– Я вижу в этом только домашние неурядицы и не думаю, что кому-то следует совать в них нос. Так почему люди должны приходить сюда и задавать вопросы?

– Тогда почему же вы здесь, а, мистер? Вы, наверное, думали, что сегодня вечером здесь будет съезд, ага?

– Съезд?

– Клевые лимузины с шоферами и великими шишками, ясно? Тогда вы выбрали не тот вечер. Сегодня собачки на свободе, а когда здесь съезд, они сидят в клетках.

Борн помолчал немного, затем подошел к шоферу поближе и сказал:

– Обсудим это в машине. Я сяду на пол, а ты будешь делать все, что я тебе прикажу, – добавил он тоном, не терпящим возражения.

– Но вы должны пообещать, что отпустите меня!

– Даю слово. Тебя и твоего приятеля из второй патрульной машины. Эти ворота – они на сигнализации?

– Когда собаки спущены, то нет. Если эти людоеды заметят хоть кого, они мигом разорвут его в клочья.

– Откуда включается сигнализация?

– Из двух мест. Один пульт в домике у сержанта, а другой в особняке, в нижнем холле. Включить ее можно только тогда, когда ворота закрыты.

– Собирайся, поехали.

– Куда?

– Начнем с собак.

Двадцать минут спустя пять собак были пойманы, заперты по клеткам и все получили по хорошей порции снотворного. Борн отпер ворота и выпустил обоих охранников наружу. После этого он вручил каждому из них по триста долларов.

– Это должно восполнить ваши потери из-за сегодняшней ночи, – пояснил он.

– Эй, а моя машина? – взволнованно спросил второй охранник. – Она, конечно, не бог весть что, но ездить может. Мы с Вилли приехали на ней сюда.

– Ключи у тебя с собой?

– Конечно, в кармане. Она стоит прямо за собачьими клетками.

– Заберешь ее завтра.

– А почему я не могу взять ее сейчас?

– Потому что будет слишком много шума и ты перебудишь всю округу. Мое начальство может прибыть в любой момент. И лучше будет, если они не увидят вас здесь, поверь мне.

– Срань господня! Помнишь, что я говорил тебе, Джим-Боб? То же самое, что и Барби Джо. Это место ненормальное, понял, мужик?!

– Разве три сотни не греют тебя, Вилли? Пошли, нам нужно поймать тачку. Еще не поздно, глядишь, кто-нибудь да и остановит… Эй, мистер, а кто присмотрит за псинами, когда они проснутся? До утренней смены их нужно будет выгулять и покормить. Если к ним сунется кто чужой, они мигом разорвут его в клочья.

– А как же сержант? Он может с ними управляться?

– Они особо его не жалуют, – ответил человек по имени Вилли, – но слушаются. Другое дело генеральша. Они ее любят, сволочи похотливые.

– А сам генерал? – спросил Борн.

– Он валится в обморок, увидев их еще издали, – усмехнулся Джим-Боб.

– Благодарю за информацию. А теперь проваливайте, да пройдите немного вперед по дороге, прежде чем начнете ловить машину. Мое начальство приедет как раз с той стороны.

– Знаете, – сказал второй охранник, искоса поглядывая на освещенного луной Джейсона, – эта самая безумная ночь в моей жизни. Я и представить себе не мог, что такое когда-нибудь со мной произойдет. Вы влезли сюда, как чертов террорист, да и одежда под стать, но говорите и обходитесь, как взаправдашний армейский офицер. И все время повторяете про это свое начальство, усыпили шавок и отстегнули нам по три сотни баксов. Я ничего не понимаю, знаете ли.

– А тебе и не нужно понимать. Хотя, будь я террористом, ты, наверно, был бы уже мертв, не так ли?

– Он прав, Джим-Боб. Давай, сваливаем отсюда.

– А что нам отвечать, если нас спросят о сегодняшней ночи?

– Кто бы ни спросил, говорите правду. Опишите все подробности. Можете добавить, что меня зовут Кобра.

– О господи! – воскликнул Вилли, и оба охранника поспешно зашагали к дороге.

Борн запер ворота, думая о том, что все происшедшее сегодняшним вечером вряд ли пойдет генералу и его друзьям из «Медузы» на пользу. То ли еще ждет Свайна в ближайшие часы! Вопросы, задаваемые ледяным тоном, и лихорадочные ответы. Что он узнает через час? Тайна, покрытая мраком.

Борн вернулся к патрульной машине, забрался внутрь, завел мотор и покатил по аккуратной окружной дороге к гравийной аллее, ведущей к хижине сержанта.

