― Что известно о Ромаре? ― глухо поинтересовалась я, отводя от него взгляд.

Я заставила себя сосредоточиться на чем-нибудь другом и взяла в руки нож, чтобы намазать им ореховое масло на ломтик хлеба.

― С ним разбираются, ― уклончиво отозвался Диего. ― Ты не должна волноваться об этом.

Я хмыкнула.

― Он хотел убить меня и мою сестру. Я должна знать обо всем, что будет происходить с этим ублюдком.

Я почувствовала теплое дыхание Диего на своем затылке, когда он усмехнулся. Он был рядом. Стоял прямо у меня за спиной. Невозможно было сохранять спокойствие от мысли, что нас разделяют какие-то ничтожные дюймы.

Чертов засранец. Знает, как вывести меня из строя.

«Держи себя в руках» мысленно приказала я себе.

― Ромара ждет суд, как и Астарота. Дьявол расквитается с ними по полной программе за то, что они планировали убить тебя и его, ― сказал Диего. Он сделал шаг в сторону и прислонился к кухонной стойке боком. ― Итак, ― последовал протяжный вздох, после чего Диего скрестил руки на груди, ― Ты действительно собираешься есть то, что готовишь? Хотя это нельзя назвать готовкой, ― с удивительной легкостью ему удалось переключиться на другую тему.

― Чем тебя не устраивает моя еда? ― пробормотала я, намазывая масло.

― Будь добра, не продолжай приготовление этих ужасных бутербродов, ― боковым зрением я заметила, как его лицо скривилось.

Я проигнорировала его просьбу, после чего Диего мягко выхватил из моей руки нож, чем спровоцировал в свой адрес хмурый взгляд.

― Я приготовлю тебе нормальную еду, ― сказал он.

Я положила руки на бока и подняла брови.

― То есть, все по-прежнему? ― спросила я.

― О чем ты? ― Диего сделал недоуменный вид.

― Ты прекрасно понимаешь, о чем я, ― не удержавшись, я скорчила рожицу. ― Сделаем вид, будто ничего не произошло, да?

― Я понимаю, что ты не сможешь этого забыть, ― спокойно проговорил он. ― Но я буду пытаться делать все возможное, чтобы отогнать от тебя мрачные воспоминания. И начну я с изумительных черничных кексов, что скажешь?

Я сделала сдержанный вздох и не нашла слов для ответа. Черничные кексы даже звучат изумительно.

― Даже не хочешь извиниться? ― сухо спросила я.

Диего усмехнулся.

― Я как раз над этим думаю.

У меня чуть не отвисла челюсть, хотя я понимала, что он шутил. Но мне было не до шуток.

― Зачем ты здесь? ― нарочито суровым тоном спросила я.

― Ну, на данный момент я здесь затем, чтобы приготовить тебе самый лучший в мире завтрак, ― беспечно отозвался он.

Я закатила глаза и скрестила руки на груди.

― Я серьезно, Диего. Зачем ты пришел в мой дом? Кажется, я… просила оставить меня.

Я от всей души желала выглядеть настолько враждебно, насколько это вообще было возможно.

Диего издал усталый свистящий вздох и развернулся ко мне всем телом, а затем одарил таким взглядом, от которого по моему телу забегали мурашки. Я непроизвольно напряглась, встретившись с его глазами, но не отступила.

― Я здесь, чтобы вымаливать у тебя прощение до тех пор, пока ты не переступишь через свою гордость и не простишь меня, ― проговорил он. ― Такой ответ подойдет?

Я в изумлении вскинула брови и бесшумно ахнула.

― Переступить через свою гордость? ― писклявым голосом повторила я. ― Ты в своем уме?! ― я, правда, не хотела начинать скандал, но Диего сам спровоцировал меня на это.

― Успокойся, Эмили.

Лучше бы он вообще молчал.

― Не смей говорить мне успокоиться, ― прошипела я и ткнула его пальцем в грудь.

― Ого! ― присвистнул Диего. ― Сколько страсти! Это определенно начинает мне нравиться.

Гнев внутри меня разбухал, и я боялась, что вот-вот взорвусь.

― Нет никакой страсти, ― я снова и сильнее ударила его по груди указательным пальцем. Диего едва пошатнулся, и веселье искрилось в черных глазах. ― Нет ничего, ясно тебе?

― Предельно, ― пропел он и согнул руки в извиняющемся жесте, но на его губах играла издевательская улыбка.

