— 5 февраля к обеду я услышала на улице первые выстрелы. Мы с отцом вышли и увидели, как солдаты поджигают дома. Наш глухонемой сосед чинил крышу, и я услышала, как солдат говорит: Смотри, дурак крышу делает, ха-ха. Ему в ответ: Сними его. Солдат поднял автомат, хотел выстрелить. Я крикнула: Не стреляй! Он глухой! Солдат повернулся и выпустил очередь поверх наших голов. Один солдат другому говорит: Отмечай им зеленкой лбы, чтобы удобнее было стрелять.

К концу дня воздух наполнился запахом человеческой крови. В каждом дворе остались лужи крови с клубами пара над ними. Людей загоняли в подвалы, затем закидывали гранатами. Живых заставляли тут же закапывать еще истекающих кровью расстрелянных. Лему Ахтаева, 1968 года рождения, тяжело раненного во время обстрела 11 января 2000 года и Ису Ахматова, 1950 года рождения, сожгли. Возможно заживо. Их кости были собраны медсестрой А. Чадаевой. В игровой форме, цинично, в состоянии близком к эйфории солдаты (возможно, контрактники) в этот день расстреляли 114 человек. Семьями. В упор. Трупов обнаружено и опознано 82. Умхаев Ризван, 1933 г. р., Хайдаев Гула, 1924 г. р., Абулханов Ахмед, 1929 г. р., Азуев Анди, 1927 г. р., Ахмадова Ракат, 1929 г. р., Кузнецова Елена, 70 лет.

О точном количестве жертв этой войны, об истинных причинах этого конфликта, об отморозках и подлецах на чеченской стороне, о кровожадных, алчных политиках и продажных военных на российской стороне, которым глубоко безразлична судьба как рядовых россиян, так и государства Российского, мы узнаем, а точнее наши дети узнают спустя несколько десятилетий. Последствия же мы испытаем сами. Экономические, демографические, этнополитические, морально-нравственные. Уже можно определенно сказать о начале милитаризации общественного сознания, что тоже не менее тяжкое последствие новой имперской агрессии Кремля.

Близится праздник 23 февраля. Это черный день для всех чеченцев и ингушей. Думаю, что в этот день российские войска пройдут праздничным маршем по Грозному. По мертвому, разрушенному, разграбленному Грозному. Вспоминается картина из детства Апофеоз войны. Только Верещагин не дорисовал ее. Рядом с горой черепов надо бы было включить и праздно марширующих, довольно улыбающихся победителей. Победа.

Как и все войны, начинавшиеся на земле, закончится и чеченская война. По всем сегодняшним признакам уничтожением преобладающего большинства чеченцев. Во всяком случае, селективным уничтожением инакомыслящих. Имена Д. Дудаева, А. Масхадова, А. Закаева и многих других (хотим мы этого, или нет) войдут в чеченскую историю как имена героев национально-освободительного движения. А герои национально-освободительного движения во всех странах и во все времена были одновременно и врагами, террористами для тех, от кого они призывали освободиться. Даже современный пример Ясир Арафат, более яростный террорист мирового масштаба, чем С. Радуев и Ш. Басаев вместе взятые, для которого десятилетиями закрывали въезд в некоторые цивилизованные страны. Сегодня Лауреат Нобелевской премии за мир Было бы лучше, если бы не началось это в начале 1990-х годов, я имею ввиду болезнь суверенитета. Лучше когда и эпидемия гриппа обходит нас. Но грипп начался, а лечить заболевших никто и не захотел… Даже те, кто обязаны были.

