— Да, Лиана Германовна, я беременна. — Аня сияла от счастья. Лицо соперницы искажено болью, Набутова сильно побледнела, закусила губу. Так ей и надо! Глупая клуша, теперь она уже не станет лезть к ним. — Сами понимаете, Виктор расставил приоритеты. Вы, Ангелина и ваш ребёнок ему не нужны.

— Я бы на вашем месте не стала делать таких далеко идущих выводом. — Слова дались Лиане тяжело: в голове шумело, болела поясница, и тянуло низ живота. Ей совсем нельзя расстраиваться!

Аня рассердилась на слова Набутовой:

— Вы такая глупая, — девушка дёрнула рукой. — Вроде взрослая женщина, а ничего не понимаете в жизни. Витюша будет жить со мной, вскоре родится наш малыш, которому потребуется всё внимание мамы и папы.

— Аня, о чём вы сейчас говорите? — потерев висок, Лиана закрыла глаза, боль усиливалась с каждой минутой.

— О, Господи, какая вы оказывается тупая! — не сдержалась Бровкина. Как Витюша жил с той дурой: бедный он бедный. — Я сделаю ВСЁ, чтобы на вашего ребёнка у Виктора не осталось ни времени, ни сил. Я загружу его так, что он и не вспомнит о вас.

— Вы мне угрожаете? — Лиана открыла глаза и отшатнулась. Лицо Бровкиной было искажено дикой ненавистью.

— Предупреждаю, — Аня подошла ближе к кровати и наклонилась к лицу Лианы. — Отстаньте от моего любимого мужчины, уясните уже, что вы ему не нужны. Он вас не любит уже давно, жил только из жалости рядом. Сами подумайте, зачем вы ему нужны, когда у него есть я?

Ангелина подошла к палате мамы и остановилась перевести дух, когда услышала голос Бровкиной. Эта тварь здесь??? Да Геля сейчас вцепится ей в наглую рожу. Надо же быть такой гадиной, а? Как вообще эта дрянь осмелилась появиться в больнице у её мамы?

Аня продолжила свою речь, выплёскивая слова в лицо Лиане:

— Если вы не перестанете преследовать Витюшу, я испорчу вам жизнь!

Лиана с удивлением глянула в лицо Анны.

— Куда уж больше! Вы уже это сделали, Аня. Муж долго убеждал меня в ваших высоких моральных принципах: вы с женатыми мужчинами не спите. А в итоге выяснилось, что понятие морали вам вообще не знакомо.

— Замолчите! — сквозь зубы проговорила Анна. — Мы не виноваты с Витюшей, что полюбили друг друга. Вы достали мужа, понимаете? Он бежал из дома на работу, ко мне. Видеть меня, обнимать, целовать — это стало ему необходимо. Ему хотелось жить, дышать свободно, а я давала ему всё это. А жить с вами стало скучно. Что вы вообще могли ему дать?

— Любовь, поддержку. — Вставила Лиана, шокированная словами Бровкиной. Та говорила с такой уверенностью, неужели они с Виктором обсуждали её, Лиану? Как же мерзко на душе!

— Какая любовь? Не смешите, ни любви, на страсти. Вы с ним давно уже не спали, а со мной он забывал обо всём. Мы бросались друг на друга с такой страстью, о какой вы даже не смеете подозревать. Мы любили друг друга в таких местах, о каких вы со своей ханжеской моралью даже и не догадывались! На столе, на подоконнике, у стены, у двери, на полу. Уверена, вы даже не знаете, что такое страсть. Да вы вообще не знаете, что нужно вашему мужу! — продолжила обличать жену любовника Анна.

— А вы знаете? — Лиана увидела на пороге палаты дочь и глазами запретила заходить Геле внутрь. Не нужно, чтобы дочь слышала все эти гадости.

— Знаю, — улыбалась Бровкина. — Во время поездок с ним, когда вы думали, что муж в командировке, мы сутками не вылезали из постели. Пока вы ждали Виктора домой, и готовили вкусный ужин, он доводил меня до оргазма раз за разом. Я захлёбывалась криком от удовольствия, а потом ублажала его ТАК, что уже кричал он. Вы в курсе, что ваш муж любит оральный секс? А сами хоть раз делали ему приятное? Внезапно, когда он не ожидает этого, когда читает документы или просто сидит с закрытыми глазами, размышляя о чём-то? Нет, я уверена. Такие как вы зажаты в постели, занимаются сексом исключительно под одеялом, чтобы никто не увидел. Не мудрено, что ваш муж захотел почувствовать себя желанным мужчиной. А я ему всё это давала. А вот вы… Вы не способны сделать мужчину счастливым, вы вообще ни на что не способны, только печь пироги, да воспитывать детей. Такие, как вы, относятся к разряду скучных и глупых жён, от которых успешные мужья уходят к молодым, ласковым и готовым на всё, чтобы сделать своего мужчину счастливым. — Аня видела, как от каждого слова вздрагивает Набутова. И это доставляло ей радость.

