Между певцом и слушателями установился тесный контакт. Они подпевали ему кто как мог. Восторги лились через край. Но тут все услышали громкий хохот, раздавшийся у входа в шатер. Он заглушил и оркестр, и певца. Среди хохота послышался крик:
— Объясните нам — что за сборище?
Певец замолчал, присутствующие обернулись на голос. В шатре воцарилась напряженная тишина. Гости с удивлением узнали в кричавшем муаллима Али Дангаля. Лицо его выражало отвращение. Муаллим Изз беспокойно забормотал:
— Видно, двойную дозу гашиша выкурил и кочевряжится. Дай бог, чтобы вечер закончился нормально!
Дангаль снова заорал:
— Что уставились? Молчите, словно вас божья кара настигла. И "пожалуйста" сказать не в состоянии? Если нас не приглашают — сами зайдем. Пошли, мужики, посмотрим! Уступите дорогу! Пройти дайте!
Перед ним расступились. Дангаль вошел, за ним еще несколько человек. Лицо Хишта налилось кровью. Он вскочил, но Шуша его задержал:
— Сиди… Сам не лезь… Пусть себе сидит. Пусть праздник закончится по-хорошему.
Затем Шуша обратился с приветствиями к вошедшим:
— Проходите, пожалуйста, приятель! Добро пожаловать! И вы садитесь, отдохните, послушайте.
Дангаль не удостоил его ответом. Он взгромоздился на помост и замахнулся палкой, угрожая певцу. Хишт снова вскочил со своего места. Но и тут Шуша остановил его:
— Сядь ты наконец! Разве не знаешь этого болтуна и проходимца? Лучше всего его выпроводить по-хорошему, без шума. А то весь вечер испортит.
— Это кто болтун и проходимец? Я?! Да я тебе брюхо распорю и кишки выпущу! Настроение вам испорчу?! В куски искромсаю бездельников!
— Чего расходился? Успокойся. Совесть имей! — заговорили со всех сторон.
Подойдя к Дангалю, Шуша попробовал его успокоить:
— Садись, пожалуйста! И вы все, гостями будете!
Но Дангаля распирало от воинственности и желания поиздеваться над кем-нибудь.
— Эй, Абду! Это ты тут поешь? Ух, как вознесся! Бедный бубен, целую ночь аккомпанировал такой бездарности! А я чем не певец? Чем я хуже тебя? Пойди прочь, уступи мне место!
Певец вопросительно смотрел на сидевших: "Уходить или кто спасет меня от позора?!" Тут Хишт окончательно потерял терпение. Выхватив из кармана длинный нож, он бросился к обидчику.
— Пустите меня! Ах, собачий сын, я ж тебе кишки сейчас выпущу! Не знаешь, что ли, у кого радость?! Пустите меня!
На его пути снова встал Шуша, схватил Хишта за руки.
— Хоть ты не галди! Убери нож! Чего размахался? Постой, я знаю, как научить его уму-разуму.
— Говорю тебе — пусти! Невмоготу!
— Это еще что за баба там раскудахталась? Кто…
Дангаль не успел договорить. Шуша схватил стул и с быстротой молнии швырнул его в лицо буяну. Затем как стрела метнулся и сильно ударил Дангаля в бровь. Брызнула кровь.
Удар был внезапный. Все ждали, что драка завяжется между Хиштом и Дангалем. Шуша выступал в роли миротворца. Никто не ожидал, что именно он начнет драку.
Дангаль не успел оправиться от удара. Он не чувствовал, как льется его кровь. А Шуша снова пошел в атаку Он сильно ударил соперника в верхнюю часть живота, "под дыхало", как говорят в народе. Дангаль дико взвыл, схватился за живот и упал на землю. Шуша подхватил его и ударил головой в лицо. Противник был повержен, у него не оставалось сил для сопротивления. Но тут один из приятелей поверженного хватил Шушу палкой по спине. Другой схватил факел и стал громить стулья. В шатре началась потасовка. Шум стоял невообразимый. Женщины визжали от страха.
Раздались пронзительные свистки. Появилась полиция. С колокольным звоном подъехали кареты "скорой помощи". Сражение прекратилось. "Скорая помощь" увезла Дангаля и одного из его сторонников. Гости, музыканты, певцы быстро разошлись по домам. Уборщики начали собирать стулья и другую мебель. Всюду воцарилась тишина, все было как обычно. Вроде и не было ни свадьбы, ни драки, ни веселых песен.
