Завершился обед превосходным мороженным.

— А разве японцы едят молочные продукты? — вдруг спросила Леся.

— Так я ж всего на четверть, — напомнила факт совей биографии и с удовольствием продолжила поглощение.

Прежде чем нам уйти, Миша попросил подождать и выставил руку вперёд. Все заохали, а я нахмурилась. И что?

— Не понравилось? — разочарованно спрашивает парень у меня.

— Нет, что ты, — и улыбаясь, подскакиваю и хватаю Лесю. — Идём.

— Пока, ребят. Ещё увидимся, — машет всем подруга и мы уходим.

— Успокоилась? — интересуется Леся, когда я наконец‑то остановилась, где‑то в районе западного крыла.

— Почти.

— Тебе он совсем не нравится?

— Почему же, нравится, только мне не по себе становиться, когда он оказывается слишком близко.

— О, да это все поняли, — хихикнула подруга. — Ничего, привыкнешь.

— А если я не хочу привыкать?

— Нуууу, а как ты вообще себе отношения представляешь? Думаешь всё сразу? Бах и влюбились?

— Нет. Но…

— Вот раз нет, почему ты так активно его отталкиваешь?

— Да потому что я не знаю, что от него можно ожидать и вообще что ему от меня надо?

— Что надо это‑то как раз понятно, и причем всем кроме тебя.

Я устало смотрю на неё.

— Влюбился он в тебя, да ещё в том году и это даже твои Стасик с Петей скажут.

И вот что тут ответить?

— Посмотрим, — не хочу с ней спорить.

Леся покачала головой.

— Ты безнадёжна. Жаль твоего избранника.

— Почему?

— Тебе на эту тему всё разжевывать надо. О, давай так, — засияла девушка. — Когда встретишь, ты мне скажи, а я ему объясню, что тебе в лоб надо говорить, что любишь. Договор?

Стою, смотрю на неё. Моргнула.

— Пошутила?

— Нет.

— Зараза, — притворно обиделась.

— Я знаю, — и смеясь, она меня крепко обняла.

Ребята поймали меня на следующей перемене и Петя показал результат выпитого зелья. Смеялась долго, но после того как они ушли. Дело в том, что Стасик стал стеснительным. До жути, до дрожи. Он прятался за Петей и со мной общался шепотом.

— Ничего, скоро пройдёт.

— Петь, а ты уверен?

— Конечно. Оно кратко действенное, завтра как новенький будет.

Я сжала губы и закачала головой, а потом до меня дошло.

— Это выходит, вы хотели чтобы я такая стала? — и тыкаю в Стасика, который почему‑то обиделся моего жеста и ещё лучше спрятался за спину друга.

— Нет, — слишком быстро ответил парень.

— Нет?

— Нет, — подтвердил Петя.

— А что тогда?

— Это как бы антипод. Ты должна была стать раскованной.

Я открыла рот.

— Бежим! — орет Петя и тащит Стаса за собой, но тому словно иглу в попу воткнули, тоже побежал.

И вот тогда я расхохоталась и с благодарностью вспомнила Вову.

Остаток дня прошел довольно таки спокойно. Куча новых предметов по людским предметам. Надо же как быстро я стала спокойно говорить, что тот мир иной — людской. Хотя раньше думала иначе. Жизнь идёт всё меняется и меня радуют перемены. Все кроме Миши.

Сжался кулак при мысли о нём и безысходности положения. Как от него отвязаться? Вот вопрос который меня интересовал, когда я шла на стоянку. Его не было, и я стала искать глазами минивен. Нашла. Пронаблюдала как туда забралась целая толпа. И правда, полная машина. Маришка тоже там была, она заметив меня, что‑то сказала и пошла ко мне.

— Только этого мне не хватало, — тихо пробормотала я.

— Завтра заберете меня с остановки. Как обычно.

Я устало на неё смотрю.

— Он не захочет.

— Сделай так, чтоб захотел, — улыбается она, притворяясь, что у нас дружеская беседа.

— Нет.

— Ты сделаешь.

— Отстань, Маришка. Сколько можно уже? Нравится он тебе, так скажи. Чего меня терроризируешь? Я к нему не напрашивалась. С удовольствием в минивене поездила бы. Но там места нет.

— Я его тебе уступаю. Иди.

Тут замелькала голова Миши.

— Сама с ним договаривайся, он меня не слушает.