Он стоял около окна, почти прижавшись лицом к стеклу, и смотрел внутрь. Массивный, разжиревший сержант уставился в телевизор, восседая в большом кожаном кресле и взгромоздив ноги на оттоманку. Судя по звукам, проникающим сквозь стекло, быстрой, отрывистой скороговорке комментатора, помощник генерала был захвачен зрелищем бейсбольного матча. Джейсон осмотрел комнату, насколько это было возможно. Обстановка была довольно простой, но удобной, во всем, от мебели до занавесок в клеточку, доминировали коричневые и красные тона. Типичный загородный домик старого холостяка. Оружия в поле зрения не было, ни обычных для такого места антикварных охотничьих ружей над камином, ни генеральских автоматических пистолетов сорок пятого калибра. Кобура на ремне сержанта тоже отсутствовала. Ничего угрожающего не было заметно также и на столике около кресла. По всему чувствовалось, что сержант ощущал себя в полной безопасности. А почему бы и нет? Охрана в поместье Свайна была на высочайшем уровне: сплошной забор, ворота, патрули и свободно передвигающиеся сторожевые собаки по всему периметру. Борн внимательно посмотрел на сильное волевое лицо сержанта с хорошо развитой нижней челюстью. Какие секреты могут храниться в этой голове? Он должен выяснить это. Дельта Один должен выяснить это, даже если ему придется открутить эту голову напрочь. Джейсон отошел от окна, обогнул хижину, приблизился к двери и постучал в нее два раза костяшками левой руки. В правой он сжимал автоматический пистолет со спиленными номерами, предоставленный ему Алексом, кронпринцем «черных» операций.

– Открыто, Рейчел! – ответили изнутри домика.

Борн повернул дверную ручку и распахнул дверь настежь так, что она со стуком врезалась в стену. Обставив свое появление таким образом, он шагнул внутрь.

– Господи Иисусе! – воскликнул сержант, поспешно снимая ноги с оттоманки и изымая свое тучное тело из кресла. – Ты!.. Чертов призрак! Ты же мертв!

– Не угадал. Попробуй еще раз, – ответил Дельта. – Ты Фланнаган, не правда ли? Вспомнил все-таки, надо же.

– Ты мертв! – повторил генеральский подручный, переходя на крик. – Ты остался в Гонконге. Тебя убили в Гонконге четыре… нет, пять лет назад!

– Ого, похоже, ты делаешь пометки в календаре…

– Но мы знали… Я знал…

– Стало быть, связи у тебя там, где надо.

– Ты Борн!

– Не понимаю, о чем ты?

– Поверить в это не могу!

– А ты не верь, Фланнаган. Как раз о твоих «мы» я и собираюсь потолковать. О Снейк Леди, если быть точным.

– Так, значит, это ты тот самый… тот самый, кого Свайн назвал Коброй.

– Наверное, имея в виду, что я действую, как эта змея?

– Я не ловлюсь на подобные штучки…

– Какая жалость.

– Ты один из нас?

– Точно. Но меня обошли. Пустили побоку. А я взял и приполз обратно.

Сержант растерянно посмотрел на дверь, а затем, озадаченно, на окна:

– Да как ты пробрался сюда? Как же охрана, собаки? Господи! Да где же они?

– Собаки спят в своих конурах, а охране я устроил выходной.

– Устроил что?.. Собаки были спущены…

– Теперь нет. Они отдыхают.

– А охрана, где эта чертова охрана?

– Мне удалось уговорить их оставить посты. Видишь ли, они ожидали, что когда-нибудь случится что-то подобное сегодняшнему вечеру.

– Что ты сделал с ними… Чего ты хочешь?

– Мне кажется, я уже говорил об этом, сержант. Мне страстно хочется побеседовать с тобой, сержант Фланнаган. Так приятно встретиться со старым товарищем.

Испуганный сержант сделал несколько неуверенных шагов в сторону от кресла.

– Ты тот самый маньяк по имени Дельта. Так тебя звали, пока ты не занялся собственным бизнесом, – страшным шепотом пробормотал он. – Я видел фотографию: ты лежишь на кровати, вся простыня прострелена и в крови, лицо не покрыто, глаза смотрят вверх, из раны на лбу течет кровь, а горло… Они спросили меня, кто ты такой, и я ответил им: «Он Дельта. Дельта Один из нелегалов». И тогда они сказали: «Нет, его зовут не так, это Джейсон Борн, убийца, наемный убийца». И я ответил им: «Тогда это один и тот же человек, потому что я знал Дельту, и это именно он». Они поблагодарили меня и сказали, чтобы я подождал за дверью с остальными.