Почему так получилось? Знал или нет экипаж капитана 1-го ранга Ванина, как следует отдавать плоты?

Помощник командира подводной лодки капитан-лейтенант А.Г.Верезгов (магнитофонная запись опроса): «У меня были только два паспорта на плоты с небольшой инструкцией. А как эксплуатировать плотики в нишах ВСК, я не читал и не видел. Два раза я проверял плоты на спасательной станции, снимая верхнюю крышку и доставая плотики сверху вручную».

Но было бы неправильным на основании приведенного сообщения капитан-лейтенанта Верезгова утверждать, что никто из экипажа не знал, как отдавать плоты. Кто первый начал вытаскивать плоты через верх и тем самым направил действия личного состава по неправильному пути?

Мичман С.Р.Григорян (объяснительная записка): «Наверху уже было много людей… Капитан 1-го ранга Коляда пытался вытянуть спасательный плот, но у него не хватило сил. Я помог выдернуть плот. После чего начал вытаскивать второй плот».

Мичман В.В.Геращенко (магнитофонная запись опроса): «Слева плотик вытащили, пытались открыть. Справа стояли начальник политотдела Бур-кулаков и мичман Григорян. Пытались вытащить второй плотик. Я стал им помогать тащить наверх. Не понял юмора. Там должна быть педаль. Ее нажимаешь – плотик падает и раскрывается. А тут тащили наверх».

Такие вот дела. Техническое невежество «отцов-командиров» усугубило трагедию. Прошло много времени после аварии, а капитан 1-го ранга Коляда по-прежнему считает, что плоты нужно было вытаскивать через верх. «Решение прибегнуть к плотам было единственно верным в той обстановке. Другое дело, что конструкция плотов оказалась столь несовершенной, что они крайне трудно извлекались из термоконтейнеров, зато очень легко опрокидывались на волне», – заявил он в газете «Известия» (15 января 1990 года). Трагедия ничему не научила капитана 1-го ранга.

Как дальше развивались события? Смотрим объяснительные записки:

Мичман В.В.Геращенко: «На верхней палубе с левого борта люди пытались раскрыть плот, но их смыло волной на правый борт. Плот с правого борта никак невозможно было вытащить из контейнера, и когда мои ноги оказались в воде, я поплыл к плоту, на который уже забирались люди».

Мичман С.Р.Григорян: «Второй плот я один вытянуть не смог, и мне по моему зову начал помогать капитан-лейтенант Верезгов А.Г. Вдруг я остался один вытаскивать плот, а Верезгов, как оказалось, прыгнул за борт. Я посмотрел на носовую часть корабля, он был довольно высок, но уже люди и шапки плавали около корабля. Я так и не догадался, что ПЛ тонет, и продолжал вытягивать плот. Вдруг меня с головой накрыло водой от того, что лодка поднялась вертикально и толчок водой. (Так в тексте. – Д-Р.) Я все-таки выдернул плот, но упустил его, так как он потянул меня вниз».

При дальнейшем погружении подводной лодки положительной плавучестью плота был разорван линь, которым его закрепили к поручню ограждения рубки, и он всплыл на поверхность.

Как оценивались плоты членами экипажа?

Капитан-лейтенант С.А.Дворов (магнитофонная запись опроса): «Плоты никчемно сделаны и по конструкции безобразные. Если бы были другие плоты, людей могли спасти…»

Вопрос: «Занимались ли сбрасыванием плотов в повседневной жизни за пять лет?»

Ответ: «Никогда в жизни. Мы на флоте занимаемся писаниной бумаг, а не отработкой борьбы за живучесть. За все время моей службы, за двенадцать лет, никто никогда не отдавал аварийные плоты. Выход через торпедный аппарат тоже не отрабатывался. В учебно-тренировочной станции изучали, и то всухую. Не знаем, как открывать авиационные плоты. Авиационные плоты я не видел».

Вот такая оценка, в которой очень много эмоций и очень мало практических знаний. В дальнейшем это не помешало капитан-лейтенанту Дворову продолжать охаивать спасательные средства и говорить о высокой боевой выучке экипажа. На основании заявлений таких «специалистов» в прессе «околоморскими» журналистами была начата кампания охаивания и оплевывания отечественной техники и выискивания ее мифических недостатков, но об этом позднее. А пока послушаем специалиста.

