– Об этом вы тоже позаботились.

«Теперь я могу рассчитывать только на свою сообрази­тельность, – подумала Ева, кладя парализатор на стол. – И на Рорка».

– Вы сами упростили дело. С помощью Бауэрс.

Он нажал на какую-то кнопку, и Ева услышала, как двери сдвинулись за ее спиной, отрезав путь к отступле­нию.

– Она работала с вами?

– Только косвенно. Медленно отойдите влево от стола. Отлично. Некоторое время нас не будут беспоко­ить, и я охотно заполню пробелы в вашей версии. При сложившихся обстоятельствах это будет только справед­ливо.

"Он пытается бравировать, – подумала Ева. – Тешит свой «комплекс бога».

– В моей версии не так много пробелов. Но мне инте­ресно, как вам удалось втянуть в это Бауэрс.

– Она втянулась сама – написав на вас первую жало­бу. Бауэрс оказалась самым удобным орудием, чтобы из­бавиться от вас, поскольку угрозы не подействовали, а подкуп выглядел абсурдным, учитывая вашу репутацию и финансовое положение. Кстати, вы лишили Центр Дрей­ка одного из лучших охранников.

– У вас он не единственный.

– Безусловно. Один из них в данный момент имеет дело с вашим мужем. – Блеск в глазах Евы развеселил его. – Вижу, это вас беспокоит. Я никогда не верил в ис­креннюю любовь, но вы двое кажетесь по-настоящему влюбленной парой. Вернее, казались.

«Рорк вооружен», – напомнила себе Ева.

– С моим мужем не так легко справиться.

– Справиться можно с каждым. – Уэйверли высоко­мерно пожал плечами. – Нужно только не допускать ошибок. К счастью, в вашем департаменте ошибаются часто. Взять хотя бы Бауэрс. Она оказалась в полиции, не­смотря на параноидальную склонность к насилию. И, я полагаю, она такая не одна. Впрочем, мы тоже иногда ошибаемся. Вам поручили расследование дела… как его?

– Петрински. Он был известен под прозвищем Снукс.

– Да, верно. Этим делом должен был заниматься Россуэлл, но вышла накладка.

– А его вы давно завербовали?

– Всего несколько месяцев тому назад, но он проявил себя наилучшим образом. Если бы все шло по плану, дело бы замяли и отправили в архив.

– А кто работает на вас в отделе медэкспертизы?

– Только один клерк с пристрастием к наркотикам. – Он самодовольно улыбнулся. – Не составляет труда най­ти нужного человека с нужными слабостями.

– Убийство Снукса было бессмысленным. Оно ничего вам не дало.

– Да, нас постигло разочарование. Его сердце не про­реагировало. Но в любом серьезном предприятии неиз­бежны неудачи и препятствия, которые нужно преодолевать. Вы тоже оказались таким препятствием. Очень скоро стало ясно, что вы глубоко копаете и можете стать опас­ной. Такая же проблема возникла у нас в Чикаго, но с ней мы легко справились. С вами этот способ не прошел, поэтому пришлось прибегнуть к другим мерам. Сотрудниче­ство с Россуэллом, ложная информация, подстрекательст­во Бауэрс – разумеется, мы устроили, чтобы вы с ней снова встретились на месте преступления. Она реагировала именно так, как нам было нужно.

– А потом вы убили ее, зная, что правила потребуют моего отстранения?

– Это решало нашу маленькую проблему, а давление на мэра со стороны сенатора Уэйлена давало нам нужное время. Мы были близки к полному успеху.

– Вы имеете в виду регенерацию органов?

– Вот именно! – просиял Уэйверли. – Значит, вы сами заполнили пробелы? Не думал, что вам это удастся.

– Да, я их заполнила. Френд с его искусственными имплантантами перекрыл путь финансированию вашей группы. – Ева сунула руки в карманы и слегка приблизилась к нему. – Тогда вы были совсем молоды. Это могло вас обескуражить.

– Так и случилось. Мне понадобились годы, чтобы собрать средства, команду, оборудование и продолжить работу, которую погубил Френд. Я еще не достиг выдающегося положения, когда он и его коллеги начали экспе­риментировать с соединением живой ткани и искусствен­ного материала. Но Тиа верила в меня и в мое дело. Она обо всем меня информировала.

– Она помогла вам убить Фрейда?

– Нет, я сделал это самостоятельно. Френд пронюхал о моих намерениях и собирался использовать свое влия­ние, чтобы перекрыть и без того жалкое финансирование исследований регенерации органов животных. Но я его опередил.