Трагедия чеченского народа в первую очередь является позором для государственных деятелей Исламской части мира, ибо мы не смогли предотвратить эту трагедию. Мы в подавляющем большинстве своем потребляли информацию. Точнее дезинформацию. У Исламских стран не оказалось никаких рычагов воздействия на руководителей России. Всему человечеству должно быть ясно, что и ОБСЕ, и ООН, и ПАСЕ, и все международные организации по защите прав человека мало что могут. Чечню, при всем старании всех этих организаций и мирового сообщества не допустить гуманитарную катастрофу, спасти не удалось. Не удалось сохранить жизни тысячам молодых, крепких сыновей прежде всего самой России, не удалось предотвратить беду тысячам престарелых, беспомощных родителей в Мурманске и в Хабаровске, в Новгороде и в Москве, в Дагестане и в Карелии. Упрямство политиков, руководителей страны, их немерная гордыня будет нам стоит многого. Самые тяжелые переговоры, самый худой мир с совместными с руководителями Ичкерии действиями по предотвращению похищения людей, распространения терроризма на территорию сопредельных регионов было бы намного лучше. И дешевле. При прогрессирующем ухудшении экономики страны, мы теряем на этой войне ежедневно по $5, 87 млн (исходя из официально признанных затрат в 60 млрд. руб. /год и при курсе 1$=28 руб.). Это НАШИ деньги, деньги наших родителей, в поте лица строивших народное хозяйство Страны Советов, которое вполне законно досталось разного рода чубайсам с кохами и их приспешникам на местах. Это деньги голодающих и мерзнущих пенсионеров, отдавших свою молодость и здоровье Родине. Это наши нефтедоллары. Мы уничтожили все инфраструктуры целой республики, весь жилой сектор, по крайней мере, полумиллионного Грозного. Мы почти победили. Над безжизненными руинами городов и сел республики начали появляться трехцветные (иногда и серпасто-молоткастые, красные) флаги России. Флаги, за появление с которыми на улицах и площадях Москвы еще 10 лет тому назад те же генералы дубинками обрабатывали их владельцев, а флаг мгновенно превращался в клочья и уничтожался. Этот флаг был первым признаком свободной и гуманной России, о которой мечтали члены ДС Валерии Новодворской, молодые социал-демократы Олега Румянцева, коммунисты-реформаторы В. Шостаковский с В. Лысенко и многие другие. Думаю, им сегодня стыдно за Россию. Точнее за руководство России.

С терроризмом нужно бороться. Но не только с терроризмом одиночек или групп лиц. Самый страшный вид терроризма с древности до настоящего времени это государственный террор. Это организованный, планомерный, систематический террор сильного против слабого, террор на истребление, уничтожение, подавление целого народа или группы людей. Государственный террор это террор, прикрытый лицемерными фразами об интернациональном долге, во имя победы коммунизма, для наведения конституционного порядка и т. д. Потому государственный террор — явление во много раз аморальное, коварное и кровавое. Объявление всего мужского населения с 10 и до 60 лет целого народа, пусть даже маленького, проживавшего в Ичкерии, террористами, аналогов в современной истории нет. Это и есть признак государственного террора. Это есть признак геноцида.

К выборам в декабре и к президентским в 2000 году нужны какие-то достижения. Какие-то победы. Экономических достижений нам долго не видать. Разве что повысить заработную плату на 20–30 процентов с мгновенным подъемом цен на 40–50 процентов. Курс рубля по отношению к доллару также можем удерживать в определенных пределах до поры до времени. Ожидая резкий суточный взлет от 30 руб. за доллар до 40–45. Борьба с коррупцией, с оргпреступностью из области фантастики, ибо им пришлось бы бороться самим с собой. Легче воевать с нами. С народом. Тут победа обеспечена. Параллельно успеху в этой борьбе взлетит и рейтинг будущего президента. Параллельно объему пролитой крови. Прямо пропорционально количеству убитых. Так устроено сознание наше, таков наш менталитет. Мы, россияне, только после начала бурного шевеления плода начинаем думать: Откуда беременность-то? Вроде ничего такого и не было. Было. Было летом 1996, будет в марте 2000. При всех последующих осложнениях этого акта и токсикозе, прерывать будет поздно, придется донашивать четыре года. А за четыре года нас коснется не только тошнота с извращением вкуса. Как бы кровохарканьем не закончить. Этот феномен и является загадкой для всего цивилизованного мира.

Могли ли мы в августе 1991 года поверить в то, что через неполные десяток лет, полковник КГБ станет президентом демократической России?! Способствовали же этому восхождению во власть среди прочих и ученый исламист Багаудин с Басаевым. Хаттаб, со своей преданностью Исламу. Они же и стали соучастниками уничтожения национально-освободительного движения чеченцев. Они и явились могильщиками независимости Ичкерии в конце XX в начале XXI веков. Возможно, некоторые сами того не понимая.