Маргарита Карловна заметила: "У Сергея Николаевича в крови была инструкторская жилка. Ведь начинали обучать людей летать, когда были у нас только одноместные планеры. Шутите - выпустить человека в самостоятельный полет! Ювелирное это было дело - все рассказать и показать на земле..." Сергей Николаевич был талантливым инструктором, воспитавшим замечательных летчиков. Многое как инструктор он дал и Маргарите Карловне. А она воспитала своих, замечательных учеников. Достаточно назвать, летчика-испытателя А. Д. Перелета. Еще до войны, будучи планеристом, он совершенствовался в группе Раценской: приехал в Коктебель, будучи уже инструктором, на переподготовку в качестве планериста-парителя. Когда он стал уже знаменитой личностью среди испытателей, ведущим летчиком-испытателем ОКБ А. Н. Туполева, Анохины не раз
встречались с ним и были дружны с этим мягким, симпатичным человеком. Погиб он при испытаниях опытного самолета Ту-95.
В конце войны, когда Центральный аэроклуб перебазировался из Владимировки в Казань, там в группе Раценской учился летать на планерах, и отлично летал, другой знаменитый впоследствии летчик-испытатель ОКБ А. И. Микояна Г. К. Мосолов. Воспитанником Маргариты Карловны (уже послевоенным) был Б. В. Половников -еще один летчик-испытатель ЛИИ. Все они были очень разными людьми, и каждый по-своему памятен Раценской: Перелет -приветливым, приятным лицом, Мосолов - душевностью, теплотой, Половников - мощной комплекцией. Однажды летом, в полете Мосолов вдруг обратился к Маргарите Карловне: "Товарищ инструктор! Смотрите, как воздух пахнет! Смотрите вниз - все бело в лесу!" Это цвела черемуха...
Среди воспитанников Раценской и военные, и гражданские летчики. Многие - Герои. Один из них - А. И. Нефедов - погиб в войну... Разными были ее ученики, как и ученики Сергея Николаевича. Но летали в большинстве своем - отлично...
Еще одним замечательным воспитанником Анохиных, не столько летчиком или не только летчиком, но и ученым, был будущий профессор Арсений Дмитриевич Миронов. Он летал в звене Раценской в Центральном аэроклубе и был ее любимцем. «Этот любимый мой Миронов однажды чуть не угробил меня, - с улыбкой рассказывала Маргарита Карловна. - Как-то закончились полеты. Все, как полагалось, прилетели. Мы убрали уже планеры. Небо совершенно безоблачное. Пошли ужинать. И вдруг хватились: Миронова - нет! Он был человеком очень дисциплинированным, организованным, отличным летчиком - не случайно дошел до мастера спорта. И вот, на тебе - нет Миронова! Я испереживалась - что ж могло случиться. И уж мысли плохие: что скажу его родным - жили-то они рядом, за стенкой, в одном с нами доме. И вдруг кто-то довольно крепко выругался и говорит: "Смотри, Карловна, что делается! Смотри - планер в воздухе!" Где-то далеко и высоко была видна полоска - это мой любимец Арся Миронов возвращался домой на термиках, на высоте тысячи полторы, в совершенно безоблачном небе. Чертыхаясь, но уже успокоившись, мы ждали, пока "нарушитель", приготовившийся уже, очевидно, к своему наказанию, сядет...».
Ясно, что ограничились, на радостях, малым: за подобное никогда и никого, тем более любимцев, особо не наказывали...
ПРЫЖОК С ТУ-16ЛЛ
В 1960 г. почти треть общего числа полетов Анохина (41 из 141) пришлась на испытания планера А-15. Существенное значение имела работа, связанная с новым истребителем МиГ-21; по программе испытаний его двигателя было сделано 14 полетов. Значительные испытания летчик выполнил по самолетам Ил-18 (в основном - по двигательной тематике) и Ил-14 - в общей сложности 16 полетов. 11 полетов было посвящено исследованиям боевого применения самолета Ту-16, сброса с него макета. Анохин продолжал большую программу испытаний по самолетам МиГ-15 (25 полетов) и Як-25 (15 полетов). Небольшие, но важные испытания Сергей Николаевич выполнил по самолетам Е-6 (6 полетов), Т-3 (2 полета), Ан-8 (1 полет). На самолете Ил-28 15 июня 1960 года летчик осуществил запуск ЖРД.
