На тоннеле проходческие бригады замучила грунтовая вода и плавуны. Техника не выдерживала. Люди долбили сырую глину лопатами, ломами и кирками.

Из официального документа: «За три года работы из 420 погонных метров тоннеля пройдено всего 45 погонных метров. Из 3500 тысяч рублей метростроевцами освоено только 625 тысяч рублей капиталовложений, что составляет 18 процентов плана. В 1974 году тоннельщики освоили из 1700 тысяч рублей лишь 471 тысячу рублей, или 27,7 процента плана».

Остановились работы на мосту на 136 км. Мост — особый. Не на болтах, а на заклепках. Специалистов же — клепальщиков — не хватало.

Что делать? Даутов посоветовался с Изгородиным и снова — в Уфу.

— Собирайся в Москву! К министру! От имени всей комсомолии Башкирии, — сказали в обкоме ВЛКСМ.

Раз к самому министру, то надо не с одним вопросом. Надо представить всё наболевшие проблемы. Даутов вернулся в Карламан. Вместе с Изгородиным, другими начальниками поездов, мехколонн и организаций составили «титульный» список проблем… Некоторые сомневались, правда, примет ли комсомольского посланца министр? Не напрасная ли затея?

Евгений Федорович Кожевников, тогдашний министр транспортного строительства СССР, принял Даутова. Принял — радушно.

— Что вас привело сюда? — спросил министр.

Даутов рассказал. Про природные трудности. Про героизм людей. «Тоннель ведрами вычерпываем», — сказал Геннадий, смелея. Министр улыбнулся на эти образные слова, продолжал слушать. Все берут повышенные обязательства. Они, строители трассы Белорецк-Чишмы, тоже не хотят отставать от жизни. Про рельсы, про мосты, особенно про бельский, рассказал. Просил послать комиссию, новую, авторитетную.

Даутов замолчал.

Министр сказал:

— Да, действительно серьезные вопросы, и ваше обращение очень правильное и своевременное.

И стал нажимать кнопки. Один главк. Другой. «У меня сидит товарищ из Башкирии. Комсомолец. С вопросами…» Эту фразу он повторял всем, с кем соединялся. И заканчивал так: «Прошу дать решение и доложить». И в ответ: «Хорошо, будет сделано».

— Вот здесь я пишу, смотрите, — обратился министр к Даутову, прочитав письмо, которое привез с собой Даутов. — Немедленно решить и доложить.

А потом наступила пауза. Значит, надо вставать и уходить. А Даутов еще не все выложил. Спросил:

— Евгений Федорович, разрешите еще вопрос?

— Пожалуйста, сколько угодно!

Даутов рассказал про строительство водопропускных труб — необходимо выделить дополнительные железобетонные конструкции. Про глухие Уральские уголки — не хватает машин высокой проходимости…

Министр снова нажимает кнопки. Снова голоса начальников главков. Снова: помочь, рассмотреть, изыскать, решить, доложить.

Даутов думает: помучил же министр своих подчиненных руководителей! Всех сразу свел к трассе! Теперь должны зашевелиться.

Даутов встал. Надо иметь совесть. Тоже помучил министра.

— Большое вам спасибо, Евгений Федорович, у меня вопросы исчерпаны.

Министр встал, пожал руку Даутову.

— Возникнут вопросы, пишите, обращайтесь, будем решать!

Как на крыльях, летел Даутов в Уфу. Министр произвел на него хорошее впечатление. Машина закрутилась. Хоть что-нибудь да решится положительно!

А через пару дней в трест позвонили из главка: «Кто такой Даутов? Поставьте его на место!» Ответили, хорошо, мол, постараются, хотя он, в общем-то, на своем месте… Сказали об этом звонке Даутову: насолил кому-то в Москве? Молодец! Продолжай в таком же духе! Нет, сказал Геннадий, этот звонок означает, что министр продолжает «давить» на главки. Слово свое держит. Значит, он, министр, — молодец!

Дела на стройке пошли на поправку. Медленно. Туго. Но круто в гору не пошли.

В блокноте у меня есть запись, сделанная в то тяжелое, переломное время на строительстве дороги: «Вопрос под контролем бюро обкома КПСС». Временные «поправки» никого не устраивали. Надо было спасать стройку.