– Однако вам пришлось уйти в подполье, – заметила Ева, не сводя с него глаз и сделав еще один шаг вперед. – Вы планировали перейти к человеческим органам, поэто­му заметали следы.

– И хорошо заметал! Мне удалось привлечь к своим исследованиям несколько лучших умов в области медицины. Все хорошо, что хорошо кончается. Дальше ни шагу! – предупредил он, сочтя, что Ева подошла к нему слишком близка.

Она остановилась возле койки на колесах, на которой лежала Луиза, небрежно положив руку на спинку.

– Вы ведь знаете, что Янг арестован. Он вас разобла­чит.

– Ни в коем случае, – усмехнулся Уэйверли. – Этот человек одержим нашим проектом. Он спит и видит свое имя в заголовках медицинских журналов. Янг верит в меня, как в бога. Он скорее перегрызет себе вены, чем предаст меня.

– Очевидно, вы не могли рассчитывать на подобную преданность со стороны Во?

– Нет. Иметь с ней дело всегда было рискованно, поэ­тому она знала о проекте лишь в общих чертах. Опытный врач, не весьма нестабильная особа. Тиа начала проявлять строптивость, узнав, что наши человеческие образцы были… изъяты без разрешения.

– Она не ожидала, что вы будете убивать людей?

– Едва ли их можно назвать людьми.

– А другие ваши сотрудники?

– В этом медцентре? Ханс верит в наше дело так же, как и я. Колин? – Уэйверли пожал плечами. – Он пред­почитает притворяться, будто не знает о проекте в полном объеме. Конечно, есть и другие. Такое великое предпри­ятие требует большой, тщательно отобранной команды. Но им известно далеко не все.

– Это вы подослали наемного убийцу к Джен?

– Так вы уже ее обнаружили? – Уэйверли восхищен­но покачал головой; его волосы блестели как золото в ярком свете лабораторных ламп. – Быстрая работа. Да, разумеется. Она тоже принадлежала к тому мусору, кото­рый необходимо вымести.

– А что скажет Кэгни, когда узнает, что и его племянница принадлежала к этому мусору?

– Он не узнает. Избавиться от трупа в центре здоровья не составляет труда. Крематорий работает бесперебойно. Случившееся с ней останется тайной.

Уэйверли рассеянно провел рукой по волосам Луизы. Ева поняла, что готова убить его уже за один этот жест.

– Конечно, это сломит его дух, и нам с ним придется расстаться, – продолжал Уэйверли. – Жаль приносить в жертву двух превосходных врачей, но прогресс всегда тре­бует великих жертв.

– Рано или поздно он все узнает.

– Да, когда-нибудь. И будет считать себя виноватым. Ведь Колину известно, что все наши эксперименты и ис­следования проводятся без официальной санкции. Но он оправдывает себя преданностью корпорации. Один врач не предает другого.

– Вы, однако, этим не гнушаетесь, – заметила Ева.

– Я предан только своему проекту.

– Что вы надеетесь приобрести?

– Значит, вот какой пробел вы не в силах заполнить! – Его глаза сверкнули изумрудно-зеленым блеском. – Мы нашли способ омолаживать человеческие органы. За один день умирающее сердце может стать здоровым – и не только здоровым, а сильным и молодым. – В его голосе послышалось возбуждение. – Восстановленные нами ор­ганы становятся лучше, чем были до болезни. Мы не можем только оживлять их, но я не сомневаюсь, что со временем мы добьемся и этого.

– Оживлять мертвых? – Ева не верила своим ушам.

– По-вашему, это фантастика? Но раньше фантасти­кой считали и пересадку органов, и замену роговицы глаза. Мы научимся оживлять людей, и очень скоро. А сейчас мы уже почти готовы сообщить о нашем открытии. Сыворотка, введенная при помощи простейшей хирурги­ческой операции в поврежденный орган, будет регенерировать клетки, побеждая любую болезнь. Через несколько часов пациент перейдет на амбулаторное лечение, а через двое суток станет здоровым. Причем с собственными, а не искусственными сердцем, легкими или почками. – Он наклонился к ней, сверкая глазами. – Вы все еще не по­нимаете масштаба проекта. Процедуру можно повторять снова и снова, с каждым органом. Отсюда полшага до ре­генерации мышц, костей, тканей. Теперь нам предоставят любое финансирование, необходимое для завершения ра­боты. Через два года мы сможем полностью воссоздавать человека, используя его же тело. Жизнь удлинится вдвое, если не больше, а смерть со временем исчезнет вовсе.