«Я вообще не люблю овощи».

– Ничего не диктуй! – громко сказал Сан Саныч и повернулся к администратору конференции. – Служба безопасности. В интересах нашей подопечной на эти вопросы буду отвечать я сам.

Администратор – пожилая женщина, не то чтобы равнодушная, но явно уставшая – вскинула на меня глаза.

Я кивнула.

«Давно это у вас?» – набивает на компьютере Сан Саныч.

Ответ приходит с небольшой паузой.

«Не так давно».

«Вам было бы интересно поговорить со мной? Встретиться?»

У Сан Саныча такое же лицо, как у моего папы, когда он играет в шахматы.

Ответа не последовало.

«Здравствуйте, мне 17 лет. Я закончила школу. Я бы очень хотела жить на Рублевке. Что вы мне посоветуете?»

– Он меня вычислил, – сказал Сан Саныч. – Возможно, мы имеем дело с профессионалом.

– Это ужас-ужас? Или просто ужас? – спросила я.

Сан Саныч улыбнулся, достал телефон.

– Хотя, может быть, он просто очень осторожен… Алло? Петь? Был контакт. Срочно вычисли терминал, с которого вышли на связь… Уже? Отлично… да… да… понял.

– Техника, мамаша. – Сан Саныч улыбнулся администраторше. Ей не очень понравилось слово «мамаша». – Интернет-кафе на Красносельской. Это удача! Во многих подобных заведениях установлены камеры видеонаблюдения. В рамках программы борьбы с терроризмом. Я с вами прощаюсь, мамочки.

«Я очень люблю ваши книги. И вы тоже мне очень нравитесь. Скажите, пожалуйста, а как бы мне познакомиться с богатым и умным мужчиной? Спасибо».

Позвонила Регина.

«Снежная Королева» отказалась от своего предложения.

– Почему? – не поняла я.

– Не знаю. С Орбакайте подписали.

– Не может быть! Ты уверена? Они, наверное, просто выпендриваются.

Я села в машину. У меня была назначена встреча с психологом Сан Саныча.

– Дорогая моя, я думаю, это ты выпендривалась. Слишком уж. А они сейчас крутые, у их такой бюджет!

– Бред какой-то! Ничего нельзя сделать?

– Я позвоню девчонкам в «Баркстел», поговорю.

– Что это?

– Агентство. Одно из самых продвинутых. «Снежная Королева» – их клиент.

– Поговори. Что за бред? Какая Орбакайте? У меня и так неприятностей хватает.

– Ладно, не волнуйся. Кстати, тему колонки оставили на следующий месяц. Так что ты уж их не подведи. А то, я думаю, они договор расторгнут.

– Ой, ну и пошли они».

Психолог все рассказала мне про шизофрению

Ей нравилось подмигивать мне одним глазом. Правым.

И про фобии. Фобии делятся на простые, социальные и агорафобии.

Сказала это и подмигнула.

Я провела в ее кабинете два часа и вышла оттуда значительно спокойнее.

Я поняла, что не страдаю пениафобией – боязнью обнищания, но с детства подвержена педалофобии – боюсь стать лысой.

Когда я была маленькая, мама стригла меня как мальчика. Коротко. И меня называли мальчиком в автобусе.

А в младенчестве меня вообще побрили. Это самая нелюбимая моя фотография.

На ощупь лысые черепа похожи на животики лягушек.

Телефон почти что проквакал.

– Алло. – «Алло» явно из третьей группы. Сан Саныч.

– Мистика какая-то!

– Что случилось?

– К тому моменту, как мы подъехали к интернет-кафе, их затопила квартира сверху.

– И что?

– Как что? Записи пропали, аппаратура испорчена! Можно матом ругаться?

Тогда получается, что я просто лягушек не люблю. А это уже не педалофобия. А самая настоящая батрахофобия.

– Тебе можно. Думаешь, правда мистика?

– Да нет! Просто невезуха. Хотя теперь у нас есть предполагаемый район проживания твоего Садовника.

– Красносельская?

– Звонок во время передачи был из телефонного аппарата. С Новой Басманной. А это все рядом. У тебя, кстати, там никаких знакомых нет?

– Нет.

– Слушай, а с мужем твоим… Кто кого бросил?

Я завела машину. Тронулась.

– Я его.

