Уже сейчас известны материалы, остающиеся твердыми при температурах выше 3000°; так, графит начинает испаряться при температуре около 3500°, карбид гафния сохраняет стойкость до 4000° — это, насколько мне известно, пока непревзойденный рекорд. Следовательно, мы могли бы послать ракету с последней ступенью из карбида гафния, с тем чтобы она приблизилась к Солнцу на полтора миллиона километров, и рассчитывать, что эта ступень возвратится на Землю. Зонды с приборами, хорошо защищенные несколькими слоями медленно испаряющегося тугоплавкого материала, могут даже достичь поверхности Солнца, прежде чем они разрушатся.
Но главный вопрос в другом: каково безопасное расстояние, на которое может подойти к Солнцу корабль с экипажем из людей? Ответ на этот вопрос зависит от мастерства и изобретательности конструкторов холодильных установок. Лично я полагаю, что 8 миллионов километров — расстояние, вполне достижимое даже для космического корабля с экипажем.
Есть одна уловка, которой мы можем воспользоваться, чтобы приблизиться к Солнцу без всякой (точнее, почти без всякой) опасности. Заключается она в том, что можно воспользоваться подходящим астероидом или кометой в качестве, так сказать, зонтика; из всего, что мы знаем сейчас, наиболее пригодная для этой цели небольшая летающая гора, вполне уместно нареченная именем Икар.
Эта малая планета каждые тринадцать месяцев проходит очень близко от Солнца — на расстоянии всего 27 миллионов километров. Время от времени она проходит совсем близко от нас — в 1968 году ее будет отделять от Земли лишь 6,4 миллиона километров.
Икар представляет собой неправильной формы скалистую глыбу размером от 1,5 до 3 километров в поперечнике. В перигелии, под Солнцем, которое выглядит в тридцать раз большим, чем с Земли, поверхность этого крохотного мирка может накаливаться до температур порядка 600°. Но он отбрасывает конус тени в пространство, и под прикрытием этой тени космический корабль может безопасно облететь вокруг Солнца.
В рассказе «Лето на Икаре» я описал, каким способом ученые могли бы пуститься в подобное головокружительное путешествие, чтобы подобраться вместе со своими приборами поближе к Солнцу, причем наше светило не сумеет опалить их своими лучами, пока они будут оставаться на холодной стороне астероида, защищенные полуторакилометровой толщей скалы. Хотя можно было бы сконструировать искусственную теплоизоляцию, наподобие той, которую несет современная головная часть ракеты, рассчитанная на возврат в атмосферу, пройдет еще много лет, пока мы сумеем создать такую надежную защиту, какую Икар может предоставить нам, не потребовав особых затрат. Ведь эта малая планета, как она ни мала, весит, должно быть, около десяти миллиардов тонн.
Возможно, другие астероиды еще ближе подходят к Солнцу; если таких не найдется, то в свое время мы заставим нужный нам астероид приблизиться к Солнцу, «подтолкнув его в бок» в соответствующей точке его орбиты. Тогда ученые, укрывшись поглубже под его поверхностью, смогут стремительно промчаться сквозь солнечную атмосферу и снова унестись в космическое пространство после головокружительного крутого поворота.
Любопытно прикинуть, сколько времени займет такая «поездка». Наше Солнце сравнительно небольшая звезда: его окружность равна «всего» пяти миллионам километров. Спутник, орбита которого проходит непосредственно за пределами солнечной атмосферы, должен иметь скорость 1,6 миллиона километров в час, чтобы совершить полный оборот вокруг Солнца за три часа.
Комета или астероид, падающие в направлении Солнца с расстояния, равного удалению Земли в точке ближайшего подхода к Солнцу, будут двигаться несколько быстрее — примерно со скоростью два миллиона километров в час; поэтому они совершат пируэт вокруг Солнца за час с небольшим, прежде чем вновь устремиться в космическое пространство. Даже если при этом обратится в пар несколько мегатонн скальных пород, наблюдатели и приборы в толще астероида останутся целы, при условии, конечно, что не будет допущено какой-нибудь «навигационной» ошибки и астероид не внедрится слишком глубоко в солнечную атмосферу и не сгорит от трения, как уже сгорели многие искусственные спутники Земли.