Вмешательство обкома партии и Совета Министров помогло делу.

Новый мост на реке Белой несет свою службу. А временный службу свою закончил. Его деревянные опоры снова под водой. А разобранные конструкции сняты и сложены невдалеке от моста, на незатопляемом участке.

Весна. Новый паводок… Новые приказы Изгородина, уплотняющие март и апрель. Но теперь путь на трассу открыт!

У природы отвоевано пятьдесят с лишним километров. Вот-вот закончится монтаж Инзерского моста перед тоннелем. И тогда совсем легко можно будет вздохнуть: железная дорога на этом участке начнет работать на стройку!

Четыре бригады мостовиков участка № 2 мостоотряда № 30 треста «Мостострой-4» сооружали бельский мост; В.И. Юхимовича, 3.В. Батырбаева, М.К. Мокшина и А.В. Санкина. Две последние — комсомольско-молодежные. Геннадий Даутов говорил мне: «Ребята ломают свои же рекорды и ставят новые!» Когда пошел монтаж, опять встал вопрос о паводке. Успеют, значит, паводок не помешает. Не успеют, значит… Мостовики давали по две-три нормы. И успели!

По две-три нормы в февральские морозы и мартовские метели? Да возможно ли такое? Да еще на огромной высоте?

На мосту устраняются мелкие недоделки. Устанавливают тротуарные блоки, перила. Работает бригада Александра Санкина.

Я ходил по мосту, с благодарностью глядя на людей, которые что-то подкручивали, подгоняли, подкрашивали. Так готовятся к празднику, когда почти все готово, но остались пустяки. И уже волнуешься в ожидании гостей. Люди на мосту радовались молча. Хранили в себе эту праздничную радость, словно тлеющий волосок электрической лампочки: скажи сейчас доброе слово, пожми руку — спасибо вам, ребята! — и вспыхнет эта лампочка ярким светом. Люди постепенно остывали от недавнего напряжения, с трудом привыкая к наступившей тишине, когда можно расслабиться и отдохнуть. Позволить себе даже некую сладкую лень.

Подходим с Даутовым к Санкину. Симпатичный стройный парень. Густые волосы аккуратно зачесаны назад, поблескивают на вечернем солнце. Словно только что искупался. Улыбается. Рассказывает, что много уже мостов построили на трассе. Но этот самый тяжелый, запоминающийся. Выдержали ребята. Выстояли. С железом имеют дело. И сами железные. Это монтажники Сагит Сиразетдинов, Григорий Иванов, Алексей Шурыгин, Николай Матюшин, Владимир Кузьмин, электросварщик Вакиль Мирсаяпов.

Спрашиваю о дальнейшей судьбе временного моста: куда его теперь, трудягу, в музей трудовой славы? Санкин смеется: рановато! Говорит, что на днях подадут платформы, погрузят конструкции моста и отправят в далекий путь, на БАМ!

Об этом факте мостовики говорят с гордостью: мост, выручавший несколько лет строителей Башкирского БАМа, теперь будет трудиться на великой стройке Сибири! Чем не героическая связь двух труднейших трасс?

Бригадир Александр Санкин награжден орденом Трудовой славы. Он депутат Верховного Совета БАССР. Принят кандидатом в члены КПСС. Санкин говорит, что как депутат состоит в комиссии «Строительство и промышленность стройматериалов».

Геннадий Даутов жмет руку Сайкину. Тот в свою очередь жмет руку комсомольскому деятелю. Что бы это значило?

— Поздравляю! Ваш отряд снова завоевал переходящее Красное знамя!

Переходящее Красное знамя ЦК ВЛКСМ и Минтрансстроя СССР.

Я подумал: ну вот, знамена снова возвращаются на стройку. Пусть пока не к Изгородину в СМП-340, но все равно — на трассу.

Объектив моего фотоаппарата ловит уставшие лица мостовиков, что идут по мосту. Лица в черных пятнах. Добродушные. Идут ребята в черных спецовках. И кажется, сам металл вздыхает облегченно.

…Гляжу в вагонное окно. Жду рассвета.

Мы едем по новой дороге.

Твердые широкие рабочие руки. Привыкшие к железу. Впитавшие его. Они на минуту расслабились. На раскрытых ладонях — бьется веточка черемухи.