— Замолчи, иначе я тебя ударю, — суровый вид отца говорил о том, что он способен и на это. Но Гелю его слова не испугали, миф об идеальном отце рассеялся, как дым.

— Давай, бей меня. Ниже падать тебе уже некуда, папочка, — с улыбкой, глядя в глаза отца, сказала Геля.

Набутов выругался вслух: упрямство дочери выводило его из себя всегда. Вот и сейчас Ангелина встала в позу.

— Дочь, прислушайся к моим словам. Не надо ничего говорить маме, ей нельзя расстраиваться.

— Я знаю, папочка! И это не я её расстраиваю, заметь. Ты посмотри в зеркало, кого ты там увидишь? Подлого изменщика! Как тебе вообще хватает совести смотреть в глаза жене?

— Ангелина, наши отношения с мамой это наши проблемы. Тебя они не касаются.

— Так и было, пока ты не втащил меня в них насильно, позволив увидеть эту мерзкую сцену, — упрямилась девушка.

— Ангелина, не будь эгоисткой, — Виктор стиснул руки дочери.

— Это Я эгоистка? — Ахнула девушка, вскрикнув от боли в руках. — Да как ты смеешь? У тебя совсем совести нет, что ли? Обвиняешь меня, а не себя?

— А что я сказал не так? Ты не думаешь о матери, свою обиду выставляешь и машешь ею как флагом. Лиана носит ребёнка, беременность протекает с осложнениями, если ты забыла, — Виктор перекладывал на дочь свою вину и не собирался оправдываться перед Гелей. Сейчас главное уговорить дочь молчать.

— Не трогай меня, убери свои грязные руки, — сумела вырваться Ангелина. — Не смей говорить мне что делать! Слышишь? — Прошипела девушка и убежала.

— Твою мать! — выругался Набутов, — она всё расскажешь Лиане.

«Это к лучшему», — радовалась про себя Анна. Подойдя к Виктору, девушка обняла его.

— Успокойся, Витюша, всё наладится.

— Ни черта не наладится, Аня. — Злился Виктор, когда перед ним замаячила перспектива расставания с женой, он испугался. Потерять тот комфорт, который обеспечивала ему жена — Набутов не желал. — Лиана не должна узнать о нас, к тому же наши отношения уже в прошлом, ты сама так решила. Сегодня я сорвался, но этого больше не повторился. — Отрезал мужчина. — Мне нужно домой, до завтра, — Набутов быстрым шагом направился к выходу.

Аня пришла в ужас от услышанного. Как это никогда не повторится? А как она тогда сможет добиться своего? Нет, это не конец, такого просто не может быть! Пока она рядом, Виктор не сорвётся с крючка, видя перед глазами любовницу, которая постоянно будет подвергать его соблазнам, Виктор не сможет устоять. Он будет принадлежать ей!

Ангелина в слезах добралась до квартиры Спиридонова. Нажав на звонок, девушка стала ждать. Молодой человек открыл дверь:

— Ангел? Что с тобой, ты плачешь? — Удивлённый Спиридонов втянул девушку в квартиру, захлопнув за ней дверь.

Геля бросилась в объятия молодого человека.

— Егор, я застала отца с секретаршей. Они любовники, — прорыдала девушка.

— Так, давай по порядку, — Егор стянул с возлюбленной куртку, проводил Гелю на кухню. — Я налью тебе чая, выпьешь, успокоишься и всё расскажешь.

Геля опустилась на стул, закрыла лицо ладонями и снова расплакалась. Самое отвратительное, что могло произойти, произошло, и Геля видела это своими глазами. Он вовсе не любящий и верный муж, каким его считали жена, и дочь и все, кто знал Набутова. Как он мог так поступить с мамой? Предать её в тот момент, когда Лиана наиболее уязвима. Бедная мама!

Егор поставил перед девушкой чашку и сел рядом.

— Рассказывай по порядку.

Ангелина поведала молодому человеку то, что она увидела. Спиридонов не перебивал её, давая высказаться. Набутов всё-таки попался, и застала его собственная дочь! Та, чьим идеалом Виктор Владимирович был много лет. Ангелине сейчас больно, весь привычный мир девушки рассыпался на части, надо её успокоить.

— Ангел, послушай меня. Я понимаю, как тебе сейчас больно, застать отца с любовницей… Это очень печально, — Егор подбирал слова, но понял, что так и не сумеет найти нужные.

