— А не направляемся ли мы прямиком в ловушку? — вдруг спросил я у лорда Байрона.— Может быть, Полидори, когда позволил мне ускользнуть, охотился не за Люси, а за вами? Может быть, Лайла обещала ему, что научит, как уничтожить вас?

Лорд Байрон пожал плечами:

— Я бы это только приветствовал,

— Так ли? Ведь уничтожение у Лайлы не всегда означает смерть.

— Разве?

Я вытянул вперед руки:

— Смотрите, что она сделала из меня.

Он слегка повел плечами и отвернулся.

— Берегитесь, милорд!

Он резко обернулся, окидывая меня холодным взглядом:

— Беречься? Чего?

— Лайла обладает ужасающей силой.

Он улыбнулся и выглянул из окошка, ибо экипаж замедлил ход.

— И я тоже,— прошептал он.— И я тоже.

Он пожал мне руку, открыл дверцу и выбрался наружу. Я последовал за ним. Мы оказались на Колдлэйр-лейн. На нас смотрели темные окна лавки Полидори.

Дверь лавки была открыта, и мы беспрепятственно вошли внутрь. Наверху было пусто. Я нахмурился. Лайла действительно принимала ванну. У меня в памяти всплыл ее образ: влажные и пористые конечности, тяжелые, словно губка, пропитанная кровью, тянущиеся, чтобы заключить меня в плацентарные объятия. Лорд Байрон повел бровью, по-видимому читая мои мысли, ибо я чувствовал его присутствие в своем рассудке. Хотя он явно понял увиденное мною, на его бледном лице не отразилось никаких эмоций. Мы миновали деревянный мостик, где лорд Байрон на минутку задержался, чтобы проверить укрытый под плащом револьвер, и подошли к двери склада.

Лорд Байрон вошел первым, и изнутри раздался его смех. Я последовал за ним и замер. Моему взору открылся колоссальный зал с куполом. Основание купола обрамляли горящие факелы, образуя гигантскую пирамиду огня. Вдоль стен стояли массивные колонны, по ним вились винтовые лестницы. В самом центре зала, под вершиной огненной пирамиды, стоял крохотный мусульманский храм, вроде тех, что я видел в Лахоре.

Лорд Байрон указал на него:

— Туда... Она там...

— Вы узнаете это место? — спросил я.

— Вампир, который создал меня,— кивнул лорд Байрон,— обитал в похожем куполе.

Он прошел через зал, шаги его отдались гулким эхом в колоссальном пустом пространстве. Я последовал за ним. У дверей храма лорд Байрон обратил мое внимание на лицо, высеченное в камне над аркой.

— Это Лайла?

Я поднял глаза и кивнул. Лорд Байрон улыбнулся.

— Лилит объявилась,— пробормотал он под нос— Ли-лит-кровопийца объявилась.— Он распахнул плащ и крикнул: — Полидори, выходи!

Тишина. Лорд Байрон рассмеялся:

— Вы хотели, чтобы я пришел, не так ли? Так я здесь!

Он вошел в храм, повернулся и нацелил револьвер на какую-то закопошившуюся в тени фигуру. Я узнал Полидори. Он стоял на коленях, но на лице его играла обычная усмешка.

— Приятно встретиться... милорд,— прошептал он, выплевывая этот титул словно наихудшее из оскорблений, и захихикал.— Мой хозяин и создатель... Мой благородный хозяин... Какая честь...

Его лицо искривилось, и он отер закапавший со лба пот.

— Я ждал вас! — выкрикнул вдруг он.— Знал, что вы придете.

— А Лилит... она тоже ждет?

— Конечно же, милорд,— Полидори ткнул пальцем в темноту и подмигнул мне.— Купается,— осклабился он.

— Что ж,— проговорил лорд Байрон,— уверен, что мы великолепно поладим. Даже прелестнейшая из женщин выглядит лучше после ванны. А уж Лилит и подавно.— Он снял плащ и бросил его Полидори.— Постереги, пока я навещу твою хозяйку. Охраняй его хорошенько и, может быть, получишь на чай.— Он повернулся ко мне.— Идемте, доктор. Навестим обольстительную купальщицу.

Он стал спускаться. Оглянувшись на Полидори, я последовал за Байроном. Было очень темно, ступени еле виднелись, но лорд Байрон, казалось, знал дорогу, и я шел на звук его шагов, спускаясь все глубже и глубже под землю. Наконец впереди засветился слабый красноватый огонек, и лорд Байрон остановился, поджидая меня.

— Мы почти пришли,— прошептал он, вручая мне нож.— Возьмите. И помните про «Миллерс-Корт».

