Делая эти заявления, бригадир Краснов по своему горькому опыту знал, что многие люди ему не поверят. Но это письмо не адресовано лицам такого типа. Оно адресовано тем, кто сегодня, или в будущем, будет иметь желание беспристрастно узнать правду. Для этих людей он представляет конкретное доказательство своей невиновности: после 25-ти лет странствий по различным судам, его приговорили на основании «весомых подозрений в постоянном похищении». Здесь имеет место неопровержимый факт — если судьи после четверти века расследования жизни Михаила Краснова не нашли ничего большего, кроме подозрений о воображаемом похищении — совершенно очевидно отсутствие доказательств, предполагающих совершение им какого-либо преступления и способных подкрепить обвинение хоть сколько-нибудь реальными фактами.
Это письмо, в котором наш приговоренный и лишённый свободы офицер Вооружённых Сил излагает свои мысли, достойно внимательного прочтения. В нем содержится горький и трезвый анализ исторических обстоятельств, обусловивших его действия, и обосновывается несправедливость их оценки.
Однако на этом сделаем остановку, так как наши комментарии станут более весомы, если будут проанализированы события за прошедшее с тех пор время.
Скоро исполнится три года (Прим. ред. — на момент выхода первого русского издания Михаил Семёнович находится в заключении почти 6 лет), с тех пор как наш герой приступил к отбытию наказания в тюрьме «Кордильера». С того момента над ним нависли новые обвинения, каждое из которых основано на «подозрениях» — это значит, что все они необоснованны с точки зрения уголовного кодекса, но, тем не менее, как и раньше, легко могут быть использованы для продления творящегося над ним и над другими нашими офицерами беззакония.
Кстати сказать, это были очень тяжелые годы. С того времени как он пересек тюремные ворота, Михаил заметно похудел — явный признак внутреннего напряжения, которое он старается не демонстрировать, так как сохраняет строгий контроль над своими чувствами и эмоциями. Между тем, на нем отразился старый закон духовного роста вызванного согласием жить в мире с Богом.
Без сомнения, основой его духовной силы является его спокойная совесть. Я слышала от него слова, что он предпочитает жить в тюрьме — но со спокойной душой, чем на свободе — но с постоянным ощущением преследования и в обстановке несправедливых обвинений. Люди, знающие Михаила Семёновича, не сомневаются в его искренности когда он говорит это.
Верно и то, что его семья тоже всегда была и остается для него неоценимым источником поддержки. Я описала ранее на этих страницах, как Михаил познакомился с той, кто станет его женой. Жизнь вознаградила его, когда помогла найти женщину, ставшую достойной примера женой и матерью, которая разделила его тяжелую судьбу с восхитительной твердостью и силой.
Жизнь нашего офицера в тюрьме организована на основе строгой самодисциплины. Михаил Семёнович начинает день с зарядки и безупречной уборки маленького помещения, в котором живет. Если день приходится на визиты, то, естественно, проводит время с посетителями. В первую очередь, это Анджи, которая находится рядом с мужем все разрешенное время. Не оставляя, впрочем, своими заботами детей, в том числе живущих вдали от родного дома. В те дни, когда Михаил Семёнович остается один, он работает над различными задачами. Одна из них заключается в упорядочении обширных архивов, содержащих копии материалов процессов, имеющих к нему отношение, независимо от того, какими бы сложными или абсурдными они не были. Наш офицер демонстрирует своё упорство и непоколебимую волю, отстаивая свою и своих подчиненных невиновность. Благодаря этой работе, он смог продемонстрировать одному из допрашивавших его судей, что процесс, который тот имел в виду, был окончательно закрыт Верховным Судом ещё в 1994 году. А повторное разбирательство одного и того же дела является незаконным. Это является следствием беспорядка, царящего в судах. Несмотря на этот аргумент, фактически ставящий точку в деле, и на который судья так и не нашел что возразить, процесс не закрыли и Михаил Семёнович остается обвиняемым по тому делу до сегодняшнего дня. Кроме этого, заручившись должным разрешением, Михаил Краснов дает классы русского языка некоторым служащим жандармерии.
