Наступило молчание. Бонелли зашевелился, как будто шарил руками в карманах. Гай готов был держать пари, что он искал свою трубочку, но потом вспомнил, что курить нельзя, вздохнул и потихоньку выругался.

— Ну, что же ты молчишь? — обиженно спросил долговязый. — Как мои планы? Нравятся?

— От начала до конца — детский лепет! — отрезал Бонелли.

— То есть так? — Долговязый был ошеломлен, он даже несколько отодвинулся от своего собеседника.

— Лоренцо, Лоренцо! Слушаешь тебя и только головой качаешь… Винить тебя, конечно, не приходится, но… как видно, и рассчитывать тоже нельзя.

— Не понимаю. Кто же я, по-твоему?

— Авантюрист. В каждом твоем слове чувствуется отсутствие почвы под ногами. За спиной у тебя — пустота, вот в чем беда.

— А у тебя что за спиной?

— У меня — Италия, моя родина. У тебя — нуль, кружок с дыркой — ни Франция, ни Италия!

— Значит, я — продажная шкура?!

— Не кричи, Лоренцо, и не забывайся: во-первых, вокруг нас враги, а во-вторых, я — твой начальник и повышать на себя голос не позволю. Кто те люди, на которых ты опираешься? Авантюристы, головорезы.

— Святых отцов здесь нет, выпиши их из Италии, если они тебе нужны!

— К чему мне святые отцы? Ты или не понимаешь меня, или не хочешь понять. Я сам — агент, чужой человек в Сахаре, ты тоже. Поэтому мы должны в своей работе опираться на местные элементы, на коренных жителей. А кто твои люди? Аллар — феодал, у которого французы подсекли корни. Связей с местным населением у него нет. Больше того, в условиях перемещения племен и накопления нерешенных вопросов он многим здесь мешает. А кто такой Сиф?

Говоря твоими словами, ландскнехт и продажная шкура! Ему верить? Никогда! Ты сказал, что он любит деньги. Еще бы! Вот этому я верю! Но запомни: наскоки нам не нужны. Твой план не подходит, потому что французы ликвидируют шум прежде, чем он дойдёт до ушей кочующих племен.

— А если прозевают?

— Будет еще хуже.

— Хуже?!

— Ясно. Итальянская Ливия недалеко. Брожение мигом передастся к нам: у нас там тоже много горючего материала, пожар у соседа опасен и нашему дому. Успех в Хоггаре разом воодушевит туземцев всей Северной Африки. Всюду зашевелятся националисты и революционеры. С националистами мы еще сможем договориться, а уж с коммунистами — никогда! Их придется вешать поодиночке! Французы и мы сидим на одном суку!

— Так какого же черта…

— Не обижайся. У тебя большие планы, а выйдет из них один пшик! А я хочу другого. Мы дали тебе денег и помогли привлечь сюда этого профессора Балли. Создана научная экспедиция, прикрываясь которой ты можешь обследовать горы и весь район. Что ты сделал? Ничего! А нужно сделать вот что: нанять проводников из местных людей, облазить горы вдоль и поперек, обследовать все закоулки по линии крепости и найти новые, не известные еще французам источники. Не найдешь — выкопай! Под видом раскопок ты можешь накопать много колодцев. Затем нужно поселить там кочевников, привязать их к воде. Французы боятся туземцев, они слабы и потому стараются обезлюдить зону коммуникаций. А ты заселяй ее! Заселяй! Они засыпают колодцы, а ты их рой! Да еще в самых неудобных для них местах! Вода — ключ к Сахаре. У кого в руках вода, тот здесь и господин. Вода в пустыне важнее винтовок, она — опаснейшее оружие! Так дай ее местным племенам! Дай! Обследуй район, составь карту, календарный план работ — и действуй! А если французы начнут отрывать племена от воды, вот тогда вспыхнет брожение, но уже совершенно естественное и стихийное, я бы сказал, законное в понимании самих туземцев. Можно будет и слегка подогреть его в наших интересах: подбросим тебе винтовки, даже не с сотней, а всего с пятидесятые патронами на дуло — пусть бунтари постреляют немного! Вот тебе моя схема действий, вот тебе реальные возможности! Ну, понял хоть теперь, наконец?

— Чего же не понять…

Наступило молчание. Луна уже сильно сдвинулась к гребням крыш, косые черные тени легли через двор.

— Время идет, — вдруг спохватился Бонелли. — Надеюсь, мы не громко говорили?

— Нет. Все тихо.

