– Что говорит док?
– Говорит!.. Он не говорит, а ругается. Осия – его извечная проблема.
Йен слышал, как открылась дверь, но никак не ожидал увидеть Шерва и Ивара дель Хивала.
– Я думал, вы пошли домой.
– Уже собрался, – ответил док Шерв. – Хотел поблагодарить тебя за помощь. Ты славно потрудился, парень.
Йен не знал, что ответить. Столько всего тут ему наговорили…
– Спасибо, – наконец промолвил он.
Шерв извлек из бокового кармана толстую сигару и своими похожими на обрубки пальцами сорвал упаковку.
– Делай, что я говорю, а не то, что делаю, – изрек он, а потом, откусив кончик сигары, чиркнул древней кухонной спичкой о подошву. Выдохнув смердящий дым, Док уставился на тлеющий кончик сигары. – Да, тот еще пациент. – Сигара ловко метнулась в противоположный угол рта. – Нормальная температура тела чуть выше 36 градусов. Пульс в состоянии покоя – сорок пять, сорок шесть ударов в минуту, давление повышено, то есть Осия – кандидат для решительно всех хвороб, если отвлечься оттого, что все это для него норма, а в состоянии стресса систолическое давление падает. – Интонация, с которой врач перечислял симптомы, находилась в явном диссонансе со скупыми словами медицинского отчета. Док не говорил, он вещал. – Энзимы печени практически на нуле, число лейкоцитов говорит о том, что у него острая миелотическая лейкемия, но ни селезенка, ни печень не увеличены, лимфоузлы также в норме. Раны и порезы затягиваются быстро, на слабость Осия никогда не жаловался и вообще не переносил инфекционных заболеваний. И еще – у него отсутствуют и шрам от операции по удалению аппендикса, и сам аппендикс…
– Док!
– Тсс, я не закончил. Так вот – ни шрама, ни аппендикса. Это я установил еще несколько лет назад, проведя рентгеновское обследование, Выяснилось, что кишечник Осии имеет следующее строение: тонкая кишка очень и очень плавно переходит в толстую через некий промежуточный элемент, некую структуру, которую я рискну назвать средней кишкой – одному Богу известно, что это такое. Стул свидетельствует о дивертикуле, хотя симптомов болезни никаких. – Шерв испустил тяжкий вздох. – И потом, его мозг. Сканирование и энцефалограммы показывают кучу всевозможных повреждений – очажков приступа; их более чем достаточно, чтобы такие приступы случались постоянно, но в течение нескольких лет до самого последнего времени мне удавалось поддерживать его в достаточно стабильном состоянии всего лишь буквально микродозами фенобарбиталов, и я могу понять, что, когда вы таскались по вашему Тир-На-Ног, Осия вполне обходился без лекарств. – Он кивнул. – Вот это и есть проблема.
Шерв сердито пыхнул сигарой, и в воздух поплыли клубы дыма.
Ивар дель Хивал пожал плечами:
– Не пойму, что вас так возмущает, доктор. То, что Орфиндель не такой, как остальные, ни для кого не новость. В конце концов, он один из Древних. Они не больше люди, чем вестри, каждому известно. Но с какой стати это действует вам на нервы?
– А с такой, – ответил Шерв, – что я в своей профессии – стреляный воробей и совершенно спокойно переношу те ситуации, когда медицина бессильна. Я оставался спокоен, когда твердил Оттеру Ларсену, чтобы тот перестал пить, иначе его печенка накроется – так в конце концов и произошло. Я был спокоен, когда рак медленно убивал бедную Эфи Сельмо; я мог лишь унять ее боль. Я смирился и с тем, что единственное, что я могу сделать для Дэйви, так это присоветовать ему почаще натирать свою болячку юсерином. – Он ткнул сигарой в воздух. – Потому что все это я понимаю, а если не понимаю, могу порекомендовать специалиста в Гранд-Форкс или даже в Майо, если потребуется. Что же касается случая Осии, то здесь лучше всего провести парочку анализов и посмотреть на их результаты – но я ни малейшего понятия не имею, что с ним делать. Оперировать? А что оперировать? Мозг? Назначить какие-то другие препараты? – Он пыхнул сигарой. – В принципе, можно применить некую комбинированную терапию – попытаться отыскать верную пропорцию дилантина и тегретола, добавить какие-то новые лекарства, а потом дожидаться, пока состояние стабилизируется, но ведь это уже работа специалиста, а я не знаю на Среднем Западе специалистов, имеющих опыт лечения Древних.
