— А форт Старый, где интендантство и школа милиции? Чем тебе не дворец? И место «режиссеру» самое подходящее.
Наполовину разрушенный тяжелой артиллерией форт по внутреннему двору был теперь перегорожен глухим забором. В уцелевшей половине разместились военные хозяйственники и — временно — школа милиции. Другая половина представляла собой руины, уже поросшие кустами и двухметровыми березками. Тут, конечно, удобно спрятать сейф, но... Сысоев припомнил угрюмую старую фортецию, окруженную рвом, заполненным черной водой, и усомнился:
— Уж больно мрачен. Венецианские дворцы — роскошь, красота, радость. Мрамор, розовый туф, лоджии, сходы...
— А ты был там? По рекламным проспектам судишь. А я уверен — со времен инквизиции там еще не такие казематы сохