Политическое значение удержания Киева для хода дальнейших боевых действий на Украине было ясно всем. Требовалось мобилизовать все силы на оборону города, который становился центром сражения войск Юго-Западного фронта.

Генерал Пуркаев предложил все выходящие из окружения части после приведения в порядок и пополнения направлять на усиление Киевского укрепрайона, а пока предельно массировать удары авиации против рвущихся на Киев мощных вражеских танковых и моторизованных колонн.

Кирпонос спросил Астахова, что делается для этого. Командующий военно-воздушными силами доложил, что в результате нанесенного сегодня утром авиационного удара по 13-й немецкой танковой дивизии ее части растеклись по лесам, прекратив дальнейшее выдвижение на непосредственные подступы к позициям Киевского укрепрайона. Он добавил, что часть сил бомбардировочной и штурмовой авиации содействует войскам 5-й и 6-й армий в контратаках против бердичевской группировки врага.

Кирпонос потребовал активизировать воздушную разведку, усилить удары по прорвавшимся к Киеву фашистским дивизиям, закрыть Житомирское шоссе для движения колонн противника и максимально усилить налеты на передовые вражеские аэродромы.

— Это мы и стараемся делать, товарищ командующий, но, — огорченно развел руками Астахов, — у нас сейчас мало осталось исправных самолетов.

— Товарищ Астахов, я отчетливо представляю себе состояние нашей авиации после тех потерь, которые она понесла. Пока есть только один путь поддержания ее боевой мощи — ускорить ремонт самолетов и их возвращение в строй. Без сильной авиации войскам фронта крайне трудно бороться против наступающих войск врага, особенно против их танковых группировок. Еще раз продумайте и доложите мне, за счет каких соединений нашей авиации мы можем активизировать удары по танковым колоннам, рвущимся к Киеву.

Генерал Парсегов, заметив устремленный на него взгляд командующего фронтом, резко поднялся со стула. Напомнив о том, что на усиление Киевского укрепрайона уже направлено 1‑е Киевское артиллерийское училище и два противотанковых дивизиона, он заверил, что в ближайшие дни перебросит туда еще до четырех десятков орудий, находившихся в ремонте.

Говоря об острой нехватке орудий, минометов и противотанковых снарядов в ряде соединений, сражавшихся на киевском направлении, Парсегов ссылался на то, что в округе еще до начала войны ощущался недостаток артиллерийского вооружения. Понесенные войсками в ходе боев потери еще больше ухудшили положение. Плохо с боеприпасами. Сейчас в армиях никак не удается накопить более одного боевого комплекта артиллерийских снарядов, так как подвоз боеприпасов из-за нехватки автотранспорта очень затруднен, а движение эшелонов в полосе действий войск фронта почти парализовано, несмотря на самоотверженность железнодорожников. Парсегов подчеркнул, что обеспеченность армий противотанковыми снарядами все больше ухудшается. С первых дней войны артиллеристам пришлось вести борьбу против больших масс танков. Поэтому расход противотанковых снарядов был все время чрезвычайно высок. Запас их никак не удается создать в войсках. Они расходуются сразу же, как только поступают. Парсегов доложил, что он снова напомнил начальнику Главного артиллерийского управления о нашей просьбе ускорить отправку Юго-Западному фронту боеприпасов и оружия с баз центра.

Была высказана мысль о том, что надо всемерно использовать предприятия Киева и других городов Украины для налаживания выпуска вооружения и боеприпасов, а также для ремонта боевой техники. Особое внимание было обращено на необходимость сбора оружия на поле боя. Бригадному комиссару А. И. Михайлову, начальнику политуправления фронта, поручили подготовить специальное обращение Военного совета ко всем бойцам и командирам с призывом: не оставлять на поле боя ни одной винтовки.

Выслушали начальника инженерного управления генерала А. Ф. Ильина-Миткевича, который доложил, что решение Военного совета фронта о форсировании инженерных работ в Киевском укрепрайоне настойчиво проводится в жизнь. Сделано много. На протяжении всех 55 километров первой линии обороны произведена расчистка секторов для ведения огня из дотов и дзотов; большая часть переднего края укрепленного района уже прикрыта противотанковым рвом, эскарпами, проволочными заграждениями. От дачного поселка Пуща-Водица до Мышеловки сделан сплошной противотанковый ров, усиленный противотанковыми минами, ловушками и фугасами. На лесных участках повсюду устроены завалы. Все огневые позиции артиллерии прикрываются противотанковыми заграждениями.

— С такой огромной работой мы не справились бы, — сказал наш фронтовой инженер, — если бы не помощь киевлян. На строительстве оборонительных сооружений ежедневно трудятся полтораста тысяч жителей города.

— А как обстоит дело на непосредственных подступах к Киеву? — поинтересовался командующий.

— Днем и ночью с помощью горожан роем траншеи, возводим заграждения в пригородах и на окраинах города, минируем все дороги и мосты.

В глубине обороны, сказал генерал, отрыто около 30 километров противотанковых рвов, свыше 15 километров эскарпов, сооружено 750 дерево-земляных огневых точек (дзотов). Для минирования подступов к оборонительным позициям доставлено 100 тонн взрывчатых веществ и 50 тысяч противотанковых и противопехотных мин. А всего в укрепленный район выделено около 100 тысяч мин.

— И все же, — огорченно заметил Ильин-Миткевич, — противотанковых мин и колючей проволоки не хватает.

— Надо использовать все местные ресурсы, — указал Кирпонос. — Пускайте в ход металлические решетки из оград, рельсы, балки, трубы. А в самом городе помогайте, штабу обороны города строить баррикады.

Заслушав мнения всех присутствовавших, командующий фронтом подошел к карте.

— Я считаю, — сказал он, — что войскам нашего фронта нужно в первую очередь наращивать усилия, чтобы закрыть брешь южнее Новоград-Волынского. Это облегчит нам выполнение задачи по уничтожению прорвавшихся к Киеву дивизий Клейста.

И Кирпонос решает силами 5-й армии продолжать атаки в районе Новоград-Волынского навстречу войскам 6-й армии, которые должны нанести удар из района Игнатовки на север. Одновременно Потапов должен подготовить удары частью сил с северо-запада на Житомир и с севера на Радомышль, чтобы бить по коммуникациям и тылам прорвавшегося к Киеву врага. От командующих 6-й и 12-й армиями требуется во что бы то ни стало удержать занимаемые сейчас рубежи. Управление 26-й армии по решению командующего фронтом перебрасывалось в Переяслав, ему поручалось объединить все войска, выдвигаемые из тыла на левобережье Днепра к югу от Киева.

На усиление гарнизона Киевского укрепрайона кроме переданных ему двух бригад 2-го воздушно-десантного корпуса и частей 147-й стрелковой дивизии направлялись части 206-й стрелковой дивизии. (К сожалению, обе эти дивизии были малочисленны и слабо вооружены, так как значительная часть их продолжала сражаться в окружении).

Командующий напомнил, что для нанесения удара по прорвавшимся к Киеву войскам Клейста пока слишком мало сил. Но через два-три дня начнут подходить переданные из резерва Ставки две стрелковые дивизии. Во главе их станет управление 27-го стрелкового корпуса. Несколько позднее подойдет 64-й стрелковый корпус. Эти войска следуют по железной дороге из Северо-Кавказского военного округа. Прибывающие войска командующий фронтом решил сосредоточить так: 27-й стрелковый корпус — северо-западнее Киева, 64-й корпус — юго-западнее города. Ближайшая их задача — упрочить оборону Киева на обоих флангах Киевского укрепленного района, не допуская их обхода противником.

Кирпонос предложил Пуркаеву и мне подумать, как лучше использовать эти два корпуса, чтобы во взаимодействии с войсками укрепленного района основательно зажать в клещи прорвавшиеся к Киеву дивизии врага.

Командующему Пинской флотилией контр-адмиралу Рогачеву ставилась задача прикрыть переправы на Днепре на участке от Киева до Канева и ни в коем случае не допустить форсирование реки противником.