– Я работаю для разных изданий! – радуется журналист. – А вы к нам не присядете? Я помню, какой резонанс был, когда вы с телевидения ушли! Все лучшие люди тогда ушли…

– Нет, спасибо, в другой раз, – говорит он. И уходит.

– Больше и не осталось на телевидении профессионалов, – вздыхает журналист, провожая его взглядом.

– А я? – спрашиваю я и при этом смотрю ему прямо в глаза. Издевательски.

– Ах, да! – спохватился фанат Александра. – Вы-то, конечно! Поздравляю с дебютом. Когда второй блок снимать будете?

– Скоро. Давайте ваши вопросы.

– Вы мечтали о славе?

– Нет. Да. Не помню. Наверное, все мечтают о славе.

– А как вы думаете, ваши книги, ну, одна пока, переживут вас? Вы бы хотели этого?

– Мне слишком рано думать о том, кто кого переживет.

– А если все-таки представить… Какую бы надпись вы хотели увидеть на своем надгробном камне?

«Перед тем как стать надгробным, этот камень убил зануду – журналиста в ресторане «Веранда».

– Она умерла счастливой 120-летней старушкой на руках у любимого.

– Хи-хи, – сказал журналист.

– А у вас какая? – спросила я.

«Я однажды работал с величайшим телеведущим всех времен и народов. Аминь».

– У меня… ну, не знаю. Такая же, наверное.

– Старушкой бы хотели? – участливо интересуюсь я.

– Нет! Нет! – Он замахал руками.

Я посмотрела в окно. На месте его машины парковался «BMW ХЗ».

– А почему вы решили написать книжку?

– Мне не интересен этот вопрос.– Я не отвожу взгляда от окна. – Я на него отвечала за эти полгода чаще, чем за всю жизнь произносила свое имя.

– Но читателям интересно…

Из «ХЗ» выходит блондинистая девушка в меховой безрукавке.

– Посмотрите в Интернете. А вы с ним правда работали? – киваю я в сторону выхода.

– Да… было время. Я его вообще, можно сказать, всю жизнь знаю.

– Как это?

– А мы жили в одном доме. Я, правда, потом женился и уехал, а он так до сих пор там…

– Это какой дом-то?

– На Арбате. Пересечение с Садовым. Знаете, где супермаркет?

Знаю. Мы там познакомились.

– Ну, все? – спрашиваю я и встаю, не дожидаясь ответа. – Я вам по телефону надиктую, если еще что-нибудь понадобится. Okay?

20.44. Еще не поздно. Антошка еще не спит.

Он спрашивает меня, когда приедут в гости бабушка с дедушкой.

В садике на Новый год он будет Чиполлино. Он хочет, чтобы бабуля посмотрела.

Он в своей комнате. Они с няней раскладывают на полу какую-то игру.

Я вспоминаю, как он вошел в ресторан. «Привет, я вам не помешал?»

Он проезжал случайно.

Или не случайно? Я ведь почти каждый день на «Веранде» интервью даю.

А если бы я сказала: «Привет»?

– Нет, Антошка, арбуз – это фрукт, – говорит няня, – его надо вот сюда.

– Что это у вас? – спрашиваю я.

– Игра! – кричит мой сын. – Бабуля подарила!

– А что надо делать? – Я рассматриваю деревянные дощечки.

– Если правильно распределишь фрукты и овощи, то станешь садовником, – радуется Антон.

– Так… – няня берет в руки очередную дощечку, – маракуйя… это… овощ!

– Это фрукт, – говорю я и выхожу.

– Проиграла! – слышу я счастливый голос моего ребенка.

Звоню маме.

– Как у вас дела?

– Хорошо, едем путевки покупать. В санаторий, и на Новый год там будем.

– Дорого?

– Так… не очень дорого…

– Ну, сколько?

– Слушай, какая разница? Я же у тебя деньги не прошу?!

– Я просто так спросила. Мам, почему нельзя ответить?!

– Так, все? А то меня папа ждет, вон одетый стоит в дверях… Тебе привет.

Она положила трубку, не прощаясь. Я перезваниваю.

– Алло? – говорит она так, словно спрашивает: «Что еще?»

– Мам, знаешь, у тебя когда будет хорошее настроение, ты мне сама звони, ладно?

– Нет, ей обязательно надо довести меня? – спрашивает мама – видимо, папу.

