Внутренне волнуясь, все молча, выжидая, следили, как маленький диск электрофрезы с веселым визгом вгрызается в то место, где язык-ригель замка плотно сомкнул дверцу с корпусом сейфа. Мягко стрекотала кинокамера, клацал затвор фотоаппарата. Вот эксперт поддел дверцу отверткой, нажал, пробуя, — и она неожиданно легко поддалась и открылась!

Бумаги в сейфе сохранились неплохо. Их очень бережно извлек уже другой эксперт и разложил на столе майора. Это были ничего теперь не значащие сигнальные таблицы, карты минных полей, некоторые разведывательные ориентировки, корабельные журналы и... Больше ничего!

Все замерли в молчании. Тишину вдруг разорвал злобный стон. Ударяя себя кулаками по вискам, Пауль яростно взвыл:

— Переиграл! Переиграл, подлец, сволочь, дерьмо латышское!..

— Стоп! Итак, вас было двое! — поймал его на слове Рязанов. — Васильев, проводите понятых к себе — пока. Остальные могут покурить. — И Паулю: — Рассказывайте!

Свентицкий включил магнитофон. Взяв себя в руки, Пауль не спеша, осмысливая, стал выкладывать все, что утаивать было уже безрассудно. Но, если бы он даже захотел быть полностью откровенным, то последнего хода на финише все равно не раскрыл бы, ибо большей части и сам не знал...

Нацелив Пауля на знакомство с Зориным, Оскар за полночь пришел в парк на контрольную встречу. Там они согласовали дальнейшие действия, назначили следующую встречу и разошлись.

Только расставшись с Алисой, «режиссер» полностью оценил, какого пристанища он лишился! Ночь провел — хуже бездомной собаки и чуть свет побрел пешком к порту, чтобы там перехватить Зорина. В интересы Оскара вовсе не входило, чтобы Пауль легко, просто и быстро обзавелся автогеном. И Оскар собирался как-нибудь усложнить и притормозить это дело. Как именно — он еще не решил, полагая, что обстановка сама подскажет вариант.

Обстановка подсказала самый неожиданный.

Народу на улице становилось все больше, а ближе к началу рабочего дня трамваи, автобусы и троллейбусы выдавливали из себя уже целые толпы спешащих к проходным порта. Откуда-то появился Зорин. Однако в общем потоке он только приблизился к воротам, где повернул и шмыгнул вдоль забора за угол. А там — со стороны пустыря — раздвинул доски забора и юркнул на территорию порта.

Оскар занял удобную позицию, с которой и тайный лаз, и ворота порта находились в поле зрения, и стал ждать, превозмогая дремоту. Хотелось хорошо позавтракать, принять душ и выспаться на Алисиных пуховиках, но даже помечтать об этом всласть Оскару не пришлось: доски раздвинулись, Зорин вернулся. Неторопливо покуривая, задумчиво посидел на камушке, потом решительно поднялся и направился в город. Оскар — за ним.

Зорин привел Оскара прямо к чекистам! Это и решило его участь.

Позавтракать Оскар так и не успел: дело предстояло куда более срочное и важное. Он не пошел в плавмастерские, доки, авторемонтные и прочие госпредприятия, которые (теперь это несомненно!) уже были взяты под надзор или предупреждены чекистами. Он был хитер, осторожен и изворотлив. И отправился... в большой гаражный городок моряков-автовладельцев.

Тут был тонкий расчет. Моряки наименее контактны и дружны: один в море ушел на полгода, другой — только что вернулся, третий — в отпуск укатил... И в море, и на берегу они всегда люди временные — общаться с ними проще и безопаснее. Во-вторых, привозят отличные автопринадлежности, запчасти, инструменты... И окупить затраты тоже не чураются.

Оскар, зная, что моряки — народ прижимистый, не торгуясь, заплатил за прокат, оставил более чем достаточный залог и без особых хлопот заполучил «до завтра» отличный портативный автогенный аппарат с маленькими, как у газовой туристской плитки, баллончиками. Запихал его в объемистую спортивную сумку, купил по дороге в «Кулинарии» аппетитную, еще горячую жареную курицу и вернулся электричкой в Сосногорск.

Там Оскар подался на пляж, сдал в камеру хранения сумку и костюм и наконец-то отлично выспался на горячем песочке почти в полной безопасности среди тысяч курортников. И убитый Зорин ничуть не тревожил его сна.