Было поздно. Я завелась. Сильно. И вряд ли сейчас меня могло что-либо остановить.

Диего нарвался по-крупному.

― Ты обманывал меня! ― я толкнула его в плечо. Он не шелохнулся, хотя я была уверена, что ударила сильно. ― Моя сестра могла погибнуть из-за ваших дурацких адских разборок! ― я вложила больше гнева в свой следующий удар. ― Как ты можешь оставаться таким… клоуном после всего, что произошло?!

― О. Я, значит, клоун? ― ухмыльнулся Диего.

Я громко стиснула губы и устремила на него супер яростный взгляд.

― Проваливай из моего дома, ― процедила я, сжимая руки в кулаки.

Эти пухлые алые губы, взбудораживающие мое сердце и провоцирующие мозг на не очень приличные мысли, скривились в дерзкой улыбке.

― Нет, ― ответил он ровным спокойным голосом.

И как я могла только думать о том, что испытываю что-то к нему? Нет, черт подери. Я ненавижу его. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Каждой клеточкой души.

― Я сказала, проваливай, ― повторила я тихо, отчего мой голос зазвучал более угрожающе. ― Сейчас же.

― Какая грозная, ― на выдохе произнес Диего, вытянув губы в трубочку.

Я зарычала, и неожиданно Диего притянул меня к себе, заключив в крепкие стальные объятия. Что, черт возьми, он себе позволяет?!

― Отпусти! ― провопила я, пытаясь вырваться.

Но объятия Диего ― это клетка, из которой не было выхода.

― Мне нравится твоя грубость, ― с весельем сказал Диего. ― Та страсть, с которой ты бросаешься в драку со мной, демоном! Уау. Эмили. Просто…

― Катись к дьяволу, ― прошипела я.

Он воздушно и хрипловато рассмеялся, по-прежнему не отпуская меня.

Я старательно игнорировала мысли о том, что мне, несмотря на всю бурлящую злость, которую я испытывала по отношению к Диего, было приятно ощущать тепло твердой широкой груди, к которой я была прижата против своей воли. Несмотря на безумное сумасшедшее желание перестать болтать руками и позволить Диего обнимать себя, я не оставляла попыток вырваться.

― Остановись, ― вкрадчивым шепотом проговорил он мне в волосы.

― Иди к черту, ― огрызнулась я.

Диего снова рассмеялся.

― Пожалуй, я лучше останусь с тобой, ― он крепче стиснул меня в объятиях. ― В твоей компании мне гораздо веселее и интереснее.

Я тихо зашипела и стукнула пяткой по ноге Диего. Но это лишь развеселило его сильнее.

― Не злись, ― одна его рука переместилась с моей талии на лицо. Я резко повернула голову, не позволяя ему коснуться своей щеки.

― Убирайся, ― я толкнула Диего локтем в живот и почувствовала боль от удара. У него, что, пресс сделан из бетона?! Какого черта?

Наконец, я сумела вырваться. Точнее, Диего позволил мне высвободиться.

― Ты же знаешь, Эмили, я не уйду, ― спокойно сообщил он.

Я отскочила от него в сторону, как ошпаренная, и накрыла горячий лоб рукой.

― Ненавижу тебя, ― сказала я.

― Прости меня.

Я метнула на него возмущенный взгляд.

― Нет.

Диего устало вздохнул.

― Ты все равно меня простишь.

Мне захотелось громко рассмеяться ему в лицо.

― Не будь так уверен в этом, ― фыркнула я.

― А я уверен, ― сказал Диего.

Возникла нерешительная пауза. Я мерила его злым взглядом.

― Хочешь узнать, почему? ― спросил он.

― Нет.

― Потому что, ― Диего улыбнулся, и мне не понравилась его улыбка, так как все улыбки, подобные этой, не предвещали ничего хорошего. Итак, что на этот раз? ― Ты ко мне не равнодушна.

― Что? ― пискнула я, выпучив глаза.

― Ты ко мне не равнодушна, ― с непринужденностью повторил он, и я готова была сравнять его с землей в данный момент.

― Придурок. Ты мне не нравишься.

― Неправда, ― улыбка Диего стала ласковой, а голос сделался мягким. ― Ты опять нервничаешь, а это первый признак твоей лжи. И… твои щеки сейчас краснее бесов.

Краснее бесов?

Я машинально приложила руки к щекам, и они действительно пылали, как и все лицо.

― Это я от злости покраснела, ― пробурчала я.