Вдруг… что за сумятица? Откуда доносятся эти взрывы? Доктор чувствует, как земля колеблется у него под ногами, шатается, и в тревоге думает лишь о том, как бы поскорее вернуться на пароход. Спотыкаясь, пошатываясь, он направляется к судну, хватается за сходни, поднимается на палубу и, еще не осознав, что происходит, оборачивается, чтобы посмотреть на город.

Набережная, где он находился меньше минуты назад, разорвалась, как тряпка: одна ее часть повисла над морем, другая исчезла вместе с кишевшей толпой. Поодаль пирс нового порта, где стоял у причала «Корэа-Мару», с грохотом провалился в море. А еще дальше, там, где простиралась Иокогама, нет больше домов. Сохранилось несколько высоких зданий: таможня, почта, ратуша.

Под ногами поднятого по тревоге экипажа судно шатается и колеблется, и моряки присутствуют при поразительном зрелище: море остается спокойным, в то время как суша колышется, дома кренятся и рушатся. На сохранившейся части набережной обезумевшие от ужаса люди зовут на помощь. Капитан приказывает немедленно спустить сходни и взять на борт пострадавших. Мгновенно «Андрэ Лебон» превращается в муравейник, в Вавилонскую башню.

Но вдруг у «Андрэ Лебона», как и у двух американских пароходов, стоявших рядом с ним, у «Эмпресс-оф-Острейле», «Корэа-Мару», «Лондон-Мару» и «Пари-Мару», которые стояли на якоре вдоль 5-го и 6-го причалов, лопнули якорные цепи, и эти суда были отброшены на несколько десятков метров от берега. Моментально поверхность моря покрылась обломками, кусками дерева, тонущими людьми и трупами. Моряки незамедлительно спускают в море шлюпки и приступают к спасению людей. Им нельзя терять ни минуты, потому что в корпусе № 3, принадлежащем таможне, уже начался пожар. Он усиливается и распространяется с огромной скоростью. Цистерны с нефтью, лопнувшие при толчке, мощными струями изрыгают свое содержимое в море, и капитаны хорошо понимают, какая беда угрожает их судам. Вода покрывается маслянистой радужной пленкой, в которой барахтаются тонущие люди, а суда спешат скорее уйти из порта, чтобы пришвартоваться к буям на рейде. Само море начинает гореть.

В порту настоящий разгром. Суда, стоявшие у причалов недалеко от охваченных пламенем кварталов, пытаются уйти все сразу. В узких фарватерах образуется чудовищный затор. Такелаж перепутывается, гремят яростные проклятия. Несущаяся огненная завеса уже на расстоянии нескольких десятков метров от судов. Вскоре угасает всякая надежда выбраться из ада. Экипажам и пассажирам остается только одно — спрыгнуть на берег и идти пешком, куда им угодно… если только это еще возможно. А суда со всем, что в них осталось, брошены на произвол судьбы и через несколько минут превратятся в исполинский костер.

То, что творится в порту, напоминает картины, которые предстают перед нами в галлюцинациях. Таможенный причал рухнул, увлекая за собой в море сотни людей. Некоторым удается еще зацепиться за уцелевшую часть набережной. Но и этот обломок расшатывается последующими толчками, раскачивается и тает на глазах. Люди бегают по этому ничтожному островку, как ошалевшие муравьи, потеряв рассудок и воя от страха. В окружение попали и те, кто искал спасения на набережной: впереди — море, сзади — огонь. Шлюпки судов, стоящих на открытом рейде, делают все возможное, чтобы подобрать побольше людей, но пожар надвигается все быстрей… Люди бросаются в воду и пытаются плыть по тошнотворной пелене нефти. Но вот и эта пелена загорается, головы плывущих людей и шлюпки исчезают в пылающем море.

Рейд и город сливаются теперь воедино в красном зареве пламени. Метеорологическая обсерватория, портовые строения, здания речной полиции и таможни вырисовываются в дыму неясными силуэтами. Даже предсказанному метеорологами тайфуну не удастся одолеть бушующий огонь. Через час после того, как начался пожар, первый шквал налетел с моря на побережье и смел суда и обломки зданий. До наступления ночи на Иокогаму и соседние населенные пункты обрушатся еще 30 шквалов, которые будут способствовать распространению пожара.

