— Доброе утро, хозяин Нигера! Я к вам от слона, — закричал заяц.

Разбудить бегемота не так-то просто. Он высунул морду из воды и потянулся только после шестого приветствия. Потом раскрыл маленькие заспанные злые глаза.

— Говори громче! — приказал бегемот.

Но со страху у зайца пропал голос. Он шлепнул дрожащей лапой себя по носу и завизжал: — Я… я к вам… от хозяина саванны и леса слона. Он (тут заяц снова подбодрил себя шлепком), он приказал передать вам огромный подарок. А я… я бежал через болото и уронил его в трясину.

Бегемот сердито хрюкнул: он любил получать подарки и не любил их терять. Глазки его пожелтели от злости.

— Не гневайтесь! — завопил заяц. — Вот вам веревка, а я сбегаю на болото и привяжу другой конец к подарку. Я ударю в там-там, а вы потяните веревку и вытащите подарок. Вы такой сильный!

Бегемот поднял тяжелые лапы из тины и взял конец. А заяц помчался к слону, хохоча и кувыркаясь, — вот как ловко он провел бегемота!

Слон отдыхал после утреннего купания и прогулки в саванне. Заяц остановился в отдалении и кашлянул. Слон шевельнул хоботом, и зайца затошнило от страха. Но он опять хватил себя лапой по носу и, заикаясь, начал врать о подарке, который будто бы слону послал бегемот.

Слон согласился потянуть веревку по сигналу там-тама и стал старательно наматывать ее на хобот. А заяц спрятался в высокую слоновую траву и ударил в свой там-там. Он барабанил, смотрел, как стараются звери, и хихикал в своих кустах. Слон, как ни упирался, как ни тянул хоботом веревку, все-таки подвигался к берегу. И бегемоту пришлось вылезти из теплой тины. Он сердился и рычал, но не бросал веревку и тоже подвигался к слону. Звери очень удивились, встретившись, и долго ошеломленно смотрели друг на друга. Наконец слон решил, что это бегемот издевается над ним, и так треснул того хоботом, что бегемот взревел и свалился в воду. На реке поднялись высокие волны. Они залили берег, окатили с головы до пят перетрусившего зайца и даже замочили слону ноги и хвост. Но он этого не заметил. Он, разгневанный и оскорбленный, шел в саванну, чтобы рассказать всем родственникам о подлости бегемота.

Теперь ты понимаешь, почему вечно ссорятся слоны и бегемоты? А хитрый заяц преспокойно объедается бананами и по вечерам бегает к пальмовой мыши слушать рассказы о новых столкновениях двух соперников.

Мадан и счастье

В этой необыкновенной стране люди измеряли свое богатство не золотом, а раковинами. Их привозили купцы с далеких, ароматных океанов. В обмен на сияющие перламутровые раковины купцы брали миль, просо, бананы.

Ювелиры этой страны оправляли мерцающие раковины в золото и серебро, делали из них перстни, серьги и ожерелья. Их носили женщины. И наверное, теплое мерцание раковин наполняло их глаза светом вечной молодости, а сердца любовью и добротой.

Мужчины тоже носили раковины. Они расшивали ими одежду и обувь. А самые богатые даже украшали свои хижины, развешивая ожерелья из раковин по стенам.

Жил в этой стране человек по имени Мадан. Был он не беден, но и не богат. Его бубу украшало несколько небольших, но словно облитых солнцем раковин. Земля приносила достаточно миля, проса и бананов. Мадан был искусным охотником и с охоты никогда не возвращался с пустыми руками. Но, однако, он всегда ругал свою судьбу. Такая уж была у него привычка. И жена у Мадана веселая, и дети здоровые, а он все ругается, все судьбой недоволен. Подстрелит Мадан на охоте зайца — возвращается сердитый: почему только один заяц попался?!

Пойдет он к Нигеру рыбу ловить — опять недовольный возвращается в дом: сосед полную плетеную корзину рыбы наловил, а у Мадана рыба уместилась в небольшой калебасе.

Вот таким и был Мадан — не злым, но уж очень ворчливым.

