- Если не возьмёте в эту команду, то мы повесимся тут же!

 Ультиматум был принят, ведь все парни мечтали щеголять в длиннополых шинелях, с шашками, при шпорах, в будёновках с синими звездами.

 - Главное не в пехоту. – Рассуждали наивные призывники.

 В Сталинграде к ним добавилось пять товарных вагонов-теплушек призывников. Под Барнаулом, на станции Алтайская, прицепили ещё шесть вагонов. В Новосибирске полностью сформировали огромный воинский маршрут.

 - Куда нас везут? – недоумевали уставшие от бесконечной дороги пацаны. - Завезли, чёрт знает куда!

 Спустя неделю пути, дождливым утром, по вывеске они обнаружили, что находятся на станции Шилка. Рядом располагался город Сретенск, место ссылки дворянских семей… Перед вагонами стояли командиры в коротких шинелях с алыми петлицами. Пехота!

 - Мы в кавалерию! - поднялся недовольный ропот. - Не выйдем из вагонов!

 Но плетью обуха не перешибить и Кошевой принялся уговаривать своих земляков:

 - Идём, ребята, в стрелковую часть, в полковую школу. - Михаилу хотелось поскорее поступить на службу. - А там глядишь, появится зелёная улица в высший командный состав.

 Кто-то засмеялся, кто-то принял это за истину. И все в разнобой зашагали по льду реки Шилка, на ту сторону, в гарнизонный городок 833-го запасного стрелкового полка Забайкальского военного округа. Перед казармами команду выстроили и объявили:

 - Кто в пулемётную роту, делай два шага вперёд!

 - Выходим! – Мишка крикнул своим землякам. - Ребята, давай всем гамузом.

 Вышли все, кто ехал с Дона, человек тридцать, целый взвод. Так Михаил сделали свой роковой шаг, теперь ему надо было служить не два, а три года. Случайно Кошевой оказался в полковой школе младших командиров. В процессе учёбы происходил естественный и жёсткий отбор кандидатов в военные училища.

 - Если выдержишь эту бешеную гонку, понравится, войдешь в строку военной жизни, - поучал Михаила ротный старшина Пащенко. - Будешь отличным командиром.

 Но не все выдерживали такую жизнь и оставались в армии только до истечения срока срочной службы.

 - Три года и домой! – рассуждал поначалу Кошевой.

 … Особенно тяжело Михаилу пришлось в первые месяцы службы. Ha плацу эхом отдавались резкие звуки команд. Ноги чеканили широкий шаг, сжатые в кулаки руки были прижаты к бёдрам, сержанты выкрикивали команды. На курсантах рабочая солдатская униформа, стальные каски и сапоги.

 - Направо, шире шаг!

 Этот вид упражнений в учебном плане значился как строевая подготовка. Командир взвода был болен, и его заменил рябой сержант.

 - Кругом!.. Быстрый шаг... Стой!.. Строем, быстрый шаг!.. Подравнялись!.. Равнение на средину! – сержант явно хотел отыграться на новобранцах. - Пошевеливайтесь... Направо!.. Эй, там, в чем дело?

 Кошевой от усталости ошибся, он таки повернул налево.

 - Всем шаг назад, марш!.. Упали на живот! Отжались! Раз, два, раз, два... Направо равняйсь!

 Михаил, виновато моргая, посмотрел на ребят, а рябой крикнул:

 - Эй, там! - не получив ответа, он снова гаркнул. - Как фамилия?

 - Моя?

 - Да, я к тебе обращаюсь! Ты, долговязый брюнет, с крючковатым носом.

 - Кошевой. - Ответил он.

 - Кошевой? - гаркнул злой сержант. - Что это, чёрт побери, означает?

 - А что не так?

 - Рядовой Кошевой, так нужно было ответить. Понятно? – буквально прорычал он. - Как фамилия?

 - Рядовой Кошевой, товарищ сержант!

 - Вот так и обращайся к вышестоящему начальству. - Сказал рябой. - Шаг вперёд... бегом марш!

 Первые восемь месяцев служба шла в таком усиленном темпе. Ежедневно подъём в семь часов утра. Зарядка на плацу, даже если мороз за сорок градусов, в одних гимнастёрках и бегом. Впереди колонны комвзвода Ушаков, далее батальонный командир Королёв…

 - Веселей ребята! – подбадривал он подчинённых. - Тяжело в учении, легко в бою.