– Никто не спорит, все так, – согласился Ивар дель Хивал. – Но ведь не это вас гнетет.
Док пробурчал что-то нечленораздельное.
– Его состояние ухудшается. Картина приступов да и анализы все больше убеждают меня, что ничего хорошего ждать не следует. – Он развел руками. – Я не нахожу никаких изменений, просто каждый анализ свидетельствует о целом ряде аномалий, хотя эти аномалии, черт бы их побрал, все те же, которые он имел испокон веку. Только приступы становятся тяжелее и тяжелее. И у меня нет ни малейшей пристойной идеи. Разумеется, я мог бы пригласить сегодня кое-кого из Гранд-Форкс, и пригласил бы, если бы нам не удалось купировать приступ своими силами, но я совершенно уверен, что и специалист из Гранд-Форкс ничем бы не помог.
Карин демонстративно смотрела в сторону.
Йен вздохнул. Вот, оказывается, почему его попросили приехать пораньше… А чего ты ожидал? Что она пригласила тебя, чтобы разводить с тобой шуры-муры при живом муже?
Нет. Она призвала его действовать . И оба они понимали, как именно.
– Есть еще один вариант, – сказал Ивар дель Хивал. – Не верю, чтобы и хирург-вестри мог сделать для него больше, хотя зарекаться, как вы понимаете, не следует. Но одно дело сидеть и зализывать раны, а другое – взять да заглянуть ему в черепушку, влезть в мозги и пошарить там, пока ему не станет лучше. Все же в Тир-На-Ног он скорее обретет былую силу. Возможно, именно от этого и будет все зависеть.
В Тир-На-Ног можно сделать и большее. Йен знал, что у Осии на Переправе Харбарда есть знакомая пара опытных целителей.
Их звали Харбард и Фрида; на самом деле это были Один и Фрейя. В особенности Фрейя обладала лечебным даром – это она вылечила Осию от ран, нанесенных ему бергениссе, она же привела в чувство и Йена после жуткого перехода, когда юноше пришлось на себе волочь полуживого старика. Возможно, лишь благодаря ее вмешательству Осия чувствовал себя здоровым в Тир-На-Ног, а если так – значит пребывание там поможет ему и на этот раз.
Йен задумчиво потер ладони. Тогда у него были кровавые мозоли, воспалившиеся так, что руки разнесло, а она за ночь вылечила их – ни ранки, ни шрама не осталось.
– У меня тоже руки потеют, стоит мне только об этом подумать, – сказал Ивар дель Хивал. – Я бы остался здесь до тех пор, пока дома все не утрясется; а если все же не останусь, поспешу в Дом Пламени, а не то Его Пылкость решит, что и без меня в моих селениях все будет прекрасно целую вечность. Впрочем, я и не собираюсь целую вечность ими заниматься, мне нужны жена и время, чтобы произвести на свет сына или двух. – Он помрачнел. – Но я могу взять Осию с собой и посмотреть, сотворят ли земля и воздух Тир-На-Ног чудо.
Йен любил Ивара дель Хивала – любил, и все. Звучный смех этого великана и его открытая обезоруживающая улыбка были просто заразительны, Йен вполне всерьез воспринимал его наставления по единоборствам и стрельбе из лука, как и уроки Ториана Торсена по премудростям владения мечом.
Однако целиком и полностью поручить ему Орфинделя… Конечно, болезнь Осии во многом снижала его ценность, но что, если этому не поверят? И что, если он все-таки многое помнит? Осию не раз бросали в подземелье, подолгу держали в тюрьме, подвергали пыткам, желая добиться, чтобы он выдал секреты, которыми владел, и Йен не имел права так рисковать снова.
– Пойду я, – тихо произнес молодой человек. – Харбарду и Фриде будет не по душе, если им станет докучать кто-то из чужаков.
На лице Карин Торсен не дрогнул ни единый мускул.
– Ты ведь так или иначе собирался возвращаться в Тир-На-Ног.
Да, собирался. Собирался найти другие камни из ожерелья Брисингамен, полагая, что поход воздастся сторицей, даже если найти искомое не удастся. Йен надеялся, что с ним отправится и Ториан Торсен-младший. Не то чтобы Торри способен дать Йену сто очков вперед по части единоборств или владения мечом, нет, просто на Торри можно положиться, причем как раз в том смысле, в каком никак нельзя рассчитывать на Ивара дель Хивала. Желаете знать мотивы Торри? Расспросите его, он вам все расскажет. Йену это нравилось. Простоват – отнюдь не означает туповат, зато, как правило, надежен.