Геля сверкнула глазами:

— Печально?? — Изумилась девушка. — Это ужасно!!! Отец спит с этой вульгарной дешёвкой! Изменяет маме, ставит её в глупое положение, обманывает. Он предатель.

— Гелечка, — молодой человек накрыл руки девушки своими руками. — Ты всё смешала в кучу. Отношения твоего отца и секретарши не должны тебя касаться. Он взрослый человек и сам способен принимать решения.

— Ну да, я видела его решение: посадил в приёмную девку с панели, а потом и вовсе сделал ту своей любовницей, — кипятилась девушка.

— Геля, Гелечка, — в голосе Егора были ласковые ноты, — ты не должна так говорить. Унижая Аню, ты унижаешь, прежде всего, себя. Да, ты ненавидишь её в связи с последними событиями и той правды, которая тебе открылась, но не надо опускаться до оскорблений.

— Ты снова защищаешь её? — Вскинулась девушка.

— Я не защищаю Анну. — Медленно и чётко сказал Егор. — Я лишь хочу, чтобы ты успокоилась и подумала обо всём, что случилось. Да, твой отец изменяет твоей матери, но от этого он не стал плохим отцом для тебя. И ты должна подумать, что тебе сказал Виктор Владимирович.

— Он много чего сказал, — с презрением бросила Ангелина, отодвигая от себя чашку чая. Её мутило, пить не хотелось. — И вообще, Егор, ты не можешь знать какой он отец для меня. Раньше папа любил маму, меня, и мы это чувствовали. А сейчас он чужой, злой мужчина, и мы не понимали, ПОЧЕМУ он изменился, а теперь-то всё ясно — из-за своей секретарши. Так что он плохой отец и не убеждай меня в обратном. Ты с ним не жил всё это время.

— Хорошо, не кипятись, я тебя понял. Но всё равно считаю, что твоя мама не должна знать об отношениях твоего отца и Анны, — после недолго молчания выдал Егор.

— Что-о-о? Пусть продолжает обманывать маму? Пусть живёт с предателем, да? — Вскочила на ноги Геля. Слова Егора можно было толковать двояко. С одной стороны Геля могла утаить от матери правду, которую знает, и сохранить мир и покой в их доме. Относительный, так сказать, в их доме уже давно нет того тепла, которое соседствовало с любовью, искренностью. Да и здоровье мамы в последнее время беспокоило девушку. С другой стороны, Ангелине хотелось, чтобы мама знала, с кем живёт. Она не заслуживает такого отношения. Всё это Геля знала, но то, что Егор стал снова защищать Анну, а значит, невольно поддерживал отца девушки — сильно её расстроило.

— Геля, давай попробуем разобраться, — спокойно сказал Егор.

Ангелина опустилась на стул.

— Хорошо, давай, — что ещё он может добавить к сказанному ранее?

— Я не буду говорить тебе очевидные вещи: твоя мама в положении, и чем всё это может закончиться… Ты девочка умная, сама всё понимаешь. Просто представь, что ты ей сказала… Она знает эту страшную для неё правду, и что дальше? Лиана Германовна будет переживать, расстроенное состояние матери передастся малышу.

— А то я не знаю, — огрызнулась девушка. — Может случиться трагедия.

— Вот именно! Геля, твоей маме сейчас нужен покой, никакие волнения не должны беспокоить её до рождения малыша. Предоставь судьбе решения данного вопроса. Пойми, рано или поздно твоя мама узнает о присутствии любовницы в жизни мужа. И всё это должно произойти без твоего участия.

— Почему? — Вырвалось у девушки.

— Потому, — отрезал Егор. — Ты хочешь причинить боль своей маме?

— Конечно, нет! За кого ты меня принимаешь? Я люблю её и мне обидно, что отец так с ней обращается.

Спиридонов подошёл к девушке, обнял её:

— Ангел, мне все твои чувства понятны. Если бы я узнал подобное о своём отце, мне пришлось бы пересмотреть своё отношение к нему. Но пойми и ты меня, родители должны сами разобраться друг с другом. Это их жизнь, радость.

— Я знаю, — всхлипнула вновь девушка, утыкаясь носом в грудь своего любимого. — Но мне так больно от того, что я сегодня узнала. Что отец изменяет маме с этой… С этой дешёвой дрянью.

— Геля, что я тебе говорил?

— Что? — Девушка отодвинулась от груди Егора. — Ты СНОВА защищаешь её? Ещё немного и я подумаю, что это неспроста, — обиделась Ангелина.