Эмпатия эльфу особо не помогла. Когда дело касалось Таи, понять что-либо в мешанине чувств, которые ей владели в один момент времени, было практически невозможно. Раньше, когда она была просто гостьей на Кириане, все было легче. А когда она сама, в своем настоящем теле появилась, все стало гораздо тяжелее, хуже и запутаннее тоже. Начать стоило с того, что все эмоции двоились. Тая и Тайфун были сутью одной и той же девушки, поэтому эмоции естественно были одни, зато — в двойном комплекте.
А еще, они были по-разному окрашены. Не в том смысле, что одна эмоция перекраивалась другой, а в том смысле, что эмоциональная палитра, если можно так назвать, у Таи и Тайфуна все же была разной.
Объяснить это Дар не мог сам себе, а когда первый раз с этим столкнулся — долго грешил на собственную ущербность в эмпатическом даре. А потом, во время краткого разговора на привале, эльф неожиданно получил подтверждение своих ощущений. Тая, заваривая чай, только сухо кивнула и пояснила:
— Мы с Тайфун — одно и то же, но есть и различия. У меня перекос в сторону слабости и ехидности, у нее перекос в сторону воинственности. Не сказать, что это словно бы мое разделение на две части. Просто в моем настоящем виде есть слабости, которые заставляют меня ощущать себя так или иначе, а когда я-Тайфун эти слабости или глушатся, или вообще стираются. Ну, кто поймет, если известная воительница будет бояться вида крови? А я боюсь. Подобных примеров можно привести массу, но смысл будет один. Наше эмоциональное восприятие мира, населяющих его личностей и происходящих в нем событий отличаются. Тайфун более мягкая, я — более жестокая.
На этом разговор прервался, Тая бросилась к вернувшемуся из моря кракену — Рику, но Дар потом долго пытался понять, оговорилась ли подруга или сказала именно то, что думала. Кто из них более жестокий — Тая-Таисия или Тая-Тайфун.
Вот и сейчас, уловив безумный водоворот чувств, Дар к нему не рискнул тянуться даже мысленно, во избежание задержки с дальнейшим продвижением.
Подсадив Таю обратно в седло и помахав рукой волчонку, метнувшемуся к лесу на север от реки, Дар сказал:
— Прости. Я понимаю, что ты устала, но если сейчас не догнать принцессу, дело может закончиться бедой. А потом, обещаю, когда она будет в безопасности…
— Дар, — Тая только головой покачала. — Ну, что ты мне говоришь? Я же не маленькая девочка. Я все понимаю.
— Хорошо. Тогда, отправляемся.
От Таисии снова пахнуло обидой, но, не сказав ни слова, девушка первой погнала своего коня вперед по дороге.
Удивляясь не столько происходящему, сколько себе, Тая пыталась отвлечься от собственных мыслей. Там, природа красивая, птички поют. Ветер, ласково касаясь верхушек кустарников, клонит их к земле, подхватывая в воздухе разный мусор: лепестки, листочки, мелкие веточки. Белый платочек…
Девушка, лежащая без сознания на дороге, к мусору точно не относилась.
Тая, остановив коня, только чудом не рухнув с него сама, не столько спешилась, сколько спрыгнула и бросилась к пострадавшей.
Дар что-то кричал позади, она не слышала. Приложила сноровисто пальцы к местечку за длинным остроконечным ухом, прощупывая пульс. Был. Едва-едва уловимый, едва слышный, но все же был.
— Хороши бы мы были, если бы нашли принцессу светлых эльфов мертвой, — пробормотала Таисия негромко, разглядывая светлую эльфийку. Несмотря на то, что видела она ее всего один раз, неожиданно гармоничные для Кириана черты, как выяснилось, в память буквально врезались.
— Тая! — рядом спешился Дар, хотел уже отругать девушку, но до этого ему на глаза попалась принцесса в плачевном положении.
А потом Дарэль, которого Таисия привыкла видеть спокойным в любой ситуации, запаниковал настолько, что сама Тая перепугалась насмерть.
У светлого эльфа затряслись руки.
Так сильно, что он не мог даже прослушать пульс у принцессы.
— Ее что? — спросила Тая, — ранили? Мы опоздали?
— Нет… она в порядке, — откликнулся заторможено Дар. — Она не ранена. Нет. Все хорошо. Мы успели вовремя.
— Тогда возьми себя в руки! — рявкнула девушка. — Что это такое с тобой? Или у тебя к ней… чувства?
