Открыв дверь, Шутов рассмотрел на площадке загорелого, хорошо одетого мужчину в черном берете и с тростью в руке, а рядом с ним — низенького и большеглазого толстяка в клетчатой кепке с торчащими, как у кота, усами. Вполне возможно, что шофера.

— Борис Алексеевич? — цепко кольнув взглядом, справился загорелый и, не дожидаясь ответа, пробасил: — Добрый день. Как и условились, в девять сорок пять, — и, словно в доказательство, достал и открыл замечательной работы большие карманные часы.

— Да-да, конечно… Извините, что заставил немножко подождать… Ликвидировал внезапный беспорядок, — оправдываясь, пояснил целитель. — А это, извиняюсь, с вами? — кивнул он на зеленоглазого толстяка.

— Да, это мой помощник. Не помешает? — глянул вопросительно высокий в берете. — Тоже, понимаете ли, с одной проблемкой. Думаю, что по вашей части…

— Да нет, не помешает… — натянуто улыбнулся целитель, приглашая жестом войти. — Прошу, проходите. Хотя, сказать откровенно, с группами не работаю, только исключительно индивидуально…

На что оба вошедших не обратили ровно никакого внимания.

Сказать по правде, эта парочка Борису Алексеевичу не сильно понравилась, он сразу почувствовал какое-то внутреннее неудобство. Но (боже упаси!) не подал даже и намека, а, усадив басистого перед собой, как можно бодрее заботливо осведомился:

— Так что вас, товарищи, ко мне привело? Весь во внимании и… готов откликнуться на зов о помощи.

При этих словах толстяк почему-то чуть не свалился с дивана, а его начальник, улыбнувшись, враз подобрел лицом.

— Да видите ли, драгоценный Борис Алексеевич, — заговорил высокий мягко и задушевно и одним махом снял с головы берет, — со временем растительность довольно поредела… А так бы вроде еще не хотелось… Ну, словом наслышаны о ваших чудодейственных способностях. Вот и решили, пока что здесь, воспользоваться, так сказать, счастливой возможностью познакомиться.

— Да-да, очень хочется воспользоваться, — попытался встрясть в разговор толстяк.

— Вы приезжие? — стрельнул вопросиком целитель.

— Да, по случаю в вашем вот городе оказались, — ответил высокий.

— Наверное, в командировке… или чистые туристы? — попытался уточнить целитель.

— Пожалуй, и первое и второе ошибкой не будут, — задумчиво проговорил высокий.

— Да-да, пытаемся сочетать приятное с полезным, но не чистые… — опять попытался влезть в разговор толстяк.

— Ну что ж, все понятно, — перебил его целитель, несколько повеселев, с видом знатока впиваясь глазами в поредевшую лобную часть клиента.

Тут надо пояснить, что с приходом этой парочки мысли о присутствии и странном поведении крикливой пернатой почему-то начисто выветрились из головы хозяина квартиры.

— Так, та-ак, — растяжно пропел целитель, — а позвольте уточнить ваш возраст… Вы с какого года, Петр Петрович?

— Как вам сказать, любезнейший Борис Алексеевич, — с напускной печалью вздохнул тот, — уж порядком… ведь как посчитать.

— Да, считать начнешь, уж точно устанешь, — опять бестактно пробормотал толстяк.

— Ну по виду так, пожалуй, годика на три постарше меня? — цепко прикинул целитель. — Наверное, не ошибся?

— Да как вам сказать, — опять задумчиво потянул с ответом высокий.

— Ну уж от силы на пять?! — продолжал допытываться Шутов.

— Ну это, конечно, уже поближе, — довольно засмеялся гость, блеснув желтым металлом во рту.

— Ну ладно, ладно, не хотите говорить — не надо! Я ведь к тому, что возраст оказывает существенное влияние на нас. Мне это важно знать для назначения вашей будущей диеты, — убедительно пояснил целитель. — Питание, товарищи, — это главное. С потреблением пищи мы вносим в наш организм все элементы таблицы Менделеева.

Он открыл толстую тетрадку и начал что-то писать.

— Да, — с серьезным видом согласился неугомонный толстяк, — и даже гораздо больше.

— Позвольте вашу фамилию узнать, Петр Петрович? — опять заговорил целитель.

— Воландин, — обменявшись веселыми взглядами с помощничком, ответил клиент.