Ознакомившись с тем, как разыгралось стихийное бедствие в порту, мы хотим теперь узнать, что же происходило в самом городе, но для этого нам надо избрать другой наблюдательный пункт. Чтобы все видеть и быть в курсе всех событий, самое лучшее, что мы можем сделать, — это отправиться в префектуру и расположиться в административном центре города. Кроме того, здание префектуры славится своей массивностью и прочностью. Зайдем же в кабинет начальника полиции Мориоки и посмотрим его очень острыми глазами на все, что происходит вокруг.

Итак, Мориока находится у себя в кабинете вместе с несколькими своими подчиненными, как вдруг раздается подземный гул, похожий на отдаленный удар грома, и заставляет их прислушаться. Почти мгновенно вертикальный толчок сотрясает здание. Подчиненные Мориоки, которые, стоя навытяжку, слушали его распоряжения, ухватились за что попало, стены задрожали, потолок треснул, все, что находилось на этажерках и в книжных шкафах, попадало на пол. Люди, понявшие, что происходит, очутились на четвереньках.

Несмотря на все свое хладнокровие Мориока не смог бы сказать, сколько это продолжалось: секунды, минуты или часы. Но тут раздался чудовищный грохот, и полицейские бросились к окну. Когда им с большим трудом удалось его открыть, они увидели ужасающее зрелище: здания центральной почты, медицинской лаборатории, примыкающие к префектуре, обрушились, окутанные таким густым облаком пыли, что нельзя было разглядеть своих собственных рук. Когда ветер несколько развеял это облако и перед глазами открылись отдаленные перспективы, Мориока увидел гряды обвалившихся домов, поваленные на землю телеграфные столбы, вырванные с корнем деревья, раненых, истекающих кровью на улицах, тела погибших, разбросанные повсюду, и людей, вопивших, плакавших, молящих о помощи.

Мориока быстро спустился вниз. Он встретил Фукуду, начальника санитарного отдела, и приказал ему срочно оборудовать в парке Иокогамы штаб по спасению пострадавших от землетрясения. Затем Мориока отдал распоряжения начальникам отделов, вызвал пожарных, послал полицейских подбирать раненых и вышел на улицу, чтобы получить полное представление о том, что происходит. Не будем описывать картину, которая предстала перед его глазами, ведь она ничем не отличалась от того, что мы видели в других местах. Скажем только, что не успел Мориока выйти на улицу, как заметил клубы желтого дыма, поднимавшиеся в той стороне, где находилась таможня и кварталы Ямасита-тё и Оноё-тё. И здесь, как в Токио, было обеденное время, поэтому причиной пожара стали кухонные очаги. А что могли сделать пожарные, если их машины были погребены под обломками гаражей, если водопроводные трубы лопнули и бурные потоки воды заливали шоссе! «Бороться с огнем невозможно, — сказал себе Мориока. — Удовольствуемся тем, что будем помогать населению».

Мориока пошел за распоряжениями к губернатору, составил отчет министру, и отправился в парк, где по его приказу должны были организовать штаб спасения. Дороги забиты беглецами, на земле валяются тела погибших. Раненые падают в расщелины, замаскированные потоками воды, бьющей из водопроводных труб. Многие мосты на реках разрушены, а у берега плавают обрушившиеся в воду обломки домов и набережной. Электрические, телеграфные и телефонные провода переплетаются на земле в опасные узоры. Надо всем нависли тучи желтой пыли. Они затемняют небо и окрашивают все в какой-то фантастический цвет, весьма подходящий к этой апокалипсической картине.

Многие жители Иокогамы не успели выскочить из своих домов и были раздавлены обломками; многих прохожих постигла та же судьба на улицах города; в старинных кварталах улочки были такими узкими, что обломки зданий завалили их целиком. Пострадавшим нельзя было выбраться оттуда. Если кто-нибудь и остался невредимым после обвалов, то лишь затем, чтоб сгореть заживо. После пожара в этих кварталах, особенно около здания «Иокогама спиши банк», было обнаружено много обуглившихся трупов, от которых исходило сильное зловоние.