Шуша сел на свою кровать, но не стал, как всегда, смотреть на звезды, а занялся врачеванием раны на спине. Удар палкой был ощутимым. Вдруг он услышал осторожные шаги и чьи-то руки обняли его за шею. Обернувшись, он увидел сына. Плачущим голосом тот заговорил:
— И напугался же я! Мне казалось, что палка опустилась на мою голову. Тут я схватил деревяшку и врезал этому задире.
Шуша засмеялся, поднял сына на руки, усадил рядом.
— Вроде неплохо я его?
— Неплохо! В порошок ты его! Никогда не думал, что ты такой смелый и сильный. Чувствую — между вами затевается… А стул-то!.. Как бомба полетел! И "русский" удар получился на славу!
Шуша хлопнул Сейида по спине.
— Иди спать. Поздно уже.
— Совсем еще рано!
— Хватит, иди, повеселились достаточно.
Мальчик пошел спать к бабушке. Отец немного посидел, но тоже быстро сморился.
Утром Шушу разбудил стук в дверь. В выходной он привык спать подольше, не вставать спозаранку. И вечер выдался тяжелый — эта бессмысленная драка. Очень хотелось отдохнуть как следует. Он открыл дверь, солнце залило комнату яркими лучами. Утро было в самом разгаре.
Открыв дверь, Шуша увидел на пороге мужчину, одетого в желтый мундир. Он сразу же спросил:
— Здесь живет старший водонос Шуша?
— Верно.
— Где он?
— А я самый. В чем дело?
— Доброе утро!
— Проходи пожалуйста, утро доброе!
— Я из компании… Компании по водоснабжению.
— Что-нибудь случилось?
— В контору тебя зовут, на улицу аль-Фаггаля.
— Не знаешь, зачем?
— Кажись, хотят тебе поручить начальствование над колонкой. Между нами говоря, этот Дангаль, сукин сын, не справляется. Жалоб на него много… Работать только к полудню начинает… И в казну руку запускает… Наверное, изловили его на воровстве, кто знает?! Всякое говорят. Не знаешь, чему верить. Сегодня совсем колонку не открыл. Есть слух — на "скорой помощи" его увезли… Вроде затеял драку и его отделали… Всякое болтают… Хочешь верь, хочешь нет.
— Не болтовня это, правда… Это я его так… в больницу.
— Дай поцелую! Воздай тебе аллах за такое благое дело! Ужас какой был заносчивый и грубый… Как-то раз приходит он в контору, я вежливо спрашиваю — что, зачем. А он начал позорить меня перед людьми, облаял. Грозился палкой… Если бы попробовал, как лягушку бы раздавил…
— Видел бы ты его вчера… Как труп распластался…
— Браво тебе! Ну, пошли, а то время уже позднее.
— Сейчас, только пойду оденусь получше. А то заходи, отдохни, кофе тебе сделаю.
— Не-е, нет времени. Одевайся скорее!
Шуша поспешил к себе. Он не сомневался: этого пакостного человека выгоняют. Радость от предвкушения занять новое место была настолько велика, что он не мог ее сдерживать. Пост начальника колонки он считал по праву принадлежащим ему. Он еще прошлый раз должен был занять водяной трон в квартале аль-Хусейния. Но люди распорядились по-иному, посадив на него Дангаля. Шуша был уязвлен до глубины души, но сдержался, терпеливо снес удар. Он лишь усердно молился аллаху, чтобы тот восстановил справедливость. И тот внял мольбе, теперь он садится на трон, в его руках будут ключи от водяного богатства квартала.
Одевшись, Шуша пошел к матери. Та сидела и тихо молилась. Сейид еще спал.
— Доброе утро, мать! А Сейид не просыпался?
Сын повернулся в постели, открыл один глаз, мигнул и снова закрыл. Бабушка вступилась за него:
— Пусть поспит. В школу сегодня не идти.
— Ладно, пойду в компанию.
— В какую?
— По водоснабжению.
— Чего ради? Хранит тебя аллах!
— Не пугайся! Иду ключи от колонки получать.
— Какой колонки?
— Откуда воду берут. Все. Занимаю место Дангаля.
— Вот радость! Поздравляю тебя, сынок! Бог тебе послал! Теперь долой бурдюки.
Сейид раскрыл глаза и удивленно спросил:
— Как, бурдюки в сторону?
— Все, теперь я начальник! — весело сказал отец.
Мальчишка аж подскочил от радости.
