Музыка. Дурр танцует. Берет за руки Рену. Рена машет рукой. Дурр не отстает. Они танцуют и уходят. Входят Ами и Эсва с цветами в руках. Ами тоже без шлема.
Ами — Послушай, девчонка, отстань от меня, что ты привязалась к моей бороде?
Эсва –
Красивы ваши волосы… Не скрою, —
мне хочется иметь вот эту прядь!
Отрежьте мне ее — ночной порою
подарок ваш я буду целовать!
Ами — Ах, ты господи боже!
Эсва –
Отрежьте же ее, ну что вам стоит?
Ами — Да отстань же от меня, я тебе в отцы гожусь, что ты разыгрываешь меня?
Эсва –
О, подарите мне ее, молю!
Я вас люблю, — и вам подумать стоит
О том, какие муки я терплю!
Ами (Отворачивается в сторону, про себя.) Кажется она верно говорит. Нет, нет, прочь дьяволы, прочь соблазнители, прочь! (Обращается к Эсве.) Дочка, я подумал и вспомнил, что и в нашем краю были такие вещи… Седоголовые люди женятся на девушках, которые им в дочери годятся. И даже есть такие девушки, которые выходят за стариков в возрасте их дедов. И вдобавок еще любят их. Поэтому я не упрекаю тебя. Ведь не зря же говорится: «Любви все возрасты покорны». Только, дочка, я сюда не жениться приехал. В борьбе разума и чувств мой разум всегда одерживал верх. У меня на земле есть жена, красивее, чем ты. (В сторону). Если посыпать на ее рябое лицо пшено, то оно не просыплется. У меня дочери постарше тебя. Я верен своей жене и своим детям. О Меджнуне только говорят, а я куда верней в любви, чем он. Понятно? Перемени разговор!
Эсва смеется. Дурр и Рена с цветами в руках, танцуя, входят.
Ами смотрит на них с интересом и радостью. Рена подходит к Ами, обнимает его.
Рена — Ами, это ты? Как ты себя чувствуешь?
Ами — Я-то хорошо.
Рена — И я хорошо.
Ами — Вижу. Да закружиться мне по твоей орбите!
Рена — Как вы сумели так быстро приспособиться к этой атмосфере, Ами?
Ами — Не понимаю!
Рена — И я не понимаю.
Оба смотрят на Эсву и Дурра.
Дурр –
Вас исцелила мать Зарруш.
Рена — Исцелила? Как?
Дурр –
Она напиток сделала особый:
бежит по сердцу жаркая волна
и все смывает: грусть, усталость, злобу…
Напиток чудодейственный такой
из рук ее вы пили, что, поверьте,
разлился по душе у вас покой —
и будет в ней царить до самой смерти!
(Показывает на лекарство в сосуде. Рена пьет).
Рена — Ами, кто бы ни была эта мать Зарруш, она умная женщина. (Слушает пульс). Она дала нам такой чудесный сок, что наш пульс упал с семидесяти двух до пятидесяти ударов. Но каждый удар значительно сильнее. (Задумывается, радостно говорит). Поздравляю, Здесь люди по четыреста лет живут. Ты знаешь, сколько лет Дурру? По ихнему — три раза по тридцать и добавить три — значит, девяносто три!
Ами — Не может быть. Тебе три раза по тридцать?
Дурр подтверждает хлопками.
Рена (К Эсве) — Сказать и ваш возраст? Вам больше пяти по тридцать. (Эсва подтверждает хлопками). Видишь, Эсве сто пятьдесят лет.
Ами — Слушай, она же дитя!
Рена — Ее в этом году выдадут замуж.
Ами — Вот оно что! Извините меня, Эсва-ханум. Вы, оказывается, засиделись в девушках. Я не знал. (К Рене.) Ради аллаха, ты правду говоришь?
Рена — Конечно, Ами.
Ами — Эх, да закружиться мне по твоей орбите! Чего же ты стоишь? Надо сообщить профессору. (Мечется по сцене.) Где они? Я даже не знаю тут дорог. Эсва-ханум, да закружиться мне по твоей орбите, отведи меня к нашим.
Эсва –
Мы пойдем, ты не сердись, не суди нас строго,
поброди здесь, оглядись, потерпи немного,
поживи у нас в горах, — разгадай их душу,
посиди у родников, пенье их послушай!..
Уходят. Дурр и Рена машут им вслед. Входит Арфа. Дурр представляет ее Рене.
Дурр –
Вот, познакомься: мать моя…
Теперь,
Не веришь мне, — глазам своим поверь!
Рена (Подает ей руку. Арфа целует ее лоб.) Я очень рада, что познакомилась с вами. Хотя вам десять раз по тридцать, Вы молодо выглядите.
Арфа –
Ну, а тебе — раз пять по тридцать лет?
Чему ты удивилась так?
Рена — Что вы? Мне двадцать пять лет.
Арфа (с удивлением, смотрит)…
Рена — Поверьте мне!
Арфа –
Рена — Кем, чем поклясться вам?
Арфа –
Человеком!
Его умом и чистотой души.
Жить для людей — нет назначенья выше…
Рена (задумавшись) — И мы всегда клянемся человеком. (Поднимает руки, потом протягивает их вперед). Клянусь человеком, что мне двадцать пять лет. У нас люди живут два раза по тридцать. Самое большее — два раза по тридцать и еще двадцать. На нашем языке — семьдесят-восемьдесят лет. То есть наша жизнь почти в двенадцать раз короче вашей.
Арфа –
Что я слышу!
Я слов от изумленья не найду.
О, как мгновенна ваша жизнь земная!
Пойдем, тебя к Зарруш я отведу, —
она тебе обрадуется, знаю…
Уходят. Входит Зарруш, смотрит им вслед.
Зарруш –
О, до чего душа ее нежна!
Как в робости своей она прелестна!..
Мне кажется, что рождена она
перед зарей сиянием небесным.
Входит ребенок, целует Зарруш в лоб.
Ребенок –
О мать Зарруш, я их привел сюда.
Зарруш (целует ребенка в лоб).
Ты молодец!
Тобою я довольна.
Ребенок (указывает на звездолет, виднеющийся вдали).