Главный конструктор Б.З.Таубин[52]: «Спасательные надувные плоты (ПСН) – коллективное спасательное средство, применяемое на флотах всего мира. Благодаря скорости автоматического срабатывания, неуязвимости от ударов о борт судна и другим положительным качествам плоты принято считать наиболее эффективным современным спасательным судовым средством. Оснащение судов флота рыбной промышленности страны спасательными плотами в сочетании с грамотной их технической эксплуатацией и обучением всех моряков пользованию ими позволило полностью исключить потери человеческих жизней при аварии и гибели судов из-за несовершенства спасательных средств… При аварии на ПЛ „Комсомолец“ личный состав, не будучи обученным правилам пользования надувным плотом, вместо того, чтобы сбрасывать его на воду в контейнере, а затем уже привести в действие систему газонаполнения рывком пускового линя, распорол шнуровку и извлек плот из упаковки. Этим была нарушена укладка плота, и он наполнился газом в перевернутом виде, что и послужило причиной гибели многих людей. Отсутствие подготовки экипажей боевых кораблей и вспомогательных судов ВМФ практически сводит на нет надежность имеющихся надувных плотов и чревато горькими последствиями. Нет в системе ВМФ и станций по ежегодному освидетельствованию ПСН, что противоречит техническим условиям на их эксплуатацию. Для сведения: в системе Минрыбхоза, Минморфлота и некоторых других гражданских ведомств страны имеется около 50 таких станций, работающих в контакте с заводом-изготовителем».

К этому следует добавить, что нарушение правил использования плотов привело к тому, что верхняя плавучая емкость и дуги тента оказались не полностью надутыми, и это не позволило личному составу перевернуть плот в воде, уменьшило его плавучесть и резко ухудшило условия пребывания людей на нем. И за эти ошибки подводники расплачивались жизнями.

Именно в это время было получено последнее донесение подводной лодки: «Дифферент резко нарастает. Весь личный состав находится наверху».

В печати много писалось о причинах, по которым командир подводной лодки капитан 1-го ранга Е.А.Ванин спустился обратно внутрь подводной лодки. По мнению авторов публикаций, командир, будучи наверху, узнал, что внизу остались люди, и это побудило его вернуться внутрь подводной лодки. При этом много говорилось о старых морских традициях и о героических поступках. Кажется, все эти авторы оказали командиру сомнительную услугу, хотя бы потому, что старая морская традиция говорит о том, что прежде чем покинуть корабль, командир должен убедиться: он действительно покидает его последним. Традиции не предусматривают уход и последующее возвращение командира на корабль. Так почему же командир, будучи наверху, вновь спустился внутрь подводной лодки?

Вернемся несколько назад. В 16 часов 45 минут командующий Северным флотом отдал приказ командиру «Комсомольца» о приготовлении всплывающей спасательной камеры (ВСК) к отделению от подводной лодки.

Мичман С.Р.Григорян (объяснительная записка): «…после чего начал вытаскивать второй плот. В это время командир дал приказ готовить ВСК к отдаче и полез в ВСК».

По– видимому, командир подводной лодки вышел наверх с целью оценить обстановку и отдать приказ о приготовлении к отделению от корабля всплывающей камеры, так как в это время весь личный состав был наверху. Только этим можно объяснить, почему в камере помимо командира и мичмана Слюсаренко оказались капитан 3-го ранга В.А.Юдин, мичман А.В.Краснобаев и мичман С.И.Черников.

Мичман В.Ф.Слюсаренко (магнитофонная запись опроса): «Я взял секретную папку, которую мне дал командир БЧ-1, и пошел к секретчи-кам, сдал папку, так как началась эвакуация. В гиропосту никого не было, я взял два нагрудных жилета (других не нашел) и побежал к выходу. Смотрю – командир стоит одной ногой на трапе под люком. Он спросил меня: „Ты что, последний?“. Я сказал: „Да“, так как никого не видел. Тут Юдин сверху кричит, что остался еще капитан 3-го ранга Испенков – он дежурил возле дизеля, подменял ослабленного матроса Филиппова. Я побежал за Испенковым, в этот момент лодка сильно накренилась на корму. Я спустился по трапу и крикнул Испенкову, чтобы он бросал все и бежал наверх. Он был в наушниках. В эго время Испенков поднимался и кричал о поступлении воды в 3-й отсек. Струя воды била с правого борта из кормы 2-го отсека».