Я достала принадлежности для зарисовки и усевшись попросила придвинуться их ближе друг к другу, стала рисовать.

— Так вот. Сегодня читала о ваших скрытых возможностях и отсюда вопрос. Почему вы представились мне своими именами? Это же опасно.

— Но мы тебя с рождения знаем, — произнесла Матрена с улыбкой. — Ты нам родная и не предашь.

— Это уж точно. Всякие пакости делать не заставит. Я то с ней каждый день, — похвалился Ерёма, при этом выпячивая грудь.

Я улыбнулась. Так похоже ему наша домовиха нравится. Пожалуй, помочь можно.

— А как у вас семьи образовываются?

— Так ведомо как? Как у всех почти. Находим спутницу.

— И?

— Один дом остаётся без присмотра. А это плохо. Потому‑то пара выбирается долго и тщательно, — выдал Ерёма.

— Ага. И сколько ты уже за Матрёной бегаешь?

Тишина и только звук карандаша по бумаге.

— Вы чего застыли?

— Эх, Ренушка, — как‑то печально произнес домовенок. — Я ж только в следующем году к ней подходить собирался.

— Правда? А почему так нерешительно? Вы ж давно знакомы.

— А на вид такая тихоня, — одновременно произносят домовые, переглядываются и смеются.

— На мой взгляд вы подходите друг к другу.

— Как ты можешь это знать, с нашим миром только вчера познакомилась по-настоящему?

Я пожала плечами:

— Интуиция. Магистр сказал прислушиваться к ней.

Я рассказала им что случилось на занятии.

— Спасибо тебе, — опять одновременно произнесли они. — Мы ж совсем забыли попросить тебя молчать.

— Ага. Да ладно. Всё ж хорошо. Теперь‑то я точно никому не расскажу о вас.

— Благодарствуем, — с поклоном произнесли эти милые создания.

— Прекращайте. А то я неловко себя чувствую. Просто старайтесь предупреждать. Хорошо?

— Конечно.

— Вот и славно. Поглядите.

И я показала им набросок.

— Ерёма и раньше говорил, что ты хорошо рисуешь, но тут словно ещё что‑то есть.

Они внимательно изучали мой рисунок, да так долго, что я тоже присоединилась.

— И что там? — не выдержала я.

— Трудно сказать, — произнесла Матрена. — Ты магиня и всё что создаешь, имеет отпечаток. Все твои рисунки несут частичку, но этот… — она замолчала, словно подбирая слово.

— Объемнее, — подсказал Ерёма.

— Верно. В нем больше магии. Он глубже. Понимаешь?

— Не совсем.

Домовые нежно улыбнулись.

— Ничего. Со временем разберемся.

— Ага, — легко согласилась я и сбегала на кухню за угощением. — Держите. Заслужили. Хорошо позировали.

Они взяли по печенюшке и скушали их, запивая молоком.

— Так я кое‑что хотела в книгу внести и спать.

— И я пойду. Поздно уже. До скорого свидания.

Раскланявшись, домовиха ушла, а Ерёма ещё долго вокруг меня круги нарезал. Так ничего не сказав, исчез.

Утро! Я тебя ненавижу!

Предусмотрительный Ерёма растолкал меня на полчаса раньше. Как же я была ему за это благодарна. Иначе бы опоздала. Мое тело не слушалось и словно пыталось вывернуться. Мышцы скрутило. Они не просто болели. Они БОЛЕЛИ, горели и ныли. Все эти полчаса я потратила на позорный спуск с постели. Всю эту дорогу меня неизменно подбадривал Хозяюшка. Вот только я его уже хотела отправить куда подальше. И так плохо, а он ещё непременно напоминает, что не по мне столько бегать и заниматься силовыми нагрузками.

А когда я спускалась со своего четвертого этажа. Впервые пожалела, что живу так высоко. Никогда прежде у меня не болели ноги, при спуске. Новые ощущения ошеломили. И видимо лишь это позволило мне спуститься. Я просто была в шоке. Так не может болеть тело. Как так‑то, а?

Когда приехал Миша, я поняла, что безумно завидую Маришке. Та легко открыла дверь и спокойно забралась внутрь. Стиснув зубы, последовала за ней. Уже захлопнув дверь и повернувшись, чтобы пролезть назад, заметила изучающий взгляд девушки. Оказывается она следила за мной.

— Неужели ничего не болит?

— Какая тебе разница? — не хотела грубить, честно, само вырвалось.

