Во всей роте только у Романа Дмитревского и Роя Флетчера не было родственников, к которым они могли бы пойти на выходные. Казалось бы, подобное обстоятельство должно было намертво спаять двух курсантов, коротавших эти дни в казарме. Оба лениво слонялись по кубрику роты, часами торчали у стереовизора, убивали часы тем, что «тягали железо» в спортивном зале.

Но тем не менее особой близости между подростками не возникало, и виной тому был Дмитревский, по какой-то причине сторонившийся Роя. Флетчеру становилось очень обидно. Роман был погружен в себя, в какие-то собственные мысли. Он словно не чувствовал особого дискомфорта от того, что некуда пойти в выходной день.

Рой тяжело переживал свою «непохожесть» на других, Дмитревского это совершенно не трогало. Флетчер тянулся к сокурснику, интуитивно пытаясь найти в нем понимание и сочувствие, Роман замыкался в себе еще больше, не желая делить внутренний мир с кем бы то ни было.

Постепенно эта манера поведения Дмитревского стала приводить Флетчера в раздражение. Он все больше и больше видел в Романе соперника. Выполняя контрольные тесты, выходя на беговую дорожку или на татами, он теперь чаще думал не о том, чтобы получить оценку «отлично», а о том, чтобы его показатели были хоть на миллиметр, хоть на сотую долю секунды лучше, чем у конкурента.

Для этого приходилось много работать, но частенько ему не удавалось добиться желаемого результата. Мало того, что Дмитревский легко усваивал предметы, которые Флетчеру давались с трудом, он еще был прекрасно развит физически. Неоднократно Роман выигрывал разнообразные эстафеты, придуманные командованием для курсантов.

Еще хуже положение стало тогда, когда в их роту зачислили Стивена Морли. Приземистый рыжеволосый крепыш сразу пришелся не по нутру Флетчеру. Он влился в чужой, незнакомый коллектив без особых проблем, словно для него не существовало трудностей в адаптации, в поиске общего языка с другими людьми.

Но еще обиднее было то, что Дмитревский, никогда не стремившийся к открытому общению со сверстниками, вдруг потянулся к рыжеволосому новичку. Это довело Роя до бешенства. Роман отверг его дружбу, но запросто протянул руку заморышу, который только-только появился в роте!

С этого момента глухое раздражение Флетчера стало перерастать в ненависть. Чувство неприязни к Дмитревскому еще больше усилилось после турнира корпуса по восточным единоборствам, который и стал для Флетчера поворотной точкой. Им уже было лет по шестнадцать-семнадцать, и парни вовсю заглядывались на местных девчонок, которые собирались у ворот кадетского корпуса в выходные. Теперь у курсантов был выбор – во время увольнения они могли направиться и к родителям, и к подругам, с которыми знакомились буквально «на лету».

Одну весьма симпатичную девчонку, на которую положил глаз Флетчер, легко увел у него из-под носа Стивен Морли по прозвищу Барс. Рой тогда чуть не закипел от негодования: красотка предпочла рыжего, веснушчатого замухрышку, не выбрав его – Роя Флетчера!

Шанс отомстить Морли и за «похищение» Дмитревского, и за обиду с местной девчонкой представился на турнире. По жеребьевке Рою в первом бою выпало сражаться как раз со Стивеном. Флетчер, который неплохо дрался и к тому же был на полголовы выше Морли, заранее уверовал в успех.

Но все вышло по-другому. Рыжеволосый малыш уходил от плотных ударов Флетчера каскадом финтов – он постоянно перемещался по ковру, ни на секунду не останавливаясь. Он успевал отклониться в сторону, предугадывая удар противника, или уходил в глухую защиту, чтобы потом ответить точным, но болезненным «уколом».

К концу третьего раунда Морли зверски измотал Роя. У Флетчера шла кругом голова, он с трудом понимал, где в следующую секунду окажется рыжий Стивен, и уже не мог блокировать точные выпады противника.

Дело закончилось позором. Морли ударом в челюсть уложил Флетчера на ковер, и Рой не смог подняться. Потолок плавал над ним из стороны в сторону, лицо судьи, объявившего чистую победу курсанта Морли, было каким-то странным, искаженным. Оно переливалось всеми цветами радуги и постоянно меняло форму. И среди всего этого безумия Флетчер четко распознал смех курсанта Дмитревского. А потом где-то неподалеку, над ухом, прозвучали слова Ромки: «Молодец, Стиви! Круто отделал!»