– Серьезно?! – Сан Саныч оживился.

Включила фары. Зимой их можно вообще не выключать.

– Но он сам все сделал для того, чтобы я его бросила.

Только если поднимешься в небо, то увидишь, как танцуют звезды.

– Жалко.

– Почему?

– Был бы мотив. Он на Патриарших живет, тоже недалеко.

– Он овощи любит. На гриле. Особенно перец.

– Это не важно.

Перед Новым годом всегда пробки.

Почему есть «овощной» магазин и нет «фруктового»?

Я попросила Регину отменить интервью на радио.

Не хочу. Встречусь с Мариной в «Гостиной». Буду смотреть в окно и есть «макароны с потрошками».

А еще к чаю они дают безе. Сколько хочешь. Прямо в гигантской стеклянной вазе из-под цветов приносят.

– И вообще, – попросила я Регину, – отмени пока все намеченные встречи. Перенеси на после Нового года. А что со «Снежной Королевой»?

– Я позвонила в «Баркстел», Ксеньке с Тинкой, они орали как сумасшедшие. Сказали, что так себя не ведут. Что у тебя звездняк.

– Ну и ладно. Мне все равно некогда.

Марина развернула передо мной газету. Желтуха, как она любит.

– Красиво? – Фотография Марины и ее продюсера. Заголовок «Василиса осталась с носом».

– Кто это придумал? Про Василису?

– Они! – обиделась Марина. – Я только им шепнула, где мы будем, чтобы они сфотографировали, и про предложение рассказала. На всякий случай. Чтобы не расслаблялся!

– Правильно.

– Нет-нет, я только чай! – сказала Марина официанту. И потом мне, заговорщицки: – В воскресенье следить поедем?

– Ас чем вам чай? – Это официант.

– С безе. Ну, что ты думаешь?

– Не знаю, – я вздохнула. – Что будем на Новый год делать?

– Я со своим! – испуганно замахала руками Марина. – Василиса-то работает, всю ночь ездит по частникам – поет, если это можно так назвать. А мой ее не бросает. Так я в этом году ему жестко сказала: больше Новый год с подружками встречать не буду!

Пустая тарелка из-под макарон испарилась почти незаметно.

– И Регина со своим, – вздохнула я. – Она-то, наоборот, рада бы с подружками, да он не пускает.

– Ты его хоть видела?

– Чай? – поинтересовался официант. – Или кальянчик?

– Чай. Нет, не видела. Прячет.

– А Катька небось в стриптиз-клубе будет.

– Ага. И мне тоже безе принесите, пожалуйста.

Мужчина в джинсах и черной норковой курточке, явно нетрезвый, плюхнулся рядом со мной на стул и обратился к Марине:

– А вот вы лично кого из олигархов знаете?

Марина сделала надменное лицо. Тем самым давая понять молодому человеку в норке, что она лично знает всех, но с ним это обсуждать не намерена.

– Безе закончилось, – виновато улыбнулся официант. – Есть варенье.

– Какое? – расстроилась я.

Упс! – сказал нетрезвый мужчина, повернувшись ко мне. – Здрасьте. Я очень извиняюсь. С друзьями кое-что отметили… Я с вашей подружкой хотел… Извините… – Он, шатаясь, встал. – Я вашу книжку читал… Девчонки! Все отлично! И вышел.

– Варенье вкусное, – сказал официант. – Попробуете? Мы сами варим – из овощей.

– А почему вы мне варенье из овощей предлагаете? – уточнила я.

– Оно у нас вкусное, – растерялся официант.

– Дайте счет.

– А ничего мужик был, симпатичный, – сказала Марина. – Только несвежий очень.

Я позвонила мужу. Из туалета.

– Пригласи меня на ужин, – попросила я.

– На ужин? – удивился мой бывший.

– Ну да! – Я попыталась сказать это игриво.

– Ладно. Во сколько ты хочешь?

– Через час.

– Куда?

– В «Паризьен».

– Ты это имеешь.

– Okay.

Снова снег подло таял за шиворотом.

– Ты чего такая довольная? – поинтересовалась Марина.

– Так…. – Я улыбнулась.

– Твой позвонил?! – обрадовалась моя подруга.

– Да какой «мой»?! – возмутилась я. – Я тебя умоляю!.. У меня – свидание.