– Что тебе нужно, девочка?

Охваченная паникой Ева помчалась по туннелю, чув­ствуя за спиной тяжелое дыхание, пахнущее виски. Тун­нель разветвлялся вправо и влево. Ева остановилась, не зная, куда бежать дальше. Шаги послышались совсем ря­дом, и она, сдержав крик ужаса, повернула направо. Пот градом стекал по ее лицу. Впереди появился свет, на фоне которого маячил неподвижный силуэт.

Господи, хоть кто-то поможет ей!

Но, добежав до конца туннеля, Ева увидела стол, на котором лежало ее собственное тело. Бледное лицо, за­крытые глаза, а на месте сердца кровавая дыра…

Ева проснулась, вся дрожа. С трудом поднявшись, она доковыляла до лифта, спустилась вниз и, даже не надев куртки, вышла из дома.

Холод обжигал лицо, помогая прийти в себя. Около часа Ева бродила по заснеженному саду, стараясь избавиться от кошмара. «Возьми себя в руки, Даллас, – твердил ей внутренний голос. – Ты стала жалкой. Где же твое муже­ство?»

«Оставь меня в покое!» – мысленно огрызалась Ева. Неужели она не имеет права на слабость, на то, чтобы ос­таться наедине со своими чувствами? Никто не в состоя­нии понять, что она испытывает!

«Даже если ты утратила всю свою энергию, у тебя ос­тался рассудок. Начинай думать».

– Я устала думать, – пробормотала Ева, остановив­шись в начинающем таять снегу. – Тут не о чем думать и нечего делать.

Сгорбившись и борясь со слезами, она побрела к дому. Ей был нужен Рорк – нужно, чтобы он держал ее в объ­ятиях, отгонял от нее демонов и говорил ей, что все будет в порядке.

Войдя в дом, Ева обнаружила, что старые кроссовки промокли насквозь; джинсы тоже были мокрыми до ко­лен. От внезапного ощущения тепла у нее кружилась голова.

Несколько секунд Соммерсет молча наблюдал за ней, поджав губы, а потом, придав своей физиономии как можно более высокомерное выражение, шагнул в вестибюль.

– Вы промокли и наследили по всему полу. – Дворец­кий брезгливо поморщился. – Вам следовало бы выказы­вать хотя бы немного уважения к собственному дому.

Соммерсет ожидал вспышки гнева, но Ева рассеянно уставилась на него.

– Простите. – Она посмотрела на свои ноги. – Я не подумала…

Тяжело опираясь на перила, Ева начала подниматься по лестнице, а Соммерсет невозмутимо направился к внут­реннему телефону.

– Рорк, лейтенант только что вошла в дом. На ней не было верхней одежды. Выглядит она скверно.

– Где она?

– Поднимается. Рорк, я ее оскорбил, и она передо мной извинилась! Нужно принять меры.

– Постараюсь.

Рорк вышел из кабинета и направился к спальне. При виде мокрой, бледной и дрожащей Евы его охватил гнев, не меньший, чем беспокойство.

– Что, черт возьми, ты делаешь?!

– Просто вышла прогуляться. – Ева села и попыта­лась расшнуровать кроссовки, но замерзшие пальцы не слушались. – Мне был нужен свежий воздух.

– И поэтому ты вышла без пальто. Очевидно, воспа­ление легких входит в часть твоего плана?

Ева изумленно уставилась на него. Ей так хотелось, чтобы Рорк успокоил и утешил ее, а он кричит, как на не­послушного ребенка, и грубо срывает с нее кроссовки.

– Я просто решила подышать воздухом.

– Ну, ты, кажется, вдоволь им надышалась! – Борясь с желанием согреть ее замерзшие руки, Рорк шагнул назад. – Иди в душ и согрейся.

В глазах Евы мелькнула обида, но она ничего не сказа­ла и покорно побрела в ванную, откуда вскоре послышал­ся шум воды.

«Мира велела не позволять ей горевать слишком дол­го, – думал Рорк. – Ну так теперь я прекращу это заня­тие!»

Он налил бренди им обоим и в ожидании Евы без вся­кой охоты выпил свою порцию. Когда Ева вышла, кутаясь в халат, он был готов к дальнейшим действиям.

– По-моему, настало время поговорить о твоих даль­нейших планах.

– Моих планах?

– Вот именно. – Рорк вложил ей в руку бокал и сел. – С твоим опытом частная служба безопасности была бы наилучшим выбором. У меня имеется множество органи­заций, где твои таланты пришлись бы кстати.