День пошел на убыль. Курортники уже отобедали и отдыхали в палатах. Хотелось есть, но Оскар не спешил: выкупался сначала, освежился. И, обсыхая, мысленно вернулся к своим заботам.

Автоген добыт, прекрасно. Но вот беда: чтобы аккуратно вскрыть им такой маленький сейф, надо быть большим мастером. Иначе жаркое пламя горелки раскалит стенку, а то и просто прорвется внутрь и вмиг сожжет все содержимое! Слава богу, что он вовремя спохватился и сообразил, а то мог бы и... Неужели нельзя обойтись как-нибудь по-другому? Конечно, можно: прострогать, высверлить, разрезать фрезой... Но все это опять-таки исключено, так как связано со станками, подступу к которым у него нет. Что же еще придумаешь? А может... Немцы — народ практичный, технически смышленый и предусмотрительный. Разве в заказе не могло быть обусловлено, чтобы замки этих сейфов изготовлялись из нержавеющей стали и заполнялись водостойкой смазкой? Вполне могло! Значит, не исключена возможность, что и сейчас его просто открыть! А замочек-то несложный, его отмычками осилишь — не зря же учили!

Правильно, с этого и надо начать! Ну, не получится... Тогда уже — только тогда! — придется прибегнуть к автогену. Другого, увы, не остается.

Оскар энергично поднялся, стряхнул налипший песок и, повеселевший, пошел одеваться...

К концу рабочего дня в Балтиморске из руин бывшего банка, ничуть не таясь, спокойно вышел хорошо одетый мужчина с вещевой сумкой в руке. Спохватясь, он стыдливо застегнул пуговки на брюках и пошел своей дорогой...

Даже днем в мрачные полузатопленные катакомбы бывшего банка не заходил никто. Поэтому Оскар безбоязненно занялся здесь своим делом, выбрав укромное местечко, а по пути купив в хозмаге масленочку для швейной машины. Водрузил сейф на каменную плиту, как на стол, снял пиджак, повязался полотенцем вместо фартука и принялся за работу. Напитал маслом щель-стык дверцы с корпусом сейфа, напустил в замочную скважину. Посидел, подождал. И, сдерживая волнение, стал орудовать отмычками.

Возился, возился — тщетно! Отдохнул, успокоился. Снова принялся. Рычажок ригеля вроде бы шевельнулся... Подался... Ну, ну! Еще усилие... Щелчок. Другой! Есть!!! Ручки на створке не было — колечко лев давно выронил из пасти — и Оскар, обмотав платком головку отмычки, потянул за нее. Дверца открылась!

Оскар обмяк. Сел, облегченно вздохнул, утер со лба испарину и счастливо рассмеялся.

Корабельные, сигнальные и навигационные документы интереса не представляли — он даже не стал смотреть их. Отдельно в сейфе хранились явно не морские карты, толстая общая тетрадь и полевые маршрутные записные книжки геолога — целый пакет, завернутый в прозрачную коричневую компрессную клеенку и перевязанный прочной рыбацкой нитью. Оскар понял, что именно этот пакет и является целью его чрезвычайной миссии.

Завладев драгоценными документами, ему, естественно, захотелось тотчас избавиться от лишних улик и тут же утопить и сейф, и автоген, и корабельные документы, и прочее. Но спешить он не стал.

На какого-то Марса Оскару было решительно наплевать. Делить лавры удачливого диверсанта экстра-класса с Паулем не хотелось. «Однако, надо признать, он крепко помог в деле. Может быть, его все-таки пожалеть?.. Нет, прежде нужно проверить окончательно, что это за гусь, а там уже решать — бросить ли милостыню или вовсе раздавить», — решил Оскар и принялся замыкать сейф.

Закрыть замок оказалось еще труднее, чем открыть. Но Оскар все же запер, положил на место, привел себя в порядок и, довольный, покинул «венецианский дворец».

Вскоре он вошел в сад при инфекционной больнице. Народу тут было мало: несколько больных прогуливались с родственниками да несколько еще ожидали свидания. И то сказать, место мало привлекательное.

— Не помешаю? — спросил Пауля.

Поставил на скамью сумку, сел сам. Осмотрелся: поблизости — никого, говорить можно без опаски.