«Боже, как все просто! Идиот, какой же я был идиот!»

Он позвал сестру и попросил обезболивающие таблетки. Та предложила сделать укол, но Сергей отказался.

— Почему? — удивилась девушка. — И больно не будет, и заснете быстро.

— Вот именно поэтому, — ответил Сергей. — Спать мне сейчас никак нельзя.

Запив таблетки соком, он долго лежал и думал, собирая все факты воедино и намечая план дальнейших действий. А потом снял телефонную трубку и позвонил в Москву. С этим абонентом он беседовал долго, обстоятельно, временами даже повышая голос. Потом, удовлетворенный, положил трубку и некоторое время лежал, прислушиваясь к себе и стараясь успокоить дыхание.

Боль утихла. Теперь, если он лежал спокойно, бок почти не ныл.

Итак, задание Алексея он выполнил. Странно, Но особого удовлетворения он не чувствовал. Он совершенно не ощущал себя победителем. Теперь события могли развиваться сами по себе, без его участия. А он мог спокойно отдохнуть.

Мог ли?

Несколько минут Сергей еще лежал, пытаясь уговорить себя не совершать идиотских поступков. А потом, сняв телефонную трубку, сделал два звонка: в гостиницу, Леониде (слава богу, она все-таки взяла трубку!) и в полицию.

После этого, превозмогая вновь возникшую тупую, но все еще сильную боль, слез с постели и начал одеваться.

Наконец-то Леонида облачилась во все эти турецкие одежды! То ли потому, что одеяния были безразмерными, то ли из-за ее стройности, но все сидело на ней просто превосходно. В предвкушении праздника Леонида вертелась перед зеркалом и весело щебетала.

— Какой странный звонок! Это опять Сергей из больницы, — рассказывала она Аркадию. Жених выглядел мрачным и в отличие от невесты был неразговорчив. — У него только что был тот офицер из полиции, который проводит расследование всех наших происшествий. Сергей сказал, что вроде бы тот собирается приехать к нам сюда, на вечеринку. Будет ровно в 24.00… Как будто они выследили какого-то опасного преступника или что-то в этом роде, я не очень поняла. Кстати, интересовался, когда начало вечеринки. Слушай, помоги застегнуть! А то у меня крючок не цепляется.

Жених среагировал не сразу, несколько секунд он молча смотрел перед собой, Леонида видела в зеркале его сосредоточенный взгляд.

— Ты меня слышишь? Помоги мне, пожалуйста!

Словно очнувшись, Аркадий наконец выполнил ее просьбу.

— Извини, задумался, — проговорил он. А потом вдруг сорвался с места и направился к двери.

— Пора и мне переодеваться! Ты не жди меня, спускайся, я немного задержусь!

Удивленная его поспешным исчезновением, Леонида снова осталась одна.

Путешествие Сергея из Манавгата в отель заслуживало бы отдельного рассказа. После того, как он сдуру сбежал из больницы, он уже не раз костерил себя последними словами. Да, он нормально чувствовал себя, пока лежал в кровати. Но теперь, на шоссе, ему было плохо, хуже некуда. Он явно переоценил свои возможности, но отступать было поздно. К тому же он выбрал не самое лучшее время, чтобы совершать путешествия, — на шоссе было темно и пустынно. За те полчаса, пока он медленно брел вдоль обочины, ему встретилось всего несколько машин. Ни одна не пожелала остановиться в ответ на его поднятую руку, видимо, залепленный пластырями, шатающийся тип не вызывал доверия.

Наконец около него остановился грязный, раздолбанный грузовик. Сергей с трудом забрался в кабину, с ужасом представляя, что ждет его, когда придется вылезать. Водитель оказался разговорчивым — всю дорогу он лопотал что-то по-турецки, совершенно не смущаясь тем, что собеседник не понимает ни слова. Но грузовика хватило только на полдороги — по показаниям индикатора Сергей понял, что кончился бензин. Беспечный водитель только развел руками и, выскочив на дорогу, принялся «голосовать». Сергей не стал ждать и двинулся дальше по шоссе. За время его пути грузовик так и не обогнал его.

