Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Сколько мне помнится, – спокойно ответила Мойя, – я никогда в жизни не встречала человека по имени Фу Манчи.

Марк Хэпберн, получивший от Найланда Смита разрешение вести это дело самостоятельно, понял, что взялся за непосильную задачу. Женщина боролась за свою свободу – и он не мог терзать ее. Молодой человек помолчал несколько секунд, продолжая пристально смотреть на собеседницу, потом произнес:

– Мне чрезвычайно неприятно, миссис Эдер, представлять вас на допросе в полиции. Но вы, как и я, должны знать, что некие силы приводят в выполнение план захвата власти в этой стране. Вы замешаны в этом деле. Мой долг велит мне тоже вмешаться в происходящее. Я могу обеспечить вашу безопасность. Вы можете покинуть страну, если хотите. Я знаю, откуда вы приехали сюда и где находится в настоящее время ваш отец…

Глаза Мойи широко раскрылись на миг и затем закрылись почти полностью. Этот человек был прямодушен и честен: он предлагал ей свободу, давал шанс жить собственной жизнью снова… и она не могла, не осмеливалась принять его предложение!

– Ваше место не в банде убийц. Вы принадлежите к совершенно другому обществу. Я хочу, чтобы вы вернулись туда. Поверьте мне – и не пожалеете. Но если вы попытаетесь обмануть меня, у меня не останется никакого выбора.

Марк Хэпберн замолчал, продолжай глядеть прямо в лицо Мойи. Она смотрела в сторону невидящим взглядом. Но чувствительной и сострадательной душой своей молодой человек понял, что собеседница услышала его слова и сейчас отчаянно пытается решить для себя какую-то неизвестную ему проблему. В полутемном вестибюле стояла полная тишина, поэтому, когда в дальнем конце зала прежде не замеченный человек встал с кресла и прошел к лифту, Марк Хэпберн резко обернулся и бросил в его сторону настороженный взгляд. Миссис Эдер по-прежнему была погружена в раздумья. После долгого молчания она решительно взглянула на молодого человека и твердо сказала:

– Я доверюсь вам, поскольку чувствую, что могу это сделать. Я рада нашей встрече: в конце концов, может быть, это выход для меня. Вы поверите мне, если я поклянусь действовать неукоснительно по плану, который собираюсь предложить вам…

Двумя минутами позже человек, поднявшийся на лифте из вестибюля, говорил по телефону из своего номера:

– Мисс Айлин Брион беседует в холле с бородатым человеком в очках и плаще с капюшоном. Время: два часа пятьдесят пять минут. Докладывал номер Сорок Девятый.

ГЛАВА XIX

КИТАЙСКИЕ КАТАКОМБЫ

1

Орвин Прескотт открыл глаза и обвел медленным взглядом маленькую спальню: два стола со стеклянным верхом, белые стены, лампа под зеленым абажуром возле кресла, в котором сидела медсестра. Очень красивая медсестра, темные глаза которой были устремлены на доктора.

Он заговорил не сразу, но некоторое время лежал, наблюдая за девушкой и размышляя.

Что-то происходило в Карнеги-холле. Память работала плохо… Что-то случилось во время его дебатов с Харвеем Брэггом. Неужели переутомление и чрезмерное волнение привели к нервному срыву? Он очнулся явно в какой-то клинике.

Состояние его ума логично объяснялось подобным предположением. Орвина Прескотта зачаровали прекрасные темные глаза под белым головным убором сиделки. Лицо девушки показалось ему смутно знакомым. Он слабо пошевелился и с облегчением понял, что тело вполне повинуется ему.

– Сестра… – Голос доктора звучал громко и повелительно, следовательно, мозг и тело по-прежнему верно служили ему, что бы там ни случилось. – Все это в высшей степени странно. Пожалуйста, скажите, где я нахожусь?

Сиделка встала с кресла и подошла к постели. Она была очень стройной и тонкой и двигалась необычайно грациозно.

– Вы находитесь в клинике Парк-Хаус, доктор Прескотт. И я рада, что вы полностью пришли в себя.

– Я потерял сознание во время дебатов?

Сиделка улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Что за странная мысль, доктор? Но я понимаю, почему у вас возникло такое предположение. Вы помните, конечно, как ушли из Уивер-фарм, дома вашей кузины? Шел снег. Вы поскользнулись и упали и долгое время пролежали без сознания. Вас доставили сюда. Сейчас за вами наблюдает доктор Сигмунд. Но все будет в порядке, вот увидите.