Я кивнул. Мы продолжили спуск, и с каждым шагом свет огня становился все ярче.

Наконец нам открылся проем в камне. Лорд Байрон шагнул в него, не останавливаясь, а я замешкался, ибо знал, что там, дальше, ждет Лайла, сама Лайла, ужасную власть которой я испытал на себе, власть чрезвычайную, невозможную, бесконечную. Мной овладела уверенность, что наше дело провалится. Лорд Байрон, вне сомнения, тоже обладает весьма примечательными силами, но он не мог и надеяться одолеть Лайлу — не то что уничтожить ее, как он задумал, ибо она старше, сильнее и более жестока, чем он. В свете красных отблесков на камнях мне померещился огонь в «Миллерс-Корт», и в памяти всплыло лицо Мэри Келли, лишенное кожи, носа, все искромсанное моим ножом. Раздавленный ужасом воспоминаний, я едва не рухнул, но все же заставил себя войти в дверь. Мой последний шанс... терять который нельзя. И еще одно утешало меня: какому бы уничтожению мы ни подверглись, хуже того ада, в котором я находился сейчас, Лайле не придумать.

Лайла стояла у стены огня. Силуэт ее едва вырисовывался, ибо все ее тело отсвечивало красным и менялось вместе с пламенем, горящим за ее спиной. Пол комнаты был чисто вымыт, и на нем располагалось нечто вроде алтаря, вымазанного липкими потрохами. Глядя на ее нагую фигуру, я решил, что она закончила омовение, ибо тело ее набрякло кровью. Она была ослепительно и ужасающе прекрасна. Она улыбнулась мне. Ее лицо... глубина ее глаз... Все мои проклятия в ее адрес вдруг исчезли. Я останусь в ее власти... сейчас... и навсегда. Никакой ценой я не смогу освободиться.

А что, интересно, чувствует лорд Байрон? Лайла не отрываясь смотрела на него, но выражения лица Байрона мне не было видно.

— Я долго ждала встречи с вами,— наконец произнесла Лайла.

Лорд Байрон наклонил голову:

— Чрезвычайно польщен.

— Ну да,— Лайла улыбнулась и поправила волосы.— Ведь меня обычно не интересует ваше плелся.

— Мое племя? — рассмеялся лорд Байрон.— Да вы же сами — создание крови.

— Но совершенно иное, милорд. И вы это хорошо знаете. Не потому ли вы пришли сюда? — Она презрительно махнула в мою сторону.— Пришли бороться за него и его клетки, чтобы раскрыть их секрет и найти для себя лекарство? Да, как видите, мне известны ваши глубочайшие надежды. Но они ничего не стоят, милорд. Они не помогут вам измениться. Они не помогут вам стать таким же, как я. Сколь бы велики вы ни были, даже величайшие из вас — ничто в сравнении со мной.

Она замерцала и поднялась перед нами, будто огонь.

— Видите, милорд? Я меняюсь и остаюсь той же самой. Я первая и последняя, я верх и низ, я все и... ничто.

Она вновь предстала перед нами в своем прежнем виде.

— Я, милорд, совсем не такая, как вы.

— Действительно, не такая,— ответил он очень холодным тоном.

Лайла долго и пристально смотрела на него, потом повернулась, и пламя у нее за спиной погасло. Вместо низких сводов подземелья я увидел зажегшиеся в чистом небе звезды. Я огляделся по сторонам: горы, розовеющие в предрассветной дымке; джунгли, полные богатых, ярких оттенков... Каликшутра, какой я ее помнил...

— Джек!

Я обернулся. Лайла была рядом, сидела на троне. Она показала куда-то, насмешливо улыбаясь:

— Ты был такой храбрец, а?

Я посмотрел в ту сторону. Я стоял на верхушке купола храма. Под нами высилась баррикада. Она яростно горела, перед ней толпилась армия мертвецов, а за огнем укрывались от атаки вы, Хури, Кафф, и рядом с Мурфилдом стоял я сам. В руке у меня был горящий факел, я размахивал им перед лицами мертвецов. Вдруг они хлынули вперед, и я вспомнил тот момент: наш фланг смяли и я почувствовал нашу судьбу в дыхании нападавших

Лайла засмеялась и встала.

— Должна ли я спасти тебя? — поинтересовалась она.

— Спасти меня? — нахмурился я.— Но я ведь тогда спасся.

— Нет.

— Но вот же я стою.

— В этот момент да,— Лайла наклонила голову.— Ты... я,— она оглянулась,— благородный лорд.— Она вновь медленно опустилась на трон.— Но, может быть, все совершенно не так.