— А ты просила? — вижу, что она уже еле сдерживается, чтобы не раскричаться на меня.

— Всю дорогу в институт. Он идёт, — предупредила я. — Сама говори, — повторила я и жду.

— Поехали?

— Подбросите? — игриво начинает Маришка.

— Извини, но ты с моим братом ездишь.

— То есть если даже я вдруг опоздаю, не подбросишь? — наигранно обиженно воркует девушка.

— Мне лишнее наказание ни к чему. Своих хватает. Рен, забирайся. До завтра, — кидает он напоследок расстроенной Маришке и сел в машину.

Уже выехав, он мне сообщает.

— Скажи своей неугомонной одногруппнице, чтобы она от меня отстала.

— Сам говори, — вспылила я. — Я вам не посыльный.

— Так значит, — он замолчал на мгновение. — Она просила что‑то сказать мне?

— Слушай, — вдруг мне пришла мысль. — А поговори с ней, а? По-моему у вас много общего.

— Не смешно. Она совершенно не в моём вкусе.

— Жаль. Кажется как раз ты в её.

— Жаль тебе, значит.

Больше мы не разговаривали, а Миша заметно нервничал. Я же вцепилась в ручку и не отпускала её, пока он не доставил меня до подъезда.

— Пока, — и выскочила.

Услышала сдавленную ругань и сильный хлопок, но оборачиваться не стала, лишь быстрее зашагала к подъезду. А Миша уехал. Вздохнув с облегчением, поняла, что старалась не дышать, пока добиралась до входа. Как же сильно он меня напрягает.

2 сентября и я словно на казнь, иду к машине. Что сегодня выкинет Миша?

— Привет.

— Здравствуй.

Хм, вроде спокойный. Что ж едем.

Институт, как же я люблю тебя. Быстрее вышла, услышала Мишино хмыканье за спиной. Ничего страшного, подумаешь. Иду к мосту. Мимо проезжает мотоцикл и заворачивает, прямо передо мной и ещё несколькими студентами. Здесь такое часто, но всё же могли бы и поаккуратнее. Разъездились.

— Совсем сдурел, — зло выговорил позади меня Миша.

Он что меня преследовать будет?

— Вова! Какого черта ты делаешь?

Парень на мотоцикле снял шлем и я узнала вчерашнего парня. Вова дымился. Весь. Или это пар? Миша прошел мимо меня, намереваясь подойти к другу.

— Не кипятись, — посоветовал мой личный водитель.

— В чем дело? — усмехаясь, спрашивает Вова.

— Ты же знаешь, что так тебя скорее вызовут.

— Мне всё равно, — безразлично отвечает парень.

— Ты о семье подумай.

Я поняла, что стою и пялюсь на них и спохватившись пошла, а вот стайка девушек, тихо мирно постепенно окружали парней.

— Миха, сам‑то давно за территорией колдовал?

— Я перестал, ты же знаешь. И тебе не надо.

Что они ещё говорили, я не слышала. А вот о чем, поняла. Используешь магию за территорией института и автоматом записываешься в отряды. А там вылазки и достаточно опасные. И Вова по ходу специально это делает. Вот только зачем? Самоутверждение? Так оно у него более чем… Тогда что?

— Ау! Рен?

— А? Привет, Лесь.

— Где витала?

— Зачем парни используют магию за пределами?

— Психи, — пожала плечами подруга.

— Точно. А если серьёзно?

— Не знаю, — она повела меня к кабинету. — Может им терять нечего.

— А если есть?

— Ну, тогда что‑то случилось и они вымещают злость и излишек энергии таким способом.

— Ненормальные.

— Да, — протянула она. — Надеюсь Олег больше не будет так делать.

— Его в отряды вызывали?

— Один раз. Он радовался. Но знаешь, это было какое‑то фальшивое счастье.

И так мне тревожно стало. Хорошо хоть Миша этим больше не занимается. Так и мальчиков нужно настращать, чтоб даже и не думали.

Как и обещал Петя, Стасик пришел в норму.

— Привет, — и меня обняли, сильные руки.

— Задушишь, — сдавленно говорю и поворачиваюсь.

— Говори честно. Смеялась вчера надо мной? — и в глаза заглядывает.

Я мотаю головой и пытаюсь изобразить честность.

— Так я и думал, — вздыхает Стасик.

— Да ладно тебе, — ворошит того по волосам Леся. — Ты такой милый когда стесняешься.