…Джемс Кук сидел в каюте. Этот человек не знал колебаний. Разве он уже не избороздил все моря и океаны, доступные мореплавателю? Разве не сохранил хладнокровие и присутствие духа в невероятно опасных ситуациях? Теперь ему предстоит решить самую сложную задачу своей жизни. И он это сделает во что бы то ни стало…
Интендант передал Куку список взятого на борт продовольствия.
— Здесь все отмечено?
— Да, капитан, все. И то, что мы взяли на борт в Капштадте, тоже…
Оставшись в одиночестве, Кук углубился в список, еще раз мысленно представив себе набитые трюмы своих кораблей. Еле заметная улыбка промелькнула на его худощавом лице. Немалых трудов стоило Куку убедить этих жирных господ с провиантских складов, что треска и черствый хлеб не сохраняют моряку здоровье и трудоспособность. «Разве это санаторий? — спрашивали у него — И зачем загружать судно кислой капустой, солодом, джемом, изюмом, апельсинами, лимонным соком и прочими деликатесами? Какое нахальство требовать все эти продукты!» Но он им показал! Неужели человеческая жизнь для них ничего не значит? Неужели они готовы торговаться из-за каждого фунта стерлингов? Бормоча сквозь зубы проклятия, эти господа согласились, зная, что спорить с Куком бесполезно. Дело в том, что в вопросе о продовольствии знаменитого мореплавателя поддержали высшие инстанции, которые, хоть и нехотя, признали его правоту. В этом их убедил Джон Прингль, врач и специалист по лечебным растениям, который долгие годы исследовал причины возникновения цинги, ужасного бича моряков тех времен…
Наконец Кук отложил списки в сторону — он был доволен. Да, они приняли все меры: надо надеяться, что на сей раз им не страшна эта изнурительная болезнь, которая до тех пор считалась неизбежной.
Начало путешествия было малообнадеживающим. На 42° ю. ш. корабли попали в тяжелейший шторм. Огромные волны обрушивались на палубу. Потоки воды смыли на «Резолюшн» крышку одного из люков. Казалось, все кончено. Стиснув зубы, моряки боролись с разбушевавшейся стихией. Заметно похолодало, хотя корабли доплыли всего лишь до тех широт, где в северном полушарии находятся солнечные Азорские острова. Кук понял, что в южном полушарии климат куда более суровый. Не успела экспедиция пройти 50° ю. ш., как показался первый айсберг. Перед изумленными взорами моряков открылся совершенно незнакомый мир. Нет, на севере они не видели ничего подобного: ледяные великаны целыми стаями плыли им навстречу. Некоторые айсберги походили на гигантские башни и были высотою в 30 метров над водой, об их серо-зеленые отвесные стены разбивались волны, закипая белой пеной. Еще ни один корабль не проникал так далеко на юг.
Ученые, принимавшие участие в экспедиции Кука[257], из-за сильных холодов почти не показывались на палубе, зато закаленный капитан день и ночь проводил либо на носу корабля, либо в рулевом отделении; он собственной рукой вел судно по опасному фарватеру, часто в густом тумане, вел его все дальше и дальше на юг. Как хорошо, что в свое время Кук оказался таким упрямым и в вопросе экипировки команды — благодаря его настойчивости все моряки получили теплую зимнюю одежду. Но вот странность: чем дальше проникали корабли Кука на юг, чем ниже падала ртуть в градусниках, тем все большее оживление царило в природе. В небе кружили птицы, причем некоторые породы пернатых были совершенно незнакомы морякам. Киты разгуливали по морю целыми стадами. Но больше всего занимали моряков диковинные смешные создания — не то рыбы, не то птицы. Казалось, они выстраивались целыми подразделениями на ледяных скалах, чтобы приветствовать мореплавателей. Так люди впервые познакомились с пингвинами. Один из забавных «джентльменов во фраке» сразу же поплатился жизнью за свое любопытство. Что касается моряков, то они скоро убедились, что мясо этих птиц почти несъедобно.