— Во-лан-дин, — записывая, вслух повторил хозяин. — Не будете возражать, если я укажу возраст… сорок восемь лет? — хлопнул он чистыми голубыми глазами.

— Да нет, пожалуйста, — превесело согласился высокий и тут же в свою очередь обратился к целителю: — Давно практикуете?

Этот, казалось бы, невинный вопрос почему-то больно кольнул Бориса Алексеевича. Он повернулся и подозрительно взглянул на пришедших: «Уж не из милиции ли они? — с холодеющим сердцем подумал он. — Не зря все же говорят, что у женщин более развита, чем у нас, мужиков, интуиция?.. А ты тут, дурак, распинаешься перед ними!»

— Да вы напрасно побеспокоились, — очень доверительно заговорил басистый, словно подслушав мысли Шутова, — нет, мы не из той строгой организации. Ну взгляните же на нас повнимательней, драгоценный Борис Алексеевич. А спросил потому, что сразу виден солидный опыт и деловой подход. Всегда приятно иметь дело с предприимчивыми людьми.

— Да-да, — поддакнул помощник, — таких самородков зажимают. Просто глупость, головотяпство и форменное… безобразие, — закончил он возмущенно. — А ведь вот взял и додумался человек! Светлая голова!

«Вот черт возьми, словно бы мысли прочитали!» — удивился целитель, но, приятно успокоенный сладкими дифирамбами, заговорил: — Ну… всего-то, в общей сложности… этой головоломкой уж без малого как три года… Но сначала теория, анализ, опыты, понимаете ли, на себе, своих близких, а уж только потом, естественно, и… серьезная практика, — постарался он добродушно улыбнуться. — А кстати, расскажите, как вы питаетесь? Ну… ваш обычный дневной рацион?!

И тут гость понес такую ахинею, такие блюда стал называть, что у Бориса Алексеевича мгновенно пошло обильное слюновыделение, и, чтобы более себя не раздражать и не травмировать, он стал задавать наводящие вопросы.

— А рыбу часто едите?

— Не скажу, что каждый уж день, но бывает, что употребляю. А вот мой помощник от нее без ума! — кивнул он на загоревшегося глазами и облизывающегося толстяка.

— А как с пшенной кашей дела? — пропустив мимо ушей слова насчет помощника, почему-то более грустно продолжил целитель.

— А никак!

— Ну вот и напрасно, простенький, но необходимый продукт, — нравоучительно произнес Шутов. — Если решитесь на лечение, надо будет непременно включать в рацион. Вперемежку с сахаром…

— А вы считаете, что дело не безнадежное, — перебил его Петр Петрович, — полагаете, что можно восстановить?

— Ну зачем же вы тогда ко мне записались? — сделав кислую мину, явно обиделся целитель. — Если не доверяете, то не надо было и приходить!

— Ну отчего ж не доверяем, — опять попытался успокоить его клиент. — Что уж вы так сразу и в штыки, просто интересуемся мнением специалиста. А кстати, сколько будет стоить ваше, извиняюсь, то есть мое лечение?

Шутов лишь на мгновение помедлил с ответом. Было ясно, что внутри него происходит какая-то борьба.

— По сложившемуся тарифу, — вымолвил он напряженно, — десять за первоначальную консультацию и… двадцать рублей в месяц за все остальное.

— Недорого! — даже вроде бы удивился высокий, обменявшись выразительным взглядом с помощником.

— Совсем недорого! — согласился толстяк. — Почти бесплатно!

От этих слов Борис Алексеевич даже порозовел.

— Стараемся не очень уж задевать семейный бюджет, — оживился он, — хотя, конечно, себестоимость спецсостава, — он демонстративно взял в руку банку с чем-то густым и темным, — довольно высока, а некоторые компоненты в последнее время прилично вздорожали.

— Ты смотри, — сверкнул глазами толстячок, — по всему видно, что исключительный эксклюзив! — и многозначительно глянул на загорелого.

— Ээ-х! — вдруг очень правдиво хлопнул себя по коленке начальственный Петр Петрович. — Всегда вот по-хорошему завидовал одаренным талантами людям. Ведь где бы они ни работали, каким бы… делом ни занимались, а врожденный талант, стремление к истине, непременно прорвутся наружу! А, кстати, — совсем по-родственному обратился он к целителю, — если так можно выразиться, чисто для исторической справки: а кем вы раньше работали?