– Я чувствую себя хорошо, как никогда в жизни.

– Вам действительно уже хорошо.

Девушка опустилась в кресло рядом с кроватью и положила прохладную ладонь на лоб Прескотта. Опущенные на больного темные ее глаза были невероятно красивы.

Внезапно доктор Прескотт порывисто сел.

– И все же я не понимаю. Уверяю вас, я помню целые эпизоды дебатов в Карнеги-холле: триумф Брэгга, собственное поражение, полную свою неспособность отражать грубые выпады соперника…

– Вам все приснилось, доктор. Естественно, мысль о будущих дебатах занимала ваш мозг. Не волнуйтесь.

Медсестра ласково заставила больного лечь.

– В таком случае что произошло на самом деле? – с вызовом спросил он.

Медсестра снова успокаивающе улыбнулась.

– Еще ничего не произошло – кроме того, что мы привели вас в полный порядок, и вы можете принять участие в дебатах в Карнеги-холле сегодня вечером.

– Что?

– Дебаты в Карнеги-холле состоятся сегодня вечером, и, уверена, после беседы с вашим секретарем мистером Норбертом – который ожидает за дверью – вы будете совершенно готовы к выступлению.

Орвин Прескотт пристально смотрел на девушку. Новая ужасная мысль зародилась в его мозгу.

– Так, значит, вы уверяете… прошу вас быть откровенной со мной… что дебатов еще не было?

– Даю вам слово. – Взгляд сиделки казался предельно искренним. – Ничего загадочного в ваших фантазиях нет: вам просто привиделся живой сон на тему, так долго занимавшую ваше воображение.

– Значит, я нахожусь здесь?..

– Со времени несчастного случая, доктор. – Девушка поднялась, пересекла палату, нажала на кнопку звонка и объяснила: – Я вызываю мистера Норберта. Естественно, он хочет видеть вас.

Но в мозгу Прескотта звучали целые фразы из дебатов в Карнеги-холле. Как наяву, он видел Брэгга и полный народа зал – словно живые картины прокручивались перед его умственным взором!

Дверь открылась, и вошел Норберт – смуглый, тщательно причесанный, с аккуратными черными усами офицера Британских войск. Он шагнул к постели с протянутой рукой и воскликнул:

– Доктор Прескотт! Замечательно! – Он повернулся к сиделке. – Сестра Арлен, я поздравляю вас. Доктор Сигмунд очень доволен вами.

– Раз вы здесь, Норберт, – сказал Прескотт, – давайте все выясним. Многое остается совершенно непонятным. Невероятно, чтобы я мог пролежать здесь…

– Забудьте обо всем этом сейчас, доктор! – настойчиво попросил Норберт. – Мне сказали, что вы полностью поправились. И в данный момент нужно думать об одном: о предстоящих дебатах.

– Они действительно состоятся сегодня вечером?

– Понимаю ваше удивление – но действительно сегодня вечером. Вообразите себе наше волнение! Дебаты – самое серьезное препятствие на стремительном пути Харвея Брэгга к Белому дому. Я хочу освежить в вашей памяти все наши заметки, сделанные до несчастного случая на Уивер-фарм. Мне пришлось уехать в Вашингтон, вы помните? Я добавил еще несколько положений. Вы в состоянии немного поработать сейчас?

Он повернулся к сиделке.

– Сестра Арлен, вы уверены, что это не утомит мистера Прескотта?

– Доктор Сигмунд уверен, что это будет способствовать окончательному его выздоровлению.

Взгляд доктора Прескотта задержался на прекрасном смуглом лице. Затем доктор повернулся к Морису Норберту. Он ощутил растущее в душе возбуждение и страстное желание выполнить стоящую перед ним великую задачу.

– Возможно, когда-нибудь я пойму, но сейчас…

Норберт открыл папку.

2

В маленьком квадратном помещении с каменными стенами, глубоко в китайских катакомбах, старый Сэм Пак сидел, скрючившись, на диванчике у стены. Сгорбленная неподвижная фигура напоминала со стороны набальзамированную мумию. В комнате почти не было мебели: стоял один лишь длинный узкий стол и кресло рядом. На столе лежали какие-то медицинские инструменты. Пол устилали два ковра. В дверном проеме в виде арки висели алые занавеси.

24
{"b":"23534","o":1}