Есть же — по крайней мере в России — план более значимый. Это «план» русской истории. Тот, кто умеет его читать и в соответствии с ним заставляет маршировать свои колонны, и персонифицирует власть в русском пространстве и над ним.
…«план», «марширующие колонные» — эти вечные и неистребимые «толстовские» аллюзии; мудрый Кутузов, постепенно постигающий эту мудрость Андрей Болконский, все выдумка графа Льва Николаевича! Кутузов был хитрый царедворец, ловкий дипломат, любил хорошеньких актрис и эротические французские романы; Андрей же Болконский, пожалуй, наиболее «придуманный» персонаж романа, но вот в чем дело — вымысел Толстого «совпадает» с «планом» русской истории; совпадает вымысел, а не реальный Кутузов или реальный прототип молодого честолюбца-аристократа; когда-то Виктор Шкловский остроумно и, как всегда, позерствуя и кокетничая, сказал: нет правды о цветах, есть наука ботаника; большеголовый и большелобый,
необычайно талантливый и в общем не реализовавшийся авантюрист-филистер ошибся — есть и о цветах правда (ее, к примеру, Фет знал), и есть правда о России: это то, какой ее видели и придумали Толстой, Пушкин, Гончаров, Достоевский, Чехов и др.
Ельцин этот план читать умел. В ельцинское десятилетие это означало не «мочить» поверженных врагов, не разжигать пламя несогласия, не ввергать страну в новую гражданскую войну. Это первый всенародно избранный и сделал. За это ему простятся многие тяжелейшие грехи и преступления против нашей страны. Но исторически (так сложилось) у него под рукой оказалось маловато ресурсов — интеллектуальных, материальных, волевых, нравственных. Все мы проели и растранжирили. Поэтому-то он и обратился к ресурсам символическим, последнее вытащил из своего властного сундука. Вот вам и царская Россия, и советская Россия, и моя, ельцинская, новая! Вот вам даже царская допетровская! И орлы, и звезды, и патриарх, и песенки Окуджавы, и партхозактив в костюмах от Гуччи (словно с чужого плеча), и «поручик Голицын», и памятник Жукову … Социальный мир любой ценой! Ничего не делать, что хотя бы потенциально может подорвать его (подрывало-то многое, но я об идеальном замысле). Все в фундамент нашего дома «Россия». Повторю, это «все» — лишь символы ушедших эпох. Больше ничего не осталось. Поэтому и история с Николаем, и отказ от перезахоронения Ленина и закрытия Мавзолея, вообще отказ от
подлинной деленинизации.
Путин продолжил ельцинский курс. Новый старый гимн, трехцветный флаг, двуглавые орлы, Андропов, Собчак и пр. Все это укладывается в русло, пробитое еще первым российским президентом.
Здесь и на этом поставим точку, обратимся к другим сюжетам, с тем чтобы позднее вернуться и к этому.
* * *
Выставим два тезиса.
1. Основной вопрос русской истории, вопрос, завещанный XIX в. XX столетию, вопрос, принявший известный псевдоним «аграрный кризис», иными словами,
вопрос о земле
ушел в небытие. Все сегодняшние споры о том, нужна ли частная собственность на землю или не нужна — с исторической точки зрения иррелевантны. Они не имеют отношения к этому Вопросу, за ними стоят новые проблемы и относительно новые (сформировавшиеся в недрах коммунизма) социальные интересы и амбиции.
При этом отметим, что вопрос о земле не был решен. В том смысле, какой вкладывали в него русская мысль, русская общественность, русские реформаторы. Подчеркну: вопрос не решен, но его больше нет. Это — специфически русский путь и способ: через изживание, сживание со свету.
2. Выпадение из истории вопроса о земле ставит под вопрос существование русской власти как Власти. Она, видимо, тоже обречена на уход. Русская Власть возможна лишь при наличии вопроса о земле. Причем — как главного для русской истории (кажется, коммунизм здесь поработал весьма эффективно — аннигилировав основные составляющие вопроса). Русская Власть «нуждается» в Популяции. Население же становится Популяцией только при наличии так поставленного вопроса о земле.
