— Это верно,— Мороз кивнул головой.
— Думаю, такой симбиоз был бы полезен не только киевскому «Динамо», но и всему футболу Украины.
— Согласен с вами,— сказал глава украинского парламента. Суркис молодец. Знаете, в наше тяжелое время он порой, казалось бы, делает невозможное, ну, нереальное даже.
Надо же, именно в те дни девяносто пятого года, когда я в беседе с А. Морозом сетовал, что судьбе так и не было угодно объединить в одном деле таланты Валерия Лобановского и Григория Суркиса, они уже напрямую вели между собой переговоры. Весной 1997-го на мой вопрос: «Долго ли созревало решение и были ли сомнения перед тем, как руководство клуба пригласило Лобановского?» — президент акционерного общества «Футбольный клуб „Динамо, Киев"» ответил:
— Какие колебания?! Какие сомнения?! Никаких колебаний вообще не могло существовать потому, что с 1995 года с Лобановским велись постоянные переговоры в отношении его возвращения в клуб. Григорий Суркис мягко улыбнулся. Ну, скажем так, из долгосрочной командировки, которую он сам себе выписал. И я думаю, что обе стороны сегодня довольны тем, что состоялся союз.
Но сомнения все-таки могли быть, и мой вопрос был не праздным любопытством. Генеральный директор фирмы «Динамо-Атлантик», которая является одним из учредителей футбольного клуба, младший брат президента Игорь Суркис рассказал мне о том периоде переговоров:
— Суждения были разные. Нам порой приходилось слышать и такое: «Лобановский — это уже история! Он обрюзг и не выходит на поле, а тренер, который не выходит на поле и не показывает своим примером,— это уже не тренер. Его пора списать в архив. Одумайтесь! Вы возвращаетесь к истории...»
— Кто так говорил? — спросил я Игоря Суркиса.
— Самое интересное, что те люди, которые с ним работали, и, казалось бы, преданные Лобановскому футбольные функционеры.
— Игорь Михайлович, а когда вы впервые с Лобановским познакомились?
— Вот тогда же, когда услышал подобные разговоры.
— И помните вашу первую с ним встречу?
— Еще бы! Это было в 1995 году Я в тот день зашел в кабинет к Григорию Михайловичу. Он беседовал с Лобановским. Брат познакомил нас. Мы пообщались буквально минут пятнадцать-двадцать. Он произвел на меня неизгладимое впечатление! Я был просто поражен его логикой, четкостью мышления, умением просто излагать свои мысли.
— И какой, интересно, вы лично для себя сделали вывод после той короткой встречи с Лобановским? — спросил я Суркиса-младшего.
— Я понял, что это именно тот человек, который на сегодняшний день может возродить киевское,— Игорь сделал маленькую паузу— Да нет, возродить не «Динамо»... Чуть хуже, чуть лучше оно было, есть и будет. Он может возродить весь украинский футбол...
Характерно, что в то время, когда иные украинские функционеры от футбола ставили под сомнение нынешний тренерский потенциал Лобановского и советовали списать его в архив истории, его коллеги по футбольному делу из ближнего и дальнего зарубежья не переставили им восторгаться. Вспоминаю свою встречу в Израиле с президентом федерации футбола Казахстана Куралбеком Ордабаевым. Болельщики со стажем, быть может, помнят этого цепкого голкипера «Кайрата», отразившего в сезоне 1974 года 18 пенальти, из которых один ему самому особенно запомнился. В матче против московского «Динамо» в ворота «Кайрата» был назначен одиннадцатиметровый. Команда доверила бить Еврюжихину, у которого был день рождения и как раз 200-й матч в составе столичных динамовцев. Ордабаев парировал удар именинника! «Кайрат» победил — 1:0
— Мне было всегда вдвойне приятно играть против команды Лобановского,— рассказывал Куралбек Ордабаев. Ведь его футболисты, такие как Блохин, Мунтян, Буряк да и целая плеяда других, были эталоном советского футбола.
