— Убежали? — Кулл недоверчиво взглянул на Бур-Термира, затем огляделся по сторонам. — Куда? Здесь есть другие пещеры?

— Множество. Мы прорыли тут целый подземный город. А может, даже целую страну. Знаешь, за тысячу лет у нас было достаточно времени и сил для этого. Бурусы жили в лесах, но уходили и скрывались в подземельях, когда появлялись чужие племена. Мы не хотели ни с кем сражаться, но не потому, что боялись или чувствовали, что недостаточно сильны. Просто берегли силы для войны с вами. — Бурус перестал улыбаться, лицо его помрачнело. — Но не достигли своей цели. Бурусы не вернутся в свою страну, но и вы больше не будете топтать нашу благословенную землю. Пусть все получилось не так, как мы себе представляли, но все же главного наш народ добился — мы вам жестоко отомстили.

— Я вижу, ты даже за Вратами Смерти не поумнел, — устало махнул рукой Кулл. — Царство Ненависти ничего не сможет с нами поделать. Ты сам убил себя, Бур-Термир. А теперь размечтался, что и валузийцы поступят точно так же. Но этого не будет. Никогда. Когда же твоя душа наконец успокоится?

— Когда никого из вас не останется в живых, — прошелестел призрак, растворяясь в зеленом тумане. — И это будет очень скоро.

Он исчез, а король, оглядевшись, увидел, что его со всех сторон окружает плотная толпа воинов. Они молча смотрели на него, не решаясь подойти ближе, и лишь один из них, командир легкой кавалерии Талит, шагнул наконец к Куллу.

— С вами все в порядке, Ваше Величество? — пряча глаза, осторожно спросил он. — Вы сейчас с кем-то разговаривали, и я подумал…

— Ты подумал, что я спятил и беседую с призраками? — усмехнулся король, похлопав взволнованного латника по плечу. — Все нормально, мой друг. Я действительно разговаривал с призраком, но можешь не сомневаться — я в своем уме. Воины! — громко обратился он к валузийцам. — Из этой пещеры есть выход, через него ушли обезьянолюди. Надо найти его и выбраться наружу. Будьте осторожны — кругом враги!

Напряженное молчание сменилось радостным гулом. Возбужденные люди разбрелись во все концы необъятной пещеры искать выход, а Кулл остался вдвоем с Талитом. Командир кавалеристов выжидательно смотрел на короля, по-видимому, все еще не зная, как отнестись к его приказу.

— Талит, послушай меня внимательно. — Король вложил в ножны меч, который до сих пор сжимал в руке. — Вы только что столкнулись с первым испытанием, которое преподнесла эта пещера. Но я уверен, что оно не последнее, и вы должны быть готовы к любым неожиданностям.

Посмотри, сколько наших воинов осталось лежать здесь, в этой пещере, а таких пещер здесь множество. И я не хочу, чтобы в каждой из них оставались валузийцы. Твои солдаты не должны больше сражаться с призрачными видениями. Они должны взяться за руки и держаться вместе. Ты меня понял, Талит?

— Да, мой король, — кивнул командир кавалеристов, хотя его продолжали грызть сомнения. — А что это за призрак, с которым вы разговаривали?

«Значит, кроме меня, Бур-Термира никто не видит, — понял атлант. Он не хотел ничего объяснять, да, наверное, и не смог бы. Какие-то странные нити судьбы связали его с непримиримым врагом Валузии, какое-то тягостное смятение поселилось с тех пор в душе короля. — И призрачная тень буруса, наверное, долго не оставит меня в покое».

— Я думаю, ты и сам недавно столкнулся здесь с призраками, — вслух сказал он. — И надеюсь, понял, как надо вести себя с ними.

— Думаю, да. — Талит опустил руку с рукояти своего меча и огляделся. — Я понял вас, Ваше Величество.

— Ладно, пойдем, — кивнул Кулл. — Кажется, солдаты что-то нашли.

Он быстрым шагом направился в дальний конец пещеры, где, оживленно разговаривая и возбужденно размахивая руками,. собралась целая толпа валузийцев. Подойдя ближе, король увидел огромный пролом в стене, из которого веяло ледяным холодом и мелькали отблески зеленоватого пламени.

— Там то же самое, что и здесь, — сказал седой ветеран-латник. — Но стоит пойти и разведать — тут-то уж точно нам нечего делать.