– Частная служба безопасности? Ты предлагаешь мне работать на тебя?

Рорк поднял брови.

– А почему нет? Могу обещать, что твой заработок будет куда более значительным, и что скучать тебе не при­дется. – Он откинулся на спинку дивана и, казалось, пол­ностью расслабился. – К тому же этот вариант позволит тебе путешествовать. Ты будешь сопровождать меня в де­ловые поездки, и это пойдет на пользу нам обоим.

– Я не ищу работу, Рорк.

– Вот как? Значит, я ошибся. Если ты решила уйти на покой, мы можем рассмотреть другие варианты.

– Сейчас я не могу об этом думать.

– Мы могли бы, например, завести ребенка.

Бокал так дрогнул в ее руке, что бренди плеснуло через ободок.

– Что?!

– Вообще-то я предполагал расширить нашу семью несколько позже, но при сложившихся обстоятельствах мы могли бы приступить к этому немедленно.

Еву удивляло, почему ее голова до сих пор не взорва­лась.

– Ребенок?! Ты спятил?

– По-моему, в этом нет ничего необычного.

– Но я не могу… Я… – Ева с трудом перевела дыха­ние. – Я ничего не знаю о детях!

– Теперь у тебя будет достаточно свободного времени, чтобы узнать. Отставка делает тебя отличным кандидатом в профессиональные матери.

– Профессиональные?! Господи… – Ева почувствова­ла, как кровь вновь застывает в ее жилах. – Наверно, ты шутишь?

– Вовсе нет. – Рорк встал и посмотрел на нее. – Мне нужна полноценная семья. Пусть не сейчас, пусть не че­рез год, но я хочу детей от тебя. Кроме того, я был бы не прочь иметь нормальную жену.

– Служба безопасности, дети… – Глаза Евы снова наполнились слезами. – Что еще ты хочешь на меня взва­лить?

– Признаться, я ожидал от тебя другого, – холодно заметил Рорк, и ее слезы сразу высохли.

– Другого?

– Безусловно. Чем ты занималась последние тридцать с лишним часов, кроме того, что плакала, пряталась и жа­лела себя? Куда, по-твоему, это тебя приведет?

– Я думала, ты поймешь… – Ее голос дрогнул, и это едва не заставило Рорка отступить. – Я надеялась, что ты меня поддержишь.

– Поддержу твои старания уползти в нору и оплаки­вать там себя? – Он снова глотнул бренди. – Вряд ли. Это утомительное занятие.

Ева застыла – так неожиданно было слышать презре­ние в голосе Рорка, видеть равнодушие в его глазах.

– Тогда оставь меня в покое! – крикнула она, швырнув бокал на ковер. – Ты не знаешь, что я чувствую…

– Верно. – Рорк с удовлетворением отметил, что на­конец-то удалось ее разозлить. – Так почему бы тебе не рассказать?

– Пойми, я не могу быть никем, кроме копа. Именно поэтому я просиживала задницу в академии. Только так я могла кем-то стать. И я этого добилась! Добилась того, что все случившееся раньше перестало иметь значение. – Ева резко повернулась. Глаза ее опять повлажнели, но теперь это были жгучие слезы гнева. – Разве в твою частную службу безопасности обратятся бездомные, нищие, оби­женные судьбой? А будучи копом, я могла помогать таким людям…

– Так почему же ты остановилась?

– Потому что меня остановили! – Она снова отверну­лась, сжав кулаки. – Одиннадцать лет я училась и работа­ла, чтобы что-нибудь изменить в этой гребаной жизни. Мне приходилось шагать через трупы и через кровь, я ви­дела во сне мертвецов, но это меня не останавливало, так как я знала, что выполняю свой долг.

Рорк холодно кивнул.

– Тогда борись за то, что тебе нужно.

– Мне теперь ничего не нужно. Черт возьми, Рорк, неужели ты не понимаешь? Отобрав у меня значок, они лишили меня всего, чем я была!

– Нет, Ева. Они могли отобрать только твои полицей­ские символы. И если ты в них так нуждаешься, возьми себя в руки, перестань хныкать и верни их.

Ева отпрянула от него.

– Благодарю за поддержку! – Ее голос походил на трещащий под ломом лед. Повернувшись, она вышла из комнаты.

Подгоняемая гневом, Ева спустилась в спортзал, сбро­сила халат, надела тренировочный костюм и с остервенением набросилась на боевого робота – модификацию бок­серской груши.