Следом за его поступлением в Монпелье,[2] вступительные экзамены в который в Средние века проводились в форме диспута между студентами и преподавателями, а не в форме письменного экзамена, Нострадамус погрузился в борьбу со вспышкой чумы. У Нострадамуса в руках были медицинские принадлежности, традиционно используемые врачами во время таких эпидемий (кожаный колет, очки, губчатая маска и характерный плащ, в карманах которого хранилось множество пакетиков с различными цветными порошками). Благодаря своему новому изобретению, очищающему порошку («розовая таблетка»), Мишель обрел особое доверие со стороны пациентов и сделался авторитетным специалистом. Его талант подвергся серьезной проверке во время эпидемии, когда он работал врачом в Ажене. Тогда умерла его молодая жена и двое детей. Многие обращались к Нострадамусу с призывами вылечить их, а обезумевшие родственники его жены подали на него в суд с требованием возвращения ее приданого.

В поисках утешения Нострадамус отправился путешествовать и побывал во многих частях Франции, Италии и Сицилии, пока, в конце концов, не поселился в городе Салон-де-Прованс. Там в возрасте сорока четырех лет он встретил вдову Анни Позар Гемель и женился на ней 11 ноября 1547 года. Супруги переехали в дом на улицу Феррейрокс (сейчас известную как улица Нострадамуса), и Мишель, пользовавшийся к тому времени большим успехом (не последнюю роль в этом успехе сыграло его замечательное лекарство), продолжил свои путешествия. Вдохновившись своими встречами с аптекарями, врачами и чародеями, Нострадамус впервые начал замечать наличие у себя способностей к прорицанию и ясновидению. Конечно, он не был единственным предсказателем того времени. Было подсчитано, что в эпоху правления тринадцати королей династии Валуа в одном только Париже проживало более 30 тысяч астрологов, магов, алхимиков и провидцев. И только с помощью своих заслуг и мастерства Нострадамус смог дойти до вершины этого перегруженного народом «дерева».

В 1552 году Нострадамус опубликовал ставшую модной книгу о мазях, джемах и различных видах варенья («Traité Des Fardemens»), а спустя три года в порядке эксперимента выпустил – не будет лишним отметить – первое издание своих знаменитых пророчеств (Les Prophéties, 1555). Как говорил его ученик Жан-Эме де Шавиньи, Нострадамус опасался сурового наказания и осмеяний. К всеобщему удивлению, включая самого Нострадамуса, 353-й катрен стал сенсацией. Менее чем через год после этой публикации Нострадамуса вызвала в Париж жена Генриха II Екатерина де Медичи, и он вернулся в Салон богатым человеком. Тяжелый труд продемонстрировал предсказателю, что частная практика (составление личных гороскопов и облегчение страданий придворных) была значительно выгоднее и менее сомнительной, чем созерцание звезд.

Нострадамус продолжал составлять Екатерине гороскопы. Не последнюю роль в этом сыграло то, что она в некоторой степени защищала его от конфликтов с религиозными властями за богохульство, а ее королевская благосклонность обеспечивала предсказателя щедрым вознаграждением и заставляла надеяться на постоянный доход. Пик его звездной карьеры пришелся на визит молодого короля Карла IX в Салон в 1564 году (который позже по наущению своей властной матери одобрил Варфоломеевскую ночь). Екатерина пригласила Нострадамуса и его семью нанести визит в королевскую резиденцию, и во время частной аудиенции она попросила предсказателя составить гороскоп для ее младшего сына герцога Анжуйского. Однако Нострадамусу был больше интересен молодой Генрих Наваррский [см. катрен 4/93 – 1593: Добрый король Генрих]. Он даже осмотрел десятилетнего ребенка, когда тот спал, предсказав, что Генрих в конечном счете унаследует всю Францию.

Нострадамусу хорошо платили за его работу, поэтому два последних года своей жизни он провел во вполне уютной обстановке, страдая от подагры, артрита и болезней сердца, от которых его не смогло избавить даже собственное замечательное лекарство. В конце концов, он умер 2 июля 1566 года и именно так, как предсказывал.

В этих катренах Нострадамус пытается объяснить, зачем предсказывает будущее и с помощью каких техник он это делает. Объясняя и рассказывая об источнике своих видений потенциальному будущему читателю, Нострадамус предполагал, что эти пять ключевых катренов послужат непосредственным предисловием к Центуриям.

Самое интересное в этом катрене – то, какое положение Нострадамус занимает во время предсказаний. Он находится «над» бронзовым стулом или треногой. Это соотносится с тем, что нам известно о методах предсказаний, особенно с тем фактом, что после подготовки с помощью духовных упражнений и приема обильного количества галлюциногенных мускатных орехов, Нострадамус склонялся над котлом с чернильной водой, голову покрывал тканью, чтобы избежать попадания остаточного света. Затем с помощью медитации Нострадамус входил в состояние транса, когда им овладевали те, кого он называл «духами бездны». Необходимо отметить, что на древнефранцузском языке слово «solitude» в третьей строке и слово «vain» в четвертой означают «пустошь, целину, бездну или лакуну», а не «одиночество» или «тщетность»,[3] к чему ошибочно склонялись многие переводчики.

Нострадамус, возможно, заимствовал свою технику из материалов сирийского философа-неоплатоника IV века и ученика Порфирия, Ямвлиха, изложенных в его трактате «Теургия» (Theurgia) или «О египетских мистериях» (De Mysteriis Aegyptiorum), повторно переизданных в Лионе в 1547 году. Ямвлих описывает методы предсказания будущего, используемые персидскими зороастрийскими жрецами или магами в попытках истолковать будущее и повлиять на битву между темнотой и светом (Aša – истина и Druj – ложь). Эта внутренняя борьба могла бы с большой вероятностью происходить и в мыслях Нострадамуса, когда он пытался увидеть что-то в бездне, чтобы на благо человечества повлиять на его поведение.

Нострадамус описывает, как он предсказывает будущее.

Существует определенная вероятность того, что Нострадамус верил в «богоявление», как верили приверженцы бахайского зороастризма, согласно которому определенные ключевые предсказания должны были постепенно раскрывать слово божье более зрелому, а следовательно, и более развитому и ответственному миру. В связи с этим Нострадамус, несомненно, думал, что его действительно коснулась рука Господа, когда предсказатель впервые осознал свои способности во время странствий после смерти первой жены и двоих детей из-за эпидемии. Следовательно, его упоминание о присутствии Бога необходимо воспринимать не как богохульство, а как признание своей убежденности, что пророческий дар был ниспослан Богом, а не дьяволом.