Теперь немного порассуждаем вокруг этих тезисов.
Мне не раз уже приходилось писать, что в своем пределе Русская Власть всегда папа и Лютер в одном лице. Реакционер и реформатор, футурист-революционер и почвенник-традиционалист. Это — идеально-типический образ Русской Власти. В жизни, истории, «миру» она, конечно, явлена в каждый отдельный миг то одним лицом, то другим. Все зависит от того, каковы насущные задачи, «очередные задачи советской власти».
Но бывают моменты, когда Власть входит в мир в идеально-типическом обличий. То есть в чистом виде. Когда это случается? Тогда, когда у нее нет никакого другого ресурса помимо самой себя. Власть опирается на Власть и только. Все иные ресурсы на данный момент либо исчерпаны, либо не доступны ей (пока ли, вообще ли).
О каких ресурсах идет речь? «Материальных», вещественных. Русская Власть похитила субъектность у населения, превратив его в Популяцию. Это — теоретическое положение, вывод. А на практике? Загнав 90 % подданных в рабство, крепостничество, использовав специфику природно-климатических условий и соответствующий этой специфике тип экономики, Русская Власть «помогла» становлению
передельного социума, передельной социальности.
Здесь не только передельная община в деревне, но и господство принципа передельщины во всех социальных отношениях.
Власть функционировала, заражаясь энергией этого передела. Постоянный передел вещественной субстанции, происходивший в железной клетке царского деспотизма, был для Русской Власти хорошо действующим «планом ГОЭЛРО» или РАО «ЕЭС». Правы все те, кто утверждал, что самодержавие и крепостническая передельная община исторически и субстанциально повязаны круговой порукой. Кстати, после отмены крепостничества рушатся и Власть, и община.
Что такое реформы в России? Это ослабление (вынужденное, как правило, поражением вовне) контроля за переделом. Это разрешение тому-то и тому-то вмешиваться в этот процесс. Это — разрешение тому-то и тому-то взять сверх нормы. Реакция? Возврат к контролю. Переход на диету для объевшихся.
Что такое «смута»? Это когда передел вообще выходит из-под контроля. Когда начинают брать не по чину. Когда «брать» хотят все. Бесконтрольный и безучетный передел. Полностью предается забвению важнейший принцип Русской Власти — «учет и контроль». Далее: смута перерастает в Революцию, когда от передела вещественной субстанции происходит массовый переход к переделу Власти. Власть рвут на куски. Это — Смута, закончившаяся Революцией.
История Русской Системы — это история борьбы Русской Власти, стремящейся найти меру контроля за переделом, и Популяции, стремящейся выйти из-под этого контроля. С тем, чтобы осуществить передел по-своему. По болотниковски, разински, пугачевски и т. п. Поскольку передел по-своему при наличии Русской Власти невозможен, Популяция блокируется с теми непопуляционными, но и невластными элементами Русской Системы, которые также заинтересованы в ослаблении Русской Власти, — боярство, казачество, купечество, дворянство, интеллигенция, «третий элемент», пролетариат.
Но если смута — это период максимального ослабления Власти и Системы, так сказать, снизу и сбоку, то бывают эпохи, когда сама Власть пускает судорогу, электрошок в недра Русской Системы. Вводит новые правила, порождает новых игроков, придает новое обличье. И самое главное — вводит новые условия передела. При этом ужесточая свой контроль. Это — Петр Великий. Это — революция сверху. Это — обновление власти и условий передела в пользу власти.
Сегодня мы переживаем совершенно новое время в русской истории. У Власти больше нет «социального ресурса». Передельный тип общества, социальности сохранился, а вещественной субстанции, годной для передела, достаточной для передела, нет. Вернее, она есть, но для сравнительно узких групп. И эти группы делиться ни с кем не хотят и не будут. Для общесоциального передела больше объекта нет. «Материя исчезла». Помните испуг Ильича? Исчезновение материи для передела такой же кошмар русской истории, как война на два фронта — германской.