Так Роман Дмитревский и Стивен Морли стали врагами Роя Флетчера. Позднее все трое выпускников корпуса получили распределение в штурмовые отряды Звездного Надзора. Именно тогда дядя, Даниэль Райтон, под конец обучения старательно опекавший Роя, сказал племяннику правду. Молодой лейтенант, только-только надевший погоны, узнал, что его родственник и покровитель работает на организацию, для которой ЗвеН – кость в горле.

Это не испугало Роя. Его ненависть к Дмитревскому и Морли была уже так сильна, что в признании дяди он увидел не угрозу, а шанс отыграться за все прошлые обиды. Рой Флетчер плохо представлял себе мощь организации, стоявшей за спиной Даниэля Райтона, но без колебаний согласился помогать родственнику, так как это приближало его к желанному мигу, когда он сможет рассчитаться с Пиратом и Барсом.

…Когда всему Звездному Надзору стало известно, что старший лейтенант Дмитревский погиб на Лауре, для Роя Флетчера наступил праздник. Он был единственным, кто не скорбел у гроба, опускаемого в могилу среди скал. Пока друзья Дмитревского утирали скупые слезы, Рой Флетчер похотливо разглядывал Дженифер Рол, которая держалась на ногах только благодаря сильной руке Барса.

Флетчер знал, что надо делать. Враг был уничтожен, и радость переполняла сердце старшего лейтенанта. Но он придумал, как превратить свой триумф в еще более значимый. Следовало очаровать Дженифер Рол, затащить в постель девушку Дмитревского, тем самым не просто отомстив Пирату, но еще и поглумившись над его любовью.

Дженифер Рол была очень хороша собой, даже когда плакала. Наметанный глаз Флетчера сразу определил: красотка стоит того, чтобы потратить на нее время. Тем приятнее окажется победа. Флетчер не сомневался, что Дженифер не устоит перед его чарами. Рой возьмет ее, причем не силой, нет. Это было бы не то. Смазливая девчонка сама отдастся ему, по доброй воле. Именно тогда любовь Дмитревского будет брошена на пол вместе с одеждой красотки. Брошена на пол и растоптана!

Но дальше последовала череда разочарований, и каждый последующий удар судьбы был все более болезненным. Поначалу Рой не смог добиться расположения Дженни. Все его старания оказались напрасны. Неприступная красотка не легла с ним в постель, несмотря на то, что Рой приложил к этому титанические усилия. Дженифер не хотела его, она даже не рассматривала Флетчера в качестве сексуального партнера.

Самолюбие старшего лейтенанта было уязвлено. Он уже вознамерился было подкараулить девчонку и овладеть ею силой, как вдруг события начали развиваться настолько стремительно, что ему стало не до этого.

Оказалось, что Роман Дмитревский – его заклятый враг – жив! Хуже того, и Пират, и его подружка Рол приняли участие в операции по захвату группировки Антонио Фонетти. Именно тогда Даниэль Райтон, правая рука Тони, покончил с собой, не желая сдаваться Звездному Надзору.

Все это надломило Флетчера. Его противники были живы и невредимы, более того, Пират и Барс получили очередные воинские звания в связи с успешными действиями на Тенете против преступной группировки. Враги Роя вышли сухими из воды, а Флетчер остался один, совсем один. Теперь в этом мире у него не было никого, даже дяди.

Роман Дмитревский и Дженифер Рол уничтожили последнюю живую нитку, связывавшую Роя с предыдущими поколениями Флетчеров. Осталась пустота.

Нет! Внутри клокотала, рвалась наружу глухая злоба на «сладкую парочку». Теперь старший лейтенант мечтал лишь о том, чтобы влюбленные попали к нему в руки, беспомощные и жалкие. Он бы заставил Дмитревского ползать на коленях, умоляя пощадить сучку. Но Рой уже видел в мечтах, как мечется и сходит с ума прикованный к стене Пират, глядя на людей Флетчера и Хитроу, забавляющихся с его возлюбленной.