…14 декабря путешественники внезапно оказались перед неодолимой преградой из пакового льда[258]. Определили местонахождение: 55° ю. ш. Повсюду, куда ни кинь взгляд, простирались огромные ледяные поля, кое-где прорезанные узкими щелями. Плыть дальше было немыслимо. Неужели на этом все кончится? Кук приказал кораблям двигаться вперед вдоль кромки льда — быть может, где-нибудь все же найдется проход!
Туманы, чередующиеся с морозами, покрыли корабли толстым слоем льда. Даже паруса и те сковало холодом — они совершенно заледенели, управляться с ними стало адски трудно. В кубриках стоял влажный и промозглый воздух. Единственным уютным местечком оставалась большая кухня, отапливаемая каменным углем. Здесь после тяжелой службы собирались моряки, чтобы погреться и отдохнуть. Несмотря на то, что в ежедневный рацион всех членов экспедиции входила кислая капуста, появились первые признаки цинги. Больным давали сгущенное пивное сусло — совершенно чудодейственное средство.
Кук не сходил с палубы. Родина возлагает на него великие надежды. Он должен открыть новую землю — Южный материк! Но разве в этих широтах можно что-то открыть, кроме бесприютных ледяных пустынь? Пусть так, но от него ожидают, что он выполнит свой долг до конца. И вот парусные корабли, утлые деревянные суденышки, пробираются все дальше на юг, используя буквально каждую лазейку, с трудом лавируя среди льдов; второе судно, «Адвенчер», все время шло в кильватере флагманского корабля. Когда из-за туманов исчезала видимость, команды поддерживали связь друг с другом пушечными выстрелами.
17 января 1773 года экспедиция Кука поставила новый географический рекорд. Впервые в истории люди пересекли Южный полярный круг. Однако дальше 67° 15' парусные суденышки, совершенно не оснащенные для длительного плавания в полярных широтах, идти не могли. Сплошная стена из пакового льда высотою в несколько метров преградила путь мореплавателям; казалось, за этой недоступной стеной хранятся тайны Южной земли. Впервые люди увидели ледяные сполохи, которые, подобно блуждающим огням, освещали мертвенные просторы. Сполохи показывали, что недалеко от кораблей находились обширные ледяные поля. Но никто на борту не смог объяснить это странное явление природы. Для моряков Кука все было загадочным и непонятным. Сам Кук так и не узнал, что он находился всего в 200 километрах от огромного, покрытого льдом материка[259].
Наконец Кук принял твердое решение — повернуть к северу. Услышав о его намерении, матросы и ученые, находившиеся на борту, вздохнули с облегчением. Команда была измотана, корабли нуждались в ремонте. Короткая остановка в более теплых водах была просто необходима. Только один человек из экспедиции запротестовал. Это был немецкий естествоиспытатель Иоганн Рейнгольд Форстер, один из немногих иностранцев, взятых в плавание Куком вместе с сыном Георгом. Но Кук не переменил своего решения. Он должен был считаться с интересами всей экспедиции в целом, а не только с интересами ученых. Ведь на нем лежала ответственность за жизнь ста человек! Форстеру волей-неволей пришлось подчиниться. Лишь позже он понял, что решение Кука было единственно правильным.
Теперь корабли на всех парусах двинулись к 50° южной широты. С каждым днем солнце поднималось все выше, и с каждым днем люди и корабли сбрасывали с себя оцепенение, в которое их поверг холод. Больные выздоравливали. Прилежные руки матросов лечили раны, которые нанес кораблям лед.
Незадолго до того, как Кук покинул Капштадт, он узнал, что французы открыли Землю Кергелена[260]. Теперь корабли Кука, будто ищейки, прочесывали океан. Но, несмотря на все их старания, они так и не нашли в указанном месте признаков суши. Куку надо было пройти еще 10 градусов к востоку, тогда его затея удалась бы. Неужели француз Тремарек сознательно дал неправильные координаты? А может, он просто ошибся? На всякий случай Кук все тщательно проверил. Безуспешно! Следовательно, Земля Кергелена не могла быть не чем иным, как островом…