 Потом умывание и походным строем в столовую. Из неё тоже передвигались только строевым шагом, ведь за взводом наблюдает полковое начальство. Днём напряжённая учёба, знание назубок всевозможных уставов обязательно. БУП- боевой устав пехоты, СУП -строевой, УВС - Устав внутренней службы заучивались наизусть.

 - Каждая буква в Уставе написана кровью! – любил повторять Королёв.

 Стрелковые тренажи, баллистика и строевая. Составная часть строевой подготовки заключается в подходе к «комполка», строго по уставу, чётко, с подчеркнутой уверенностью. Через неделю занятий все потеряли голоса, натужно хрипели!

 - Зато потом голос станет настоящим командирским, громким и внушительным. – Успокаивал подчинённых взводный.

 Кто не приобрёл таковой, переводились в хозяйственные или интендантские подразделения.

 - Вы будущие младшие командиры Красной Армии. – Зычно обращался к курсантам капитан Королёв. - Должны выглядеть, как медная копейка…

 Боевая подготовка подразумевала преодоление штурмовой полосы, ползком по-пластунски, преодоление траншей или эскарпов, бросок на врага и прокол чучела штыком. Броски гранат на дальность и в цель.

 - Советский воин должен уметь всё!

 Прошло два месяца, взвод Михаила принял присягу, и курсанты стояли на постах по объектам с боевыми винтовками. Теперь они были настоящими бойцами, когда шли строевым шагом, земля дрожала.

 - Строевым! - командовал командир взвода. - Руби ногой!

 Часто проводились ночные подъёмы по тревоге. Время было напряжённое, за рекой Аргунью, в тайге бродили хунхузы. Уходили в темноту только с заряженными боевыми винтовками, РПД и «Максимами», которыми был вооружён взвод.

 - Повышенное внимание! – предостерегали командиры.

 Практиковались форсированные марши на 40–50 километров в таёжную глушь в полной боевой выкладке. Вещмешок за спиной, на плечах части «Максима», катки, щит и десяток коробок с патронами.

 - Килограмм сорок на нас одето…

  Бежали всей полковая школа, а это целый батальон, три стрелковых и одна пулемётная рота. Колонна по четыре растянулась на десятки метров. Вдруг последовала команда:

 - Кавалерия слева! – колонна синхронно поворачивает в сторону атаки. - Танки справа!

 Первые в строю легли, клацая затворами, загоняя учебный патрон в патронник. Вторая шеренга опустилась на одно колено и упираясь прикладами винтовок оземь, ощерилась штыками. Третья и четвёртая стоят, переводя прицел на постоянный.

 - Воздух! - все курсанты бросаются врассыпную! - Артобстрел!

 Солнце пекло немилосердно, летом в Сибири очень жарко, а зимой холодно. Михаилу приходится стальную каску крутить на голове, чтобы охлаждать солнечную сторону.

 - Когда уже обед? – звучал самый популярный вопрос.

 После отработки действий колонны при опасности, продолжают движение к стрельбищу. Боевые охранения строго по Уставу, впереди, с полкилометра дистанция, справа и слева, позади пылил арьергард с санитарными повозками, батальонной кухней и разными сопровождающими.

 - Не пыли пехота - пошутил комбат. - И так дышать нечем…

 Наконец объявили долгожданный привал на обед. Рядом с Михаилом приземлился капитан Королёв, травит анекдоты про «медные котелки», про бывалых вояк. Воспользовавшись случаем Кошевой пожаловался, что ботинки жмут.

 - Покажи… - сказал капитан. - С такими ногами тебя и пнём не собьёшь. Молодец!

 Ноги у Михаила действительно крепкие, ступни широкие, икры мускулистые.

 - Подобрать обувь курсанту Кошевому! – обращается он к старшине роты. - Такие кадры нужно ценить.

 - Есть!

 После походного обеда начались плановые стрельбы. Все отстрелялись, а две-три мишени ещё торчат, а тут наблюдатели, ведь идут соревнования по стрельбе в полку. Кто последний, того вызовут на разнос к комполка полковнику Новикову, поэтому офицеры нервничают:

 - Попасть, что ли не можете?

 В тот день из «Максима» взвод отстрелялся неплохо. А вот из винтовок и РПД туговато, ещё нет навыка. Михаил лёг последним за ручной пулемёт Дегтярева. Ребята тайком сунули ему оставшиеся боевые патроны. Заряжает, выстрел, мишень поникла. Второй патрон, покорно легла другая. Третий выстрел тоже в цель! Положил подряд все мишени взвода.