Вот это было бы путешествие! Попробуйте вообразить, как вы молнией проноситесь высоко над центром гигантского солнечного пятна — колоссального зияющего кратера диаметром полторы сотни тысяч километров, через который, подобно мостам, перекинулись языки пламени таких размеров, что наша Земля могла бы катиться по ним, как детский обруч по тротуару. Взрыв самой мощной водородной бомбы прошел бы незамеченным в этом аду, откуда со скоростью в сотни километров в секунду вырываются облака раскаленных газов размером в добрый земной континент и уносятся навеки в мировое пространство.
Рэй Бредбери в своем рассказе «Золотые яблоки Солнца» описал спуск космического корабля в солнечную атмосферу для взятия пробы солнечной материи (кстати, мы теперь уже знаем, что она содержит 90 % водорода, 10 % гелия и ничтожные следы всех других элементов). Когда я впервые прочитал этот рассказ, то отнесся к нему как к очаровательной фантазии и не более. Теперь я не столь твердо уверен в правильности этого моего мнения. В известном смысле мы уже дотянулись до Солнца, прикоснулись к нему: в 1959 году мы установили с ним радиолокационный контакт (всего одно поколение назад это показалось бы совершенно невозможным). Теперь уже не представляется совершенно немыслимым — благодаря развитию новой науки, физики плазмы, родившейся в последнее десятилетие, — и непосредственное физическое приближение к Солнцу.
Физика плазмы, известная также под замысловатым названием магнитогидродинамики, занимается изучением свойств сильно нагретых газов в магнитном поле. Благодаря ей мы уже научились создавать в лабораторных условиях температуры порядка десятков миллионов градусов; в конечном счете она может привести нас к решению задачи извлечения неисчерпаемой энергии реакции синтеза водорода. Я предполагаю, что, когда мы по-настоящему овладеем законами этой еще только нарождающейся науки, она позволит нам создавать такие магнитные или электрические заслоны, которые обеспечат защиту против высоких температур и давлений, гораздо более эффективную, чем стены из монолитного металла. Старая идея научной фантастики о непроницаемом силовом поле, возможно, перестанет оставаться всего лишь мечтой; может быть, необходимость заставит нас открыть подобное поле как единственную реальную защиту против межконтинентальных баллистических ракет. Овладев такими возможностями, мы получим ключ не только к недрам Земли, но и к недрам Солнца. И, вероятно, как это отмечается в главе 12, к чему-нибудь еще более значительному.
В поисках недосягаемого мы унеслись воображением в странные, чуждые, враждебные человеку места. Центр Земли, атмосфера Юпитера, поверхность Солнца пока что, бесспорно, недосягаемы для современной техники, но я привел доводы, позволяющие считать, что они не всегда будут недоступны для нас, если мы действительно захотим туда попасть. Здесь я должен оговориться, что мы в своих рассуждениях отнюдь не исчерпали все неожиданные сюрпризы, которыми так богата Вселенная. Если вы не устали, мы нанесем с вами еще один визит.
Я уже говорил о звездах-карликах: это крохотные солнца, находящиеся на последней стадии звездной эволюции. Некоторые по объему меньше Земли, хотя в них и втиснута вся материя нормальной звезды. Сами атомы, из которых они состоят, разрушены, сплющены в результате колоссального давления, и плотность вещества в них в миллионы раз превышает плотность воды. Кубический сантиметр вещества таких звезд весит более шести тонн.
Хотя большинство карликов раскалено до красного или белого каления, теоретически возможны и холодные, черные карлики. Они являют собой самую последнюю ступень развития звезд; обнаружить их чрезвычайно трудно, поскольку они, подобно планетам, не излучают собственного света и их можно наблюдать лишь при отражении чужого света или когда они затмевают какое-либо другое небесное тело. Поскольку наша Галактика еще очень молода (ей немногим более 25 миллиардов лет), вполне вероятно, что ни одна из ее звезд не достигла последней стадии развития и не стала черным карликом, хотя когда-нибудь придет и их черед.