Гудки.

Сижу в своей комнате, в темноте. Если бы он позвонил, я бы не ответила. Нажала на букву «П». Высветилось «Пух». Стерла номер. Проверила. В списке: Петр, Пулат, Раиса.

Пуха нет.

Пододвинула к себе ногой какой-то журнал.

«Шестнадцать вопросов от наших читательниц». Первый: «У меня на лице все время скатывается пудра». Решение: «Попробуйте закреплять макияж термальной водой!» Второй: «Я все время потею». Решение: «Смените дезодорант!»

Я представила себя редактором этого журнала. Передо мной – длинная очередь из девушек. Они мне жалуются. Я им помогаю. Они уходят с просветленными лицами.

– Что мне делать? Тушь на моих ресницах ложится комочками? – плачет девушка.

– Не краситься! – ласково говорю я. – Ты и так красивая. Только сделай пластическую операцию, подправь нос. И не бойся! Хуже – не будет.

Набрала номер Регины.

– Не могу, – шепчет она. – Мой дома! Ничего срочного?

Звоню Марине Сми.

– Ой, моя дорогая, – радуется Марина, – у меня новость!

– Да? – мрачно интересуюсь я.

– Мы обсуждаем день свадьбы!

Всего-то десять публикаций в желтой прессе, оказывается, способны творить чудеса!

– Он сделал тебе предложение?

– Да! Да! Да!

– А Василиса?

– Орет, что ей нужен дом на Рублевке.

– А он?

У меня вторая линия. Графиня Вишенка.

– Я н-н-н-не поздно?

– Честно говоря, я уже сплю.

– К-к-как наши дела?

– Я думаю, нормально.

– П-п-подписываем?

– Да.

– К-к-когда?

– Давайте прямо на следующей неделе. Я потороплю юриста.

– Х-х-х-х-х-хорошо.

Не буду выкупать дом. Куплю на эти деньги другой – на море.

Ветер бился в окно. Вздыхала вьюга.

Я строила планы целую ночь.

Ничего из того, что казалось мне таким возможным вечером, мне не было нужно утром.

Я не хочу дом на море.

Я хочу, чтобы он позвонил мне.

А я бы не взяла трубку.

Кто вообще решил, что Ева любила Адама?

Сидим с Региной в офисе «Снежной Королевы». Они продают дубленки, шубы, вообще всякую одежду.

Вице-президент вещает про то, что они выбирают лицо для своей рекламной компании.

Вице-президент похожа на топ-модель. Ее зовут Вика.

– Реклама-наружка по всей Москве плюс в журналах, и ролик по телевидению, – мило улыбается Вика.

Странно, что эта Вика сама не хочет стать «лицом компании». Очень даже достойное лицо. И гламурное. В меру.

Они обсуждают с Региной сумму гонорара.

– Не будем скрывать, мы ведем параллельные переговоры с Кристиной Орбакайте.

Пожимаю плечами.

– А вы придумали креатив?

– Ну, мы хотели что-то очень нежное, воздушное, что-то совершенно не так, как было с Тиночкой Канделаки. А даже наоборот…

– Я бы хотела посмотреть… – говорю я.

В сущности, я всегда знала, что у него есть девушка. Которая оставляет ему на ужин холодные котлеты.

– Ну, конечно, посмотрите. Если подпишем договор, то…

Он никогда не звонил мне по воскресеньям. И никогда по воскресеньям не встречался со мной.

– Я бы хотела посмотреть до того, как мы подпишем договор.

– Да? Это в принципе возможно, но не очень-то практикуется. Мы ведь будем создавать концепцию рекламы под вас, зная, что мы договорились. Видя перед собой ваш образ…

Вика улыбается так очаровательно, словно успешно закончила London Business School.

Я надеюсь, Вика не перепутает меня с девушкой, которая с утра до вечера объедается котлетками?

– И тем не менее… Я бы хотела посмотреть «до», и от этого тоже будет зависеть мое решение.

– Мы понимаем…

Наверно, мы даже могли бы подружиться. С Викой, а не с котлетной девушкой.

– Значит, переносим встречу? – бодро подытожила Регина.

Вика пожала плечами:

– Ну, если вы настаиваете…

Кто же она, эта девушка-котлетка?

– Тебе надо за выходные написать колонку. У них – дедлайн. Тема: «Как развестись и остаться друзьями?»