— Ладно. Вернемся к делу. Задание ты получил, даю тебе две недели для составления плана. Пришли его к концу месяца. Будь осторожен. Денежный отчет принес?

— Вот он.

— Давай сюда. Завтра зайди ко мне в лазарет после обеда, когда все лягут отдыхать. Получишь деньги. Теперь еще одна неприятная тема.

— О чем же?

— Да все о тебе. О твоем житье-бытье.

— Кто-то уже успел тебе наябедничать. Все контролируешь? Не надоело?

— Нет, не должно надоесть! Это — моя обязанность. Ты, Лоренцо, слабохарактерный, увлекающийся человек, без стержня в душе. Я тебе не учитель, но твои увлечения мешают делу.

— О чем ты говоришь? Не понимаю!

— О Тэллюаульд-Акадэи.

Гаю хорошо было видно, как силуэт долговязого дрогнул и слегка качнулся назад.

— Публичная девка, да еще чернокожая! Что она мне?

— Тэллюа не публичная девка и не чернокожая. Она окрутила тебя вокруг пальца. Ты в нее влюблен. И совершенно потерял голову.

— Я?!

— Ты. Пауза.

— Послушай, дорогой Дино, неужели ты думаешь…

— Я знаю, а не думаю. За тобой следят мои люди. Мне известен каждый твой шаг, каждое слово, каждая выписанная для нее из Алжира шелковая подушка или пара украшенных бисером туфелек.

Снова пауза.

— Тэллюа мне нужна, — начал долговязый. — Она — моя база и прикрытие. Не я в нее влюблен, а Аллар, он хочет жениться на ней, но она играет и морочит ему голову. Через нее я и поймал его. Пока Тэллюа здесь, сам вождь и его вассалы всегда будут в твоем распоряжении, Дино.

— Это хорошо. И верно, что ее можно использовать. Но так тратить на нее время и деньги, как это делаешь ты, — никуда не годится! Да и не достигнешь ты этим ничего, Лоренцо. Плохо ты знаешь женщин. Ты ее назвал чернокожей публичной девкой — ну, а сам многого от нее добился?

— Да… То есть нет… Я и не хочу…

— Ага, видишь! Вот тебе и чернокожая девка! Предупреждаю: брось глупости. Не бросишь — поссоримся всерьез.

— Да я ведь… Эх… Ну, ладно, Дино.

Вдруг где-то совсем близко громко пропел петух.

— Скоро утро. Все, что ли?

— Нет, не все. Тэллюа — одна причина твоей бездеятельности, но есть и другая. Она мне нравится еще меньше.

— Что же это такое?

— Золото.

Этого долговязый не ожидал.

— Да что ты, Дино! Клянусь тебе богом! — поспешил он с фальшивой горячностью.

— Баста кози! Мне сообщили все подробности. Балли напал на след сокровища Ранавалоны, последней королевы Мадагаскара. Верно? Отвечай! Ну, вот… Вы уже приблизительно знаете район, где спрятаны сокровища, и планомерно кружите, постепенно суживая круги. Считаете, что теперь клад от вас не уйдет. Мне известно, что профессор известил свое Археологическое общество, он заинтересован в древностях: для учёного существуют лишь культурные ценности. А для тебя?

— Для меня?

— Да. Ты чего ищешь?

— Странный вопрос! Ведь я — человек с высшим юридическим образованием, бывший офицер, администратор научной экспедиции. Балли и я — одно и то же.

Снова Бонелли плотно придвинулся к долговязому.

— Тебе нужно золото, чтобы избавиться от нас.

— Дино, ты с ума…

— Брось! Не время шутить! Бонелли встал. Поднялся и долговязый.

— Запомни одно: изменнику — пуля в спину. Без предупреждения. Слышишь?

— Слышу.

— Завтра лейтенант уходит с патрулем. Уговори этого голландца немедленно ехать в горы. Поезжай сам и брось его на шею Тэллюа!

— Но…

— Без «но». Ты должен заинтересовать его и привязать к девушке, чтобы освободить меня и себя. Сведи их — и марш в горы, на поиски воды. Приказ понят?

— Так точно.

— Выполняй. Ты свободен. Впрочем, я пойду первым.

— Всего хорошего, Дино! — прошептал длинный вслед бесшумно удалявшейся фигуре Бонелли. Потом вздохнул, скрипнул зубами и яростным шепотом с ненавистью бросил в темноту: — Сволочь!

Гай ощупью нашел па столе бутылку вина и сухари и, не зажигая света, с аппетитом поужинал. Потом растянулся на постели и задумался.