусок металла.