Дополнительно он поставил перед собой задачу принимать участие в «Классах усовершенствования для руководителей» экономического и коммерческого раздела «El Mercurio» и «Курсах предпринимательской деятельности» экономического отдела газеты «La Tercera». Для того, чтобы бучение было признано действительным, бригадир Краснов должен располагать интернетом для сдачи экзаменов и контрольных работ. К сожалению, интернет в тюрьме запрещён, но это не суть важно. Михаил Семёнович самостоятельно принимает участие в экзаменах, отвечает на контрольные вопросы, потом проверяет результаты и сам оценивает своё продвижение в учебе. Он не получит никакого диплома, но для него важно, прежде всего, познание.
Кроме гимнастики, одним из важных ежедневных физических упражнений является садоводство. На тюремной территории каждый отсек превращен в настоящую клетку из колючей проволоки и заграждений. Между ними и стенами помещения есть приблизительно метр или два открытой земли. До прибытия Михаила это была твердая, затоптанная, неплодородная почва. На сегодняшний день это маленький островок зелени — здесь растут азалия, гибискус и лимонное деревце, прежде высохшее, а сейчас дающее большие желтые лимоны.
Каждый день нашего пленника всегда заканчивается молитвой перед иконами — это традиция во всех русских домах, к которой он привык с детства.
Говоря о месте заключения, я хотела бы добавить одно личное наблюдение. В результате визитов, осуществленных в тюрьмы и в другие места заключения одним из представителей судебной власти, возникли разговоры о том, что тюрьма «Кордильера» является лучшим и привилегированным местом. По моему мнению, сказанное этим господином, говорит о том, что другие тюрьмы находятся в состоянии ужасно плачевном. Но этого сравнения было достаточно, чтобы левые, с присущей им ненавистью, развернули кампанию протестов — для них оказалось недопустимо, что приговоренные офицеры отбывают свой срок в достойных условиях.
Хочу прокомментировать эту ситуацию в первую очередь потому, что сам факт тюремного заключения означает болезненные ограничения, и вызванные этим страдания могут быть недооцениваемы живущими на свободе. Монотонность заключения подавляет человека.
Кроме того, есть и другой угнетающий фактор — обзор для взгляда пленённых — кругом густая металлическая сетка и видны только лишь высокие стены, коронованные огромными клубками колючей проволоки.
Можно сказать, что эта новая и чистая тюрьма, в конце концов, остается всё-таки тюрьмой.
С другой стороны, я, как посетитель, с удовольствием должна отметить (и уверена, что Михаил разделяет мое мнение) достойный похвал профессионализм персонала жандармерии. Они внимательны и уважительны к заключённому. По отношению ко мне, как к посетителю, никогда не нарушают уставленный порядок — проводится проверка документов и досмотр личных вещей и пакетов. Но все это проделывается с уважением и так корректно, что процедура никогда не вызывает раздражения.
Теперь вернёмся к жизни нашего пленного офицера. Постоянным источником моральной поддержки, которую Михаил Краснов очень ценит, является внимание, оказанное ему казаками. Мы уже говорили о солидарности этого народа, рассеянного по всем странам мира. Естественно, что это крепкое чувство не могло не проявиться по отношению к одному из своих — потомку легендарного атамана Краснова, запертому в тюрьму, в результате ненависти левого марксизма, в котором казачество всегда видело своего худшего врага.
Мы уже обращались к этой теме в предыдущих главах упоминая замечательные письма, присланные казаками в адрес Михаила Семёновича. Здесь мы укажем на ещё одно важное событие. В 2005 году, в память 60-летия трагедии Лиенца, руководители Всевеликого Войска Донского за Рубежом вручили бригадиру Краснову медаль «За Верность» со следующей надписью: «Помни Лиенц, 1945–2005».