— Что ты! — эльф спохватился, выныривая из своих мыслей и посмотрев на Таю почти что с укором. — Ничего подобного. Она же принцесса!
— Так она — принцесса? Или у тебя к ней нет чувств?
Кажется, в глазах Дарэля это было априори одно и то же.
А Тая… Ужасаясь собственному поведению, не знала за что хвататься — то ли за собственную голову, то ли за кинжал. Одним резким движением оттолкнув Дара в сторону, девушка успела рвануться в сторону и сама. А с зеленой травы на ноги поднималась уже Тайфун.
Взгляд принцессы был сфокусирован не на точке в реальном мире, она смотрела куда-то внутрь себя.
— Вас сказали убить. Обоих. И побыстрее. Вы мешаете. Вы заноза. Вас не должно быть.
Взгляд светлой эльфийки Аллейли прояснился. Она смотрела на Таю с грустью и не могла отвести взгляд.
— Ничего… — прохрипела она, обхватив голову руками. — Я ничего не могу с ним сделать. Он там, в моих мыслях. Я сама себе не хозяйка. Убейте меня, пожалуйста. Пока я не убила вас!
— Чужие желания надо уважать, — степенно кивнула Тайфун, перехватив кинжал поудобнее и двинувшись к принцессе, склонившей покорно голову. На этот раз уже Дар хватал ее в охапку, с невнятным:
— Богини Кириана, Тая, девочка, что на тебя нашло?!
— Она хочет умереть, почему бы не дать ей то, чего она хочет? Вот чего ты вмешиваешься?
— Она — моя принцесса. Я должен ее защищать!
— Ну, и защищай, — буркнула Таисия. — Я тебе что, каким-то образом препятствую в этом деле?
— Девочка, да что с тобой!
— Она хочет, чтобы ее убили, какие ко мне вопросы?!
— Принцесса Аллейли, пожалуйста! Вспомните меня, я Дарэль Сантийский. Я клялся, что буду одним из ваших рыцарей и что ни словом, ни делом не дам вас в обиду.
— Дарэль? — взгляд принцессы прояснился еще на чуть-чуть. А потом она улыбнулась. — Ну, конечно. Лорд Сантийский. Светлоэльфийский начальник гарнизона пограничного Дангарра. Я помню вас, лорд. И вашу клятву.
— Позвольте, я помогу вам, принцесса? Я знаю, как изгнать из вашей головы того, кого не должно там быть.
— Вам нельзя подходить ко мне близко, лорд. Тот, кто в моей голове, он очень хочет вашей смерти. Он не остановится ни перед чем, только чтобы добиться этого. Я слышу его, — в глазах принцессы Аллейли стоял самый настоящий ужас пополам с болью. Она не собиралась сдаваться. Понимая, что стоящая перед ней девушка, которую они затащили на Кириан не такая, какой они ее посчитали, светлая эльфийка, пыталась сделать все, чтобы дать Тае как можно больше шансов спастись.
В этом смысле информация о таинственном голосе могла быть гораздо полезнее, чем сама Тайфун могла бы надеяться.
— Он… это мужчина. Он очень злой. Его мысли причиняют очень много боли. Каждое его желание, насчет леди Тайфун — это симфония ненависти. Он готов на все, чтобы только ее уничтожить. Поэтому, леди, пожалуйста… У вас должна быть возможность вернуться домой! Уходите. Оставьте Кириан, оставьте контракт. Пусть будет неустойка, пусть будет что угодно, только возвращайтесь домой. Живой.
— Я не знаю, кто он, тот человек, который ненавидит меня настолько, что цепляется за любой шанс, пытаясь меня убить. Но я знаю, только одно, если его чувства так сильны, он не отпустит меня. Он придет за мной в мой дом, в мою семью. Он не даст мне сбежать. Если понадобится — пойдет за мной на край света. Поэтому я буду встречать опасность с открытым забралом. Я буду сражаться там, где это удобно мне.
— Вы достойны всяческого уважения, леди Тайфун. Простите, что мы обманули вас.
— По наущению голоса?
— Да. Нет. Я уже ничего не помню и не понимаю… Пожалуйста… — руки принцессы, еще мгновение назад окутанные страшными черными разрядами, обмякли. Она отчаянно сопротивлялась голосу в себе. Она совсем не хотела убивать лично девушку, которую они с Харшем привели на Кириан. Пока ее пытались убить другие, это все было нормально. Так было надо, но лично, да еще и по воле того, кого они так отчаянно пытались выманить. Ни за что!