Лиане было больно. И физически, и душевно. Она с трудом дышала, каждое откровение Бровкиной убивало её. Неужели она была настолько глупой и наивной, что совсем не понимала мужа? Виктор высказался вчера предельно откровенно, ему нужна была страсть. А о какой страсти можно говорить, если ты с человеком двадцать лет вместе? Вся страсть уже давно утихла, превратившись из шторма, сметающего всё на своё пути, в штиль, когда на воде лишь время от времени возникает рябь. Близость между ними была, но это давно уже не напоминало всепоглощающую страсть первых лет. До появления Анны в жизни Виктора, супруг не жаловался, что ему чего-то не хватает. Да и невозможно думать, что интимная жизнь супругов всегда будет такой бурной, как в первые годы. Да так у всех пар бывает, неужели для подпитки чувств мужчинам необходима другая женщина? Которая даст новые эмоции, ощущения, возродит страсть? А как же жёны, разве им ничего не надо? Лиана тоже не всегда была довольна мужем. Виктор не был человеком без недостатков. Однако Лиана не бежала за утешением к другому мужчине. Ей никто не был нужен, кроме Виктора, а вот ему для счастья жены было мало. Понадобилась молодая, наглая и вульгарная секретарша, которая сейчас с садистким удовольствием посвящает беременную жену любовника в подробности их связи. Как ей жить теперь после этих откровений? Перед глазами вставали картины: Виктор и его секретарша, рычащие, безумно ласкающие друг друга. Как грязно и мерзко! Она беззвучно плакала, не в силах успокоиться. Да и кто смог бы после таких грязных откровений?

Лиана судорожно вздохнула. Каждое движение давалось ей с болью. Казалось, что она оказалась на пути катка, укладывающего асфальт на дорогах. Вчера своими оскорблениями и унижением её растоптал муж. Сегодня все это превосходно довершила его любовница.

Бровкина стояла над Лианой и видела неестественную бледность лица женщины. Значит, все правильно — все те слова, которые с таким удовольствием выплевывала Анна, до Лианы дошли и были восприняты ею именно так, как и предполагалось. «Надеюсь», — думала Анна, — «после всего того, что она тут наговорила, у Лианы больше никогда не возникнет желания общаться с Виктором».

— Что же вы молчите? Сказать нечего? — Анна хотела убедиться, что её словами Лиана окончательно раздавлена.

— Что вы хотите от меня услышать? — ответила Бровкиной Лиана. Низ живота свело судорогой, и женщина не могла пошевелиться, хотелось только одного — забиться куда-нибудь и скрыться с глаз Анны. Господи, чем она заслужила всё это?

— Лиана Германовна, надеюсь, мы с вами поняли друг друга. Виктор любит меня…

Ангелина послушалась маму и осталась стоять в коридоре. Голос Бровкиной звучал то глухо, когда она понижала голос и Геля не слышала, что же секретарша говорит маме, то громко, когда Анна повышала тон. Девушка сжимала кулаки, но взгляд мамы запрещал Геле заходить в палату. Лиана ясно дала понять, что этот разговор касается только её и Анны, но Геля была не согласна с решением мамы. Ведь ей плохо, Геля видела, как хрипло дышит мама, как её пальцы комкают одеяло. Нет, ей требуется помощь! Геля бросилась на поиск врача, а с Бровкиной она разберётся позже.

— Я поняла вас, не нужно повторять. — Лиана накрыла рукой живот, мысленно уговаривая малыша потерпеть, скоро эта ужасная женщина уйдёт и оставит их в покое. Но боль не утихала. — Вы высказались предельно ясно об отношениях с моим мужем. — Губы женщины скривились.

Аня с насмешкой парировала.

— Мне нужно, чтобы вы уяснили одно: Виктор к вам не вернётся.

— Его никто обратно и не примет, — ответила Лиана и вскрикнула от судорог, пробегавших по телу. Между ног стало мокро. ЧТО это?