— Тогда скажи мне, что, по-твоему, мне нужно.

— Ты, очевидно, думаешь, что я приобрету светский лоск и начну играть в теннис в клубе? Буду ходить на открытия в художественные галереи и куплю смокинг? Этого никогда не будет! Я не стану пить бренди, играть в бильярд с кучей богатых жирных парней и болтать о новостях фондовой биржи.

Лора расхохоталась, и от смеха у нее так закружилась голова, что ей пришлось опуститься на подлокотник дивана и отдышаться.

— Забавно…

— Ты думаешь, это смешно? Впрочем, так же наверняка подумают твои элегантные друзья: «Вон идет Лора Темплтон со своим дворнягой!».

Лора сразу стала серьезной.

— Я могла бы влепить тебе пощечину. И, пожалуй, еще не поздно это сделать. — Ей даже пришлось сцепить руки, чтобы не ударить его. — Неужели ты не понимаешь, что это оскорбительно?! Оскорбительно для меня и тех, кого я считаю своими друзьями. Ты думаешь, что я хочу изменить тебя? Неужели ты так плохо обо мне думаешь?

— Я о тебе очень хорошо думаю, — пробормотал он.

— Если это правда, ты мог бы получше знать, что мне нужно. Не считая некоторых мелочей, мои желания не менялись с самого детства. Мне необходимы моя семья и моя работа. Мой дом. Мне необходимо чувствовать, что я даю людям столько же, сколько получаю взамен. Мне необходимо, чтобы мои дети росли в безопасности и были счастливыми. Мне нужен человек, на которого я могла бы положиться и который мог бы положиться на меня! Человек, который способен слушать и понимать, который будет касаться меня, когда я этого захочу… Человек, который заставит мое сердце биться чуть быстрее, когда он смотрит на меня. Как смотришь на меня ты, Майкл, — как ты смотришь на меня сейчас.

— Ты не отпустишь меня, — обреченно сказал он.

— Отпущу, отпущу. — Лора вынула из сундучка медальон и сжала в руке, словно он мог придать ей сил. — Если ты должен уйти, чтобы что-то доказать, чего-то избежать, я не смогу остановить тебя. Даже, если это что-то — то, что мы чувствуем друг к другу.

Она снова осторожно положила медальон.

— Но я не перестану любить тебя, нуждаться в тебе Я просто буду жить без тебя. Я буду жить без жизни, которую мы вместе могли бы построить. Я не увижу, как озаряются лица моих детей, когда ты входишь в комнату; я буду жить без других детей, которых мы могли бы создать вместе, — она прищурилась, заметив, как вспыхнули его глаза. — Ты думал, что я больше не хочу детей? Что я не мечтала о нашем с тобой малыше?

— Я… да, я не думал, что ты хочешь еще детей… особенно — от меня. — Майкл почувствовал, что окончательно побежден; она победила его. — Лора…

Лора встала, ожидая, что он скажет, но он только мотал головой.

— Семья, Майкл, вот, о чем я всегда мечтала! Ты многое изменил во мне, но только не это. Ты подарил мне столько всего, и я сокрушалась, что не могу ничего подарить тебе. Но это потому, что я была ослеплена тобой, безумно влюблена в тебя. А теперь я знаю: я могла подарить тебе семью, Майкл.

Майкл потерял дар речи. Да и какой мужчина мог бы найти слова, когда ему предлагают все сокровища, о которых он мечтал? Все, что искал и отчаялся найти?

— Неужели ты не понимаешь?! Я не гожусь для тебя. Я совершенно тебе не подхожу, и это никогда не должно было случиться между нами.

— Позволь мне самой судить, кто мне подходит, а кто — нет. И чего не должно было случиться между нами?

— Вот этого разговора о будущем. — Он посмотрел на открытый сундучок, на все те крошечные, бесценные сокровища. — Пойми, я ведь только начал поднимать свой бизнес, только начал делать что-то приличное из своей жизни. Мне нечего предложить тебе!

— Нечего? Но разве ты ни о чем не мечтаешь, Майкл? И разве некоторые наши мечты не совпадают?

Ей вдруг страшно захотелось дотронуться до него, коснуться щеки… Но на этот раз он должен был сделать первый шаг.

Майкл понял, что она действительно отпустит его. И если он сейчас развернется и выйдет через эту дверь, они оба выживут.

Но Лора ждет его! Лора готова принять его таким, каков он есть! И он знал, что с ней мог бы найти в себе и для себя больше, чем смел мечтать.

— Я дам тебе еще один шанс, прежде чем скажу то, что приходится сказать. Чего я не собирался говорить.

«А сколько шансов может получить мужчина? — думал Майкл. — Сколько жизней?» Он шагнул к ней, но остановился.

— Если я скажу это, дверь закроется. Для обоих из нас. Ты понимаешь?

Ее губы скривились.

— А ты?

— Я понял это в ту минуту, когда снова увидел тебя. — Его глаза потемнели и угрожающе сверкнули. — Лора, оставайся или беги!

Она вскинула голову.

— Я остаюсь.

— Что ж, в таком случае я скажу. Но тогда тебе придется жить с этим. И со мной. — Он взял ее руку, не нежно — властно; его разбитые пальцы сжали ее пальцы. — Я никогда не любил ни одну женщину. Это тоже дала мне ты.

Лора закрыла глаза.

— Мне кажется, я всю жизнь ждала, чтобы услышать, как ты это скажешь.

— Я еще не сказал. — Майкл поднял руку к ее лицу. — Смотри мне в глаза, когда я скажу это. Я люблю тебя, Лора. Мне кажется, что я всегда тебя любил. По крайней мере, я знаю, что всегда буду любить тебя. Я никогда не солгу тебе и не брошу тебя одну. Я буду отцом твоим детям. Всем твоим детям! Я буду любить их всех. И им никогда не придется сомневаться в том, люблю ли я их.

— Майкл, — переполненная любовью, благодарностью, счастьем, она прижалась губами к его ладони и поцеловала ее, как недавно Кейла. — Это все, о чем я мечтала!

— Нет, не все. Я не договорил. — Он подождал, пока ее глаза, затуманенные слезами, прояснились. — Если ты хочешь рискнуть, я дам тебе все, что имею, все, что смогу создать, и все, чем смогу стать.

Майкл понял, что эти слова давно жили в нем, ждали, чтобы он их сказал. Он рассеянно оглянулся, выдернул тюльпан из соседней вазы и протянул ей.

— Выходи за меня замуж. Будь моей женой, моей семьей, моим всем…

Лора не взяла цветок, а сомкнула пальцы на его руке, сжимавшей стебель.

— Да! — Она коснулась губами его щеки и со вздохом положила голову ему на плечо. — Да, — повторила она, чувствуя, как бьются рядом их сердца и глядя на простой сундучок, полный грез.

— Я нашла тебя. Мы нашли друг друга. Наконец… — прошептала она, целуя его.