К этому следует добавить, что все испытания, а также опытная эксплуатация и дальнейшая боевая служба осуществлялись первым экипажем под командованием капитана 1-го ранга Ю.А.Зеленского с участием на стадии опытной эксплуатации группы специалистов Министерства судостроительной промышленности СССР. В 1988 году подводная лодка была признана отличной, и ей присвоили наименование «Комсомолец». Экипаж капитана 1-го ранга Е.А.Ванина был вторым экипажем этой подводной лодки, и поход, начавшийся 28 февраля 1989 года и закончившийся трагедией 7 апреля, был его первым самостоятельным походом.

Отдавая дань героизму и мужеству членов экипажа, следует объективно оценить его действия в период аварии, чтобы не допустить в дальнейшем повторения подобных случаев из-за неверных и тенденциозных выводов, основанных только на действительных и мнимых несовершенствах подводной лодки. При этом нельзя не согласиться с мнением вице-адмирала Е.Д.Чернова[5] о том, что всякое искажение или смягчение информации пусть даже из самых гуманных соображений – безнравственно и аморально по отношению к подводникам, находящимся на боевой службе.

Рассмотрим мы и «множество технических несовершенств», якобы имевшихся на этой подводной лодке, которые, по мнению руководства Военно-морского флота, способствовали аварии.

Расскажем и о мероприятиях, которые предпринимаются для повышения надежности подводных лодок, находящихся в эксплуатации.

Подъем Военно-морского флага на подводной лодке «Комсомолец».

В соответствии с техническим проектом обслуживание подводной лодки «Комсомолец» должно было осуществляться высококвалифицированными специалистами из числа офицеров и техников-мичманов.

Согласно утвержденному в 1982 году Генеральным штабом Министерства обороны СССР табелю комплектования, численность экипажа подводной лодки составляла 57 человек (29 офицеров в звании не ниже старших лейтенантов, 26 техников-мичманов и 2 старшин срочной службы), при этом электромеханическая боевая часть (БЧ-5) должна была состоять из 10 офицеров и 10 техников-мичманов.

Но в дальнейшем без согласования с промышленностью численность экипажа увеличилась до 64 человек, и, якобы в связи с трудностями в комплектовании экипажей мичманским составом, а также в целях экономии средств, техники-мичманы заменялись матросами срочной службы, что автоматически снижало потенциальные возможности экипажа по его боевой и профессиональной подготовке. Это изменение качественного состава экипажа особенно сказалось на дивизионах живучести и электротехническом БЧ-5 – основных подразделениях, осуществляющих борьбу за живучесть корабля. Так, в первом из них, при увеличении общей численности на два матроса, один техник-мичман из трех был заменен матросом срочной службы, а в электротехническом дивизионе, при сохранении численности, два техника-мичмана из четырех были также заменены матросами срочной службы.

Это «запланированное» в верхах военно-морского флота снижение профессионального уровня коснулось не только экипажа подводной лодки «Комсомолец», но и всех подводных лодок. Заметим, что в материалах правительственной комиссии подобная «рационализация» руководства Военно-морского флота не нашла отражения и оценки. И было бы наивным ожидать этого, так как секция «Боевая подготовка» рабочей группы правительственной комиссии, в ведении которой находился этот вопрос, полностью состояла из представителей флота, в той или иной степени причастных к такому головотяпству, граничащему с преступлением.

Дорого обошлась стране подобная «экономия»! Почему-то только после гибели подводной лодки «Комсомолец» в Главном штабе Военно-морского флота поняли, что «на подобных типах кораблей экипажи должны комплектоваться только офицерами и мичманами, ибо матросам и старшинам срочной службы не под силу надлежащим образом освоить эксплуатацию подводной лодки в столь небольшие сроки».[6]

Небольшое отступление: в дальнейшем неоднократно здесь будут затрагиваться вопросы, которые в той или иной степени не были выяснены рабочей группой правительственной комиссии. И не потому, что этого нельзя было сделать. Они не были выяснены из-за активного противодействия представителей Военно-морского флота, составлявших абсолютное большинство в комиссии.

Как расследовались обстоятельства аварии подводной лодки? Члены правительственной комиссии провели лишь первоначальный опрос шестнадцати человек экипажа, участвовавшего в походе. При этом присутствовало большинство членов рабочей группы, но участия в опросе они практически не принимали. И лишь однажды ненадолго они (узкий круг лиц от рабочей группы) посетили госпиталь, чтобы сделать официальный опрос членов экипажа. Однако неофициально, за спиной членов рабочей группы от промышленности, представители флота неоднократно посещали госпиталь, беседовали с экипажем и оказывали на него определенное давление. Поэтому объяснительные записки некоторых членов экипажа очень отличаются от того, что эти люди говорили членам правительственной комиссии. «Спасшиеся о многом говорили поначалу, но потом прикусили язык…"[7]. Есть основания утверждать, что еще до опроса правительственной комиссией оставшиеся в живых члены экипажа подвергались моральному воздействию со стороны руководства Северного флота и получили установку «валить все на промышленность».

И совершенно ясно, что утверждение капитана 1-го ранга С.И.Быстрова: «…оставшиеся в живых члены экипажа „Комсомольца“ были придирчиво опрошены государственной комиссией, в которую входят и представители промышленности. Все единодушно отметили высокий уровень специальных знаний подводников» – полностью не соответствует действительности[8].

Рабочая группа располагает магнитофонной записью опроса личного состава подводной лодки членами правительственной комиссии, объяснительными записками оставшихся в живых членов экипажа, выпиской из вахтенного журнала и выпиской из пультового журнала главной энергетической установки. При посещении госпиталя опрос личного состава не документировался.

С самого начала представители Военно-морского флота делали все, чтобы доказать, что подводная лодка была хорошо подготовлена к походу, личный состав отлично обучен, действия главного командного пункта корабля и руководства Северным флотом правильны, а если подводная лодка утонула и большая часть экипажа погибла, то это – по вине проектанта и работников промышленности.

Широкая кампания по рекламе «грамотных» действий экипажа, начатая в печати под руководством командования флота еще задолго до первоначальных выводов правительственной комиссии, была направлена также и на сокрытие серьезных недостатков, связанных с комплектованием и подготовкой экипажей, обслуживанием подводных лодок, решением вопросов в социальной сфере. С действительной заботой о людях, с задачей повышения боеготовности флота она не имела ничего общего.

Высказал свое мнение и аппарат ЦК КПСС. В газете «Правда» за 13 мая 1989 года появилась информация о награждении экипажа подводной лодки «Комсомолец», в которой заранее была дана оценка профессиональным действиям экипажа: «В критической ситуации экипаж действовал с предельным мужеством и технически грамотно, ведя борьбу за спасение корабля и приведение его в безопасное состояние». Таким образом, аппаратом ЦК КПСС были подтверждены и одобрены действия руководства Военно-морского флота по сокрытию истинных причин аварии. Эти же цели преследовала и правительственная комиссия.

Однако вернемся к экипажу капитана 1-го ранга Е.А.Ванина. Он был сформирован в июне 1984 года. К сентябрю 1987 года прошел боевую подготовку, сдал все задачи и был введен в первую линию[9].