Это был странный, нереальный путь. Он брел совершенно один по темной турецкой дороге под огромным шатром накрывшего землю неба, в какой-то момент, подняв глаза, он увидел поток падающих звезд. «Звездный дождь «Леониды!» — усмехнулся он.

Если бы не усталость, боль и спешка, дорога бы ему нравилась. Теплый ароматный воздух, тихий шум близкого моря, живописные глинобитные домики, там и сям выныривающие из темноты, — это было романтично и таинственно. Но ему следовало торопиться. Он взглянул на часы — до начала вечеринки оставалось всего полчаса, а идти еще довольно далеко.

Последний километр Сергей почти что бежал, с одной мыслью: только бы не упасть. Ему казалось, что если он упадет, то сил подняться уже не будет. Но он ошибся. Когда, уже почти добравшись до отеля, он все-таки споткнулся и полетел на неровную, покрытую щебенкой дорогу, встать ему удалось довольно быстро. Правда, идти потом он несколько секунд совсем не мог…

Перед выходом Леонида немного задержалась в номере. Она не хотела, как школьница перед спектаклем, появляться на вечеринке за полчаса до начала и не знать потом, куда себя деть. Тем более что ей предстояло «выйти в люди» без Аркадия, а это значило дать новый повод для сплетен и пересудов.

Выждав минут пятнадцать после того, как внизу заиграла музыка и раздались голоса, она направилась к выходу и в дверях своего номера столкнулась… с Сергеем.

Разукрашенный пластырями, грязный, несчастный, он тяжело дышал и исподлобья смотрел на ослепительно прекрасную Леониду.

— Как! Это ты? Что ты тут делаешь? — только и смогла произнести ошарашенная «турчанка».

— Не мог же я не увидеть тебя в этом наряде! — мрачно усмехнулся нежданный гость. Он стоял, загородив собой проход, упершись рукой в дверной косяк.

— Какие глупости! Как ты сюда попал? Ты что, сбежал из больницы? И всю дорогу шел пешком?

— Это неважно. Отвечай — ты с ним или со мной?!

Если бы не разноцветные круги перед глазами и неуверенность в собственной устойчивости, Сергей никогда бы не смог быть таким решительным и грубым. Теперь же ему нечего было терять — он чувствовал, что вот-вот упадет.

Ошарашенная Леонида во все глаза смотрела на него.

— Я… я не понимаю.

— Все ты понимаешь! Не маленькая! Можно сказать, трижды вдова. Повторяю вопрос: ты с ним или со мной?

Вот! Вот наконец оно и сказано, это слово! То, которого он боялся, от которого бежал. Неужели он сказал это? Сергей чувствовал себя так, будто в нем поселился кто-то другой, кто теперь распоряжался им, говорил его голосом, высказывал его самые сокровенные, потаенные желания, которые он скрывал от самого себя.

Но не меньшее замешательство охватило и Леониду. Слова, сказанные Сергеем, словно бы приоткрыли завесу над тем, что она так отчаянно прятала все последние дни. Она вдруг в панике поняла, что он поставил перед ней вопрос, на который она все еще не может ответить! Да, она знала, что и Сергей небезразличен ей, так же, как и Аркадий. Что и его она не хотела бы потерять. Но вот то, что и она ему небезразлична, было для нее открытием. Что же делать? И что ему сказать?

Она была смущена, обескуражена, по-настоящему взволнована.

— Я не понимаю, ты что — делаешь мне предложение?

— Боже мой, вот бестолочь! Ты что, только об этом и можешь думать? Нет, нет и нет! Неужели нельзя прямо ответить на простой вопрос!

— Ну вот, ты уже и грубишь, — обиделась Леонида. Простой вопрос! Знал бы он, сколько противоречивых чувств всколыхнул в ее душе этот простой вопрос!

— Как же с вами, женщинами, трудно! Извини, я был не прав, — устало мотнул головой Сергей. Он пошатнулся и с трудом удержался на ногах. — Что-то я не очень хорошо себя чувствую…

Леонида помогла ему добраться до кресла, налила в стакан воды.

Отдышавшись, Сергей повторил свой вопрос.

— Так ты что, только для того и сбежал из больницы, чтобы спросить меня об этом?