А в 1996 году, когда сборная Казахстана играла на турнире в Кувейте, мы увидели, как высок авторитет Лобановского в арабском мире. Шутка ли, если две команды — Объединенных Арабских Эмиратов и Кувейта, с которыми он работал, соответственно попали в финал и полуфинал Кубка Азии, борьбу за который вели национальные сборные 38 стран! А ведь в Азии профессиональный футбол, уже приходится считаться со сборными Саудовской Аравии, Японии, Кореи, Китая... Мир знает, кто такой Валерий Лобановский, и я убежден, что с его приходом мощно заиграют и киевское «Динамо», и национальная сборная Украины.
...И хотя переговоры о возвращении Лобановского вели две стороны, окончательное решение было все же за ним. Я понял это из его ответа на мой вопрос:
— А были ли с вашей стороны мучительные раздумья, прежде чем дать согласие на возвращение?
— Ну, если учесть, что переговоры велись длительное время,— сказал Лобановский,— не месяц и не два, а годы...
— Что же смущало?
— Самое главное, мне необходимо было почувствовать уверенность в своих силах, что можно изменить кое-что к лучшему. А для этого следовало располагать полнейшей информацией об обстановке в клубе, о команде, ее тактическом кредо, об игроках. Какое-то мгновенное решение, я считаю, было бы нецелесообразным. К тому же время, когда велись основные переговоры, как раз пришлось на разгар сезона. А для того, чтобы принять команду и попытаться что-то сделать, естественно, для этого лучше межсезонье. Я все время получал видеокассеты из Киева, информацию о каждом из игроков. И вот, когда я все это получил, просмотрел, увидел игру «Динамо», Киев, пришла уверенность в том, что можно браться за это дело.
Я попросил Лобановского уточнить:
— Уверенность в чем именно?
— В том, что, очевидно, удастся создать команду, которая, может быть, будет на равных конкурировать с лучшими клубами Европы...
Валерий Васильевич выдержал небольшую паузу, после которой медленно произнес:
— ...Конкурировать. Я не говорю о том, что мы будем обязательно выигрывать. Но для того, чтобы выигрывать, надо, по крайней мере, хотя бы конкурировать. Вы же понимаете, что звезд у нас особых нет, но есть хорошие футболисты.
— Одним словом, я понял, что шел аналитический, долгий процесс и было принято взвешенное, осмысленное решение.
— Да,— Лобановский одобрительно кивнул головой. В подобных случаях я всегда привожу слова одного серьезного человека, который сказал: «Для того чтобы принять решение, обязательно нужно убедить себя в том, что это необходимо». И вот, когда я себя в этом убедил, решение принял.
...Всякий раз, когда мне приходилось летать в Соединенные Штаты, захватывал с собой свежую почту для друзей и знакомых от их родных и близких с Украины. Всегда надеялся принести людям какие-то добрые вести. Но, увы. В последние годы все чаще невольно их огорчал: уж больно грустными были письма с родной земли. Однажды, в марте 1997-го, друзья процитировали мне строки одного из них. Из Киева. От кандидата наук, к слову, мастера спорта по альпинизму.
«Вообще на Украине, кроме возвращения Лобановского в киевское „Динамо", перемен к лучшему пока не чувствуется»,— писал он. Научный работник по основной своей профессии, автор письма с грустью констатировал полное отсутствие работы в его НИИ и, естественно, заработной платы. Удержаться на плаву ему помогали навыки альпиниста и случайные заработки «на высоте» — починка крыш, покраска водосточных труб и прочее.
...Да, после почти шестилетнего отсутствия Лобановский вернулся совсем в другую страну. Абсолютно непохожую на ту, из которой он уезжал. В страну, раздираемую политическими противостояниями, экономическими бедами, обнищанием людей, но где киевское «Динамо» оставалось чуть ли не главной радостью для миллионов поклонников команды. И они искренне и страстно желали, чтобы на фоне в общем-то серой и беспросветной жизни хотя бы у Лобановского снова все получилось. Его возвращение в родной клуб вызвало огромный интерес. И в канун Нового 1997-го года, открывая пресс-конференцию, руководитель динамовской пресс-службы Алексей Семененко сообщил, что буквально за несколько дней в клубе было зафиксировано более 100 звонков с одной и той же просьбой: «Эксклюзивное интервью с Лобановским!» Выполни он все эти просьбы, не осталось бы у тренера времени для основной работы.