Пошел однажды он в лес за хворостом. Собрал большую охапку, вышел из леса под вечер и сел на опушке под пальмой отдохнуть. За опушкой начинались поля. Виднелось вдали и поле Мадана. Посмотрел он на него, посмотрел, и показалось ему, будто его просо ниже соседского. Расстроился Мадан и выругал в сердцах свою судьбу. Но едва рот закрыл, слышит, кто-то его по имени зовет. Присмотрелся, а за пальмой человек стоит. Одежда у него вся из зеленых листьев: и бубу, и бабуши, и даже круглая остроконечная шляпа.

Был Мадан человеком неробким. Взял и спросил:

— Ты кто?

— Волшебник. А что это ты судьбу ругаешь?

— За что же ее хвалить? У других все лучше и больше.

— Я тебе помогу, — усмехнулся человек в зеленом бубу.

Поднял он с земли сухую ветку, переломил на части и протянул руку Мадану. А на ладони его уже не сухая ветка, а горсть яснобоких радужных раковин горит. Обомлел Мадан, а человек в зеленом бубу прикоснулся к нему рукой, сощурил зеленые хитрые глаза:

— Не кляни больше свою судьбу, Мадан. Теперь ты сможешь творить раковины, сколько захочешь.

— Не буду, не буду… — бормотал Мадан, любуясь раковинами.

На радостях Мадан и волшебника поблагодарить забыл. Бросил он хворост и домой побежал. Обнял жену и стал ей о чуде рассказывать, да тут же и смолк: от прикосновения Мадана на руке у жены выросла раковина. Кинулся к детям. Где прикоснется, там и раковина появляется. Так и стали ходить дети и жена Мадана с раковинами на руках и плечах. Друзья и знакомые сначала удивлялись и даже завидовали — ведь раковины были очень красивые. Но вырастали они в неудобных местах — на шее, затылке и даже на локтях. И оторвать их никто не мог.

Расстроился Мадан. Что толку от раковин, даже самых редких, если их от тела оторвать нельзя? Да и люди вскоре стали смеяться над Маданом, сторониться его — чего доброго прикоснется. Кому хочется бесполезными раковинами обрастать?

Решил Мадан руки за спиной держать. Но долго тоже не надержишься: ни поесть самому, ни на охоту сходить.

А люди и даже домашние стали с Маданом только издали разговаривать. Перестал он от расстройства хозяйственными делами заниматься и даже спать. И однажды после долгой бессонной ночи побежал в лес, едва заря проснулась. Нашел опушку и пальму, где встретил человека в зеленом бубу. Ждал его весь день, звал, по кустарникам шарил. Но никто на зов не откликнулся, никто не пришел. На другой день еще раньше встал Мадан и в лес кинулся. И опять никого не нашел. И тут только вспомнил, что человек в зеленом бубу — волшебник, а они в Африке выходят из своих жилищ только после заката солнца. Уселся Мадан под знакомой пальмой и стал ждать.

Когда последние лучи уползли из лесу, у пальмы появился человек в зеленом бубу. Стоит, щурит зеленые глаза и усмехается.

— Что, Мадан, не хочешь быть богатым?

— Не хочу! Забирай свои раковины. Все до единой!

Махнул волшебник рукой.

— Иди, Мадан, домой. Да помни: начнешь браниться и судьбу ругать — снова станут твои ладони волшебными.

Возвратился Мадан в деревню и лег спать, потому что была давно уже глухая ночь. А наутро встал обыкновенным человеком — от его прикосновения больше не вырастали раковины. Улыбнулся Мадан и вздохнул привольно. Как же это хорошо — быть обыкновенным человеком! И поесть самому можно, и поохотиться, да и полем давно пора заняться. Очень соскучился он по работе.

С тех самых пор никто в деревне больше не слышал, чтобы Мадан клял свою судьбу. Говорят, он часто напевает веселую песню и за всякое дело берется с радостью. Наверное, поэтому у Мадана охота и рыбная ловля всегда бывают удачными. Купцы оставляют ему достаточно раковин за его просо, бананы, шкуры зверей. Но ни Мадан, ни его жена не украшают больше одежду и жилище раковинами. Они охотно раздают их жителям деревни, тем, у которых раковин совсем нет.