— Вперед! — коротко приказал король.

Воины, держа мечи наготове, ринулись в пролом. Некоторые из них закрывали глаза руками и падали на землю, корчась в судорогах, но большинство уверенно шло вперед. Выставив руку с мечом вперед, Кулл шагнул вслед за ними — он уже не боялся ни ледяного холода, ни омерзительных тварей, выныривающих из тумана, ни своих собственных ощущений. «Мы победим, — твердил он себе. — Мы не жили, веками лелея в себе лишь ненависть, поэтому Царство ее бессильно против нас».

Сначала он увидел только какие-то смутно мелькающие тени и, приняв их за видения, крикнул солдатам, чтобы они не пытались вступить в бой, а продвигались дальше, держась за руки. Но внезапно, едва не столкнувшись с появившимся из полумрака человеком, король понял, что это реальные люди, а не бесплотные призраки.

Бурусы! Да, несомненно, это они — высокие, мускулистые, загорелые, одетые все, как один, в меховые безрукавки и кожаные штаны до колена. Их было много — примерно столько же, сколько и валузийцев, — и Кулл решил, что схватки, видимо, не миновать. Но если так, то живым отсюда уж точно никто не выберется. Значит, Бур-Термир не зря пророчил им всем печальный конец. Ну что ж, не страшно погибнуть в бою — и не с какими-то мерзкими светящимися тварями, а с реальным и вполне достойным противником. И, выхватив меч, атлант приготовился к бою.

— Король Кулл! — прозвучал рядом с ним резкий хрипловатый голос. — Долго же я ждал встречи с тобой, хотя и представлял, что она произойдет совсем при других обстоятельствах.

— Кто ты? — спросил атлант, вглядываясь в едва различимое в мерцающей пелене лицо буруса. Человек в меховой безрукавке неуловимо походил на Бур-Термира, но выглядел намного старше.

— Я Бур-Калет-Гир, верховный властитель бурусов, — немного помолчав, ответил тот, затем обернулся и что-то крикнул.

Один за другим бурусы начали появляться из полумрака, строясь плотными рядами за спиной своего повелителя. Ближе всех стояли несколько очень похожих друг на друга молодых людей — видимо, братья Бур-Термира, решил Кулл. Валузийские воины замерли в ожидании атаки, нетерпеливо поглядывая на своего короля, но атлант поднял вверх сжатую в кулак руку, приказывая не двигаться с места.

— А это мои сыновья. — Верховный властитель бурусов указал рукой на троих братьев, стоявших плечом к плечу с непроницаемо-суровыми лицами. — Их всего девять, а теперь уж не знаю, сколько осталось в живых. Но мы никогда не боялись смерти, Кулл, и я не жалею, что мои сыновья отдали жизнь за наш народ.

— Ты собираешься принести в жертву ненависти и остальных? — мрачно промолвил атлант. — Тогда чего же ты ждешь? Если сейчас мы вступим в бой, то в живых никого не останется, и ты это знаешь не хуже меня, — ведь и мы, и вы будем сражаться во владениях Царства Ненависти. Валузийцы тоже не боятся смерти, но одно дело — погибнуть в честном бою, и совсем другое — умереть от собственного безумия, как это сделал один из твоих сыновей, Бур-Термир.

Лицо Бур-Калет-Гира по-прежнему оставалось непроницаемым, но правая рука судорожно сжалась в кулак.

— У нас нет выбора, Кулл, — наконец глухо произнес он. — Я согласен принять любую смерть, если буду уверен, что и тебе от нее никуда не деться.

— А если нет? — Кулл решительно вложил в ножны меч и спокойно скрестил руки на груди. — Если я скажу тебе, что прошел уже через все испытания Царства Ненависти и понял, что оно бессильно против меня? Мы попали в его преддверие вдвоем с твоим сыном, Бур-Термиром, и он умер у меня на руках, корчась в судорогах, хотя я не причинил ему никакого вреда. Он сам сжег себя в огне ненависти, а я, как видишь, остался жив. Что ты на это скажешь?

— А то, что ничего у тебя не выйдет, — усмехнулся верховный властитель бурусов. — Мы легко могли победить вас, но ты прав — мы в чужом владении, которое диктует нам свои законы. Поэтому сейчас против вас сражаться будут наши бур-асары, которые так же неуязвимы против смертоносной силы Царства Ненависти, как и ты, храбрец Кулл.