Но она не отреагировала негативом, наоборот хитро улыбнулась и кивнув самой себе, отвернулась.

На счет физ-ры нас не обманули. Выданное расписание четко оповещало о его каждодневном присутствии.

— Они нас убить, решили? — озвучил мои мысли Артемьев.

Похоже этот парень хоть немного мыслит в одном со мной направлении. Да и на Маришку особо внимания не обращает. Он был одним из таких же одиночек, не спешащих сходиться с людьми. Одна из которых подошла ко мне на обеде.

— Рен, можно мне с тобой сесть? — и смотрит на меня.

— Если человеку не приятно твоё общество, он просто встанет и уйдёт, — сказала и жду, её действий.

Блондиночка, осторожно присела, не забывая поглядывать на меня. Расставила блюда и только когда я, взяла стакан и отпила сока, вздохнула и начала есть. А я улыбнулась. Надо же, не думала, что кто‑то рискнёт это сделать. А она вот сидит и похоже весьма довольна этим обстоятельством.

Она напоминала мне мышку. Очень юркую и в то же время беззаботную. От девушки веяло теплом. А то, что она была блондинкой, со светлой кожей, лишь добавляло ей нежности и хрупкости. Особенно образ дополняли ярко-голубые глаза и короткая рваная прическа каре. Кажется её зовут Олеся. Одного со мной роста, а это метр семьдесят, и всё равно как‑то смотрится миниатюрнее. Что ж, она мне нравилась на подсознательном уровне. Надеюсь, чувства не подвели.

Так мы и стали обедать вместе. Пока даже не разговаривали, просто не мешали друг другу. С ней было комфортно молчать. Длилось это ровно до 12 сентября. К нам подлетел какой‑то парень и без предисловия напал с претензиями на Олесю.

— Или меняй номер, или перестань игнорить ребят! — заявило это ещё одно блондинестое чудо.

— Всё сказал? — спокойно спросила девушка, продолжая кушать.

— Они же меня мучают. Имей совесть.

— Да?

— Да! — взвыл бедняга.

— То есть когда ты раздаёшь мой номер налево и направо, ты не должен иметь совесть, а я не отвечая на незнакомый номер, должна?

— Ррррр. Ну, Лесечка, роднуля. Ну что тебе стоит? — вроде подлизывается, а глаза прищурены, и очень внимательны.

— Вот только не начинай.

— Хочешь приходить ко мне на могилку? — сложил брови домиком и стал похож на побитого кота.

— 17 лет мечтаю, — легко ответила Олеся.

— Врешь! — заорал парень. — Ты меня любишь! В конце концов, хорош быть старой девой.

И тут я увидела как великовозрастный парень испугался хрупкой девушки, которая просто молча на того посмотрела.

— Всё. Ладно уболтала. А новый год с кем отмечать будешь? — сразу же сменил тему.

— Как обычно. Что за вопрос?

— А могла бы на прогулке, да и здесь … — многозначительно так на неё посмотрел, что я еле сдержала умилительную улыбку.

Дальше он расслабился, откинулся на спинку стула и стал осматривать помещение. Кому‑то помахал, а к нам подошел Миша.

— Девушки, он вам мешает?

Мы с Олесей переглянулись.

— Этот балбес не способен нам мешать. Силенок не хватит, — нагло заявила девушка.

— Ну-ну, — произнес блондин и встав, добавил. — Дома поговорим.

Миша непонимающе проводил парня взглядом, и потом уставился на Олесю.

— Это мой брат.

— Ясно, — и тоже ушел.

— Кошмар. А этот ничего и не побоялся подойти, хоть и на нас запрет.

— Какой?

— А ты не из семьи магов, — догадалась она.

— Нет, — честно призналась, чего скрывать.

— Вспомни первое задание, — я кивнула, что всё помню. — Так вот, мы в некотором роде под защитой и им даже могут наказание влепить, за нас.

— Забавно.

— Что именно?

— То, что как я поняла, мы всё равно можем попасть под раздачу неудачных заклинаний.

— Верно. Братишка многое рассказывал. Оберегает меня как квочка. Замучил, — пожаловалась Олеся.

Я улыбнулась. У меня никого не было, вот я и радовалась, что хоть кто‑то был не одинок.

— Тебе он понравился, да? — и не дожидаясь ответа, придвинулась ближе и зашептала. — Только ты ему не говори, а то он возгордиться и в конец меня замучает.