Пик активности Анохина в его испытательной работе приходится, пожалуй, на 1961 г. В этот год он выполнил 180 полетов продолжительностью 139 ч. По нарастающей шли испытания самолета МиГ-21 Ф (основными здесь были испытания опытных двигателей, но принципиально важными и сложными были и другие работы, в частности, полеты на динамический потолок, а также испытания на штопор - всего 38 полетов). Двенадцать полетов, в основном по двигательной тематике, были выполнены на Ил-18. Испытания опытных двигателей велись также на самолетах Су-9 (16 полетов), Ту-16ЛЛ, Су-7, Т-43, Ту-16Б. Значительной была
программа испытаний (6 полетов) самолета Т-3, а наиболее важной ее частью - испытания на штопор.
В том же году 51-летний летчик проводил весьма напряженные испытания на самолетах Як-28 (10 полетов), Ту-16 (12 полетов), УМиГ-15 (33 полета). Одиночные испытательные полеты Сергей Николаевич выполнил на таких разных машинах, как Ан-10, Як-25, Ил-28, Ту-110, МиГ-21, Е6-У, Ан-24, Як-27Р, МиГ-19, Ил-12... 3 мая 1961 г. летчик провел испытания на штопор планера "Амур-02".
Но особого напряжения в тот период потребовали 17 полетов самолета Ту-104 "на невесомость" и другие испытания этой машины.
Как видим, "двигательные" работы продолжали занимать Сергея Николаевича в значительной мере. Мало какие испытания Анохина обросли таким количеством мифов, как выполненное на Ту-16ЛЛ. Я приведу некоторые из известных мне. В их числе и явно придуманные (они по-своему интересны, поскольку характеризуют один из главных людских "талантов" - умение фантазировать, а также ставить себя в центр событий). В заключение дам описание, которое считаю наиболее достоверным.
В том памятном полете Сергей Николаевич был командиром летающей лаборатории Ту-16ЛЛ, а вторым пилотом - Георгий Николаевич Захаров. Летчик-испытатель ЛИИ Захаров был известен испытаниями самолета Ту-22 на больших углах атаки и другими своими работами, в том числе, испытаниями знаменитого турболета. Турболет первым испытывал Ю. А. Гарнаев, а С. Н. Анохин, Г. Н. Захаров и Ф. И. Бурцев - облетывали его. "Машина была очень необычной, -делился воспоминаниями Ф. И. Бурцев, - но она была и очень простой не только по конструкции, но и по управлению..." Так или иначе, но полеты на этом экзотическом аппарате, созданном и исследованном учеными и конструкторами ЛИИ В. Н. Матвеевым, А. И. Квашниным, А. М. Лапшиным, А. Н. Рафаэлянцем и их коллегами, вызывали здоровую зависть многих летчиков... В. П. Васин уточнял: "Турболет облетывал только Гоша Захаров, а Анохин и Бурцев - не летали. Они могли висеть на привязи, на тросах. Но я об этом просто не знал".
На самолете Ту-16ЛЛ экипаж Анохина проводил исследования, связанные с работой подвешенного под фюзеляжем элемента жидкостного ракетного двигателя. Такого рода испытания порой бывали сопряжены с опасностью пожара и потому всегда вызывали определенную настороженность летчиков: случаев пожаров и взрывов самолетов с подобными опытными системами - особенно на начальной стадии их применения - было немало. В тот день, точнее вечер уже, был необыкновенно красивый закат. Горизонт полыхал пламенем. Об этом мне рассказывал Лев Максимович Кац. Ведущий специалист ЛИИ по испытаниям двигателей, он в это время также находился в воздухе, но на другой машине. По наиболее распространенной версии случилось так, что когда Анохин с Захаровым находились на довольно малой уже высоте, ведущий инженер, по-видимому, по ошибке, увидев яркий отблеск заходившего солнца, решил, что у них загорелся подвесной двигатель. Поскольку такого рода пожар - это неизбежный взрыв, командир после доклада инженера приказал всем немедленно покинуть машину. Дождавшись завершения катапультирования всех членов экипажа, включая второго пилота, Анохин обнаружил вдруг, что у него самого после попытки катапультирования не сработал механизм отстрела фонаря. Тогда он встал со своего места, перелез на место второго пилота - справа. Там уже кресла не было, но он сумел вылезти через открытый люк на фюзеляж и выпрыгнуть с высоты около 500 -1000 м...
