Всё рухнуло в один миг - враги хлынули со всех сторон. Непонятно было, откуда они берутся, лезут. С тыла и с центральных ворот, заполняют коридоры. О существовании тайного хода в замке знали лишь члены семьи Артани ди Валь. Тайна строго оберегалась.

Сражаясь с врагом, думать об этом было некогда. Роман схлестнулся с нападавшими у входа на женскую половину. Без доспехов, спросонья успев нацепить лёгкую кольчугу.

Замок застали врасплох. Нападения ожидали на стенах, а враги вошли в центр крепости. Слуги и жалкая охрана давно полегли на ступенях, пространство коридора усеивали трупы врагов. Роман неистово отбивался, защищая дверь в комнату матери.  Сбившись в кучу вокруг графини, стоя на коленях, молились женщины, успевшие прибежать под единственную защиту семнадцатилетнего парня с клинком в руках.

Сквозь грохот боя, рёв врага, крики и адскую какофонию звуков, царившую повсюду, иногда прорывался плач служанок и старшей сестры Арлессы. Не в добрый час несчастная девушка приехала погостить к родителям, оставив учёбу в пансионате и пыльную столицу.

Высоким мужественным горном звучал строгий, спокойный голос матери, призывающий крепиться и помнить о том, что Ромейнцы сильны, и они не сдадутся.

- Молитесь, - наставляла она. – Молитесь за жизнь защитников крепости. Просите, чтобы он послал силу в их руки, а мужество пылает в их сердцах. За нас сейчас сражаются наши отцы, мужья, сыновья и братья. Молитесь за них, дайте им свою силу духа! Сражайтесь рядом с ними мысленно, и верьте в них. Они не сдадутся, и мы не сдадимся. Не запятнаем себя слабостью слёз и трусостью перед врагом. Молитесь, Арлесса. Не смейте плакать. Артани ди Валь сильны духом. Если надежды не останется, мы обнажим оружие и будем сражаться, потому что враг не пощадит ни нашу жизнь, ни нашу честь. Молитесь, дочь моя, молитесь вместе со всеми.

Близость матери и сестры, необходимость защитить женщин придавали Артани силы. Он не мог отступить и не мечтал о прорыве, зная, что в одиночку прорыв совершить нереально. Он не сможет уберечь женщин и вывести их в безопасное место. Не существовало подобного места. Замок пылал, охваченный сражениями и огнём, враги были повсюду и продолжали наседать.

Роман давно перестал считать трупы. На место убитых противников вставали новые. Казалось, им не будет конца. Он сражался, экономя силы, но ему всё труднее и труднее становилось поднимать меч.

Спальня находилась рядом с женской половиной, и Роман успел среагировать и встать у дверей, когда раздался первый крик, а враги, рассредотачиваясь, хлынули по лестницам, разграбляя замок и вырезая всех, кто вставал на пути. А в этот момент были открыты ворота, и армия противника входила в замок, и где – то там сражались отец и брат, взрывы магии подсказывали, что Гайто Раван не сделает победу лёгкой  - знание,  внушало надежду.

Роман был покрыт кровью - своей и чужой. Она заливала одежду, натекала из мелких ран, превращая лицо в окровавленную безумную маску, где нечеловеческой яростью сверкали белки глаз.

Превратившийся в берсерка, он являл собой жуткое зрелище, внушая врагам ужас и страх. Учитель не зря тренировал Романа - ни один из его уроков владения клинком и магией не пропадал даром. Справиться с Артани не могли. Коридор перед спальней был достаточно узкий, и нападающие больше мешали друг другу, а Роман занял оборону, дёрнув вперёд кресло, создав препятствие между собой и врагом, прикрыв спину. Обезоружить его не могли - только убить, но в ближнем бою и убить не могли - требовались арбалетчики или выстрел из пистолета, но расстреляв порцию пистолей, противники были вынуждены вопить от ярости. Роман умел ставить щит. Мага голыми руками не возьмёшь. Требовалась хитрость.

Нападение прекратилось внезапно, словно кто-то отдал неслышимую команду. Подчиняясь приказу, солдаты внезапно откатились назад, давая Артани короткую хриплую передышку. Роман увидел предателя.

Когда Динас Артани ди Валь, не обезображенный печатью сражения, поднялся по лестнице, Роман не сразу узнал его из-за пошлой чёрной маски на лице. Однако фигура, волосы, манеры, голос - ошибки быть не могло. Перед ним стоял брат, и мозг Романа, сделав простой вывод, ужаснулся. Он отказывался воспринять реальность.

Этого не могло быть правдой. Не могло быть правдой! Хуже самого кошмарного бреда.

Солдаты противника послушались Динаса, посторонились, давая дорогу. Сверлили Романа пьяными от боя ненавидящими взорами, но не осмелились ослушаться, хотя и презирали, несомненно. Высокий, одетый в чёрные доспехи командир не пожелал запачкать руки боем.

Брат склонился на мгновение и поднял алую, валяющуюся на полу, сигну. Нападающие втоптали её в грязь. Динас посмотрел на неё с небрежным удовлетворённым любопытством и отшвырнул прочь. А затем, склонив голову набок, сдвинул в сторону ворот, дав Роману увидеть: алая сигна была вышита на внутренней стороне его одежды под доспехами. Динас словно показал условный знак, но знак не требовался. Зачем? Роман узнал брата, таящего лицо, как вор.

Одного не понимал: как можно осмелиться носить сигну, предав Ромейн, татем в ночи проведя противника в замок, и не осознавать кощунства, собственной мерзости. Продолжать считать себя Артани ди Валем после содеянного злодеяния?

Что происходит? Почему всё это происходит?

Динас был бледен, в зелёных глазах, пылающих внутренним огнём, горело безумие, оттенки которого Роман увидел несколько лет назад.

В книгах герои, увидев предателя, с криком и яростными проклятиями бросаются на врага, чтобы пронзить его мечом или красиво погибнуть. Ненависть ослепляет рассудок, и невозможно становится думать - лишь совершить отмщение. А мозг Романа отказывался постигать, связывать с братом чудовищность злодеяния. В реальности всё оказалось по-другому.

Роман, загнанно дыша - с губ срывалась хриплая кровавая пена - смотрел на брата, тяжело привалившись к двери. В остальной части замка царил ад, а здесь ад на мгновение приостановился, давая возможность отдохнуть.

Тянуло дымом, пахло кровью. Тяжёлый, воняющий запах смерти.

- Роман, - Динас, с содроганием прикинув количество убитых, с недоверием и страхом рассматривал брата, тщетно силясь отыскать в окровавленном, обезумевшем от горя и ярости демоне дорогие сердцу черты, - Битва полностью проиграна. Я хочу остановить дальнейшие бессмысленные убийства. Сдайся и сложи оружие. Ни тебя, ни женщин никто не тронет. Просто опусти меч. Здесь всё кончено.

Роман смотрел на Динаса, но до него не доходил смысл слов. Он ловил воздух, жадно восстанавливая разорванное дыхание, продолжая оставаться готовым к бою.

- Роман, - с жалостью и злостью рыкнул Динас, - Не дури. Хочешь умереть? Сдайся. Продолжишь убивать - я не смогу сдержать своих людей. Женщин никто не спасёт. Роман, ты слышишь меня? Понимаешь, о чём я говорю?

Роман глядел волком, а с ощеренной пасти капала слюна, и если бы глазами можно было убивать, Динас бы умер на месте.

Когда-то давным-давно, кажется целую вечность назад, он и Динас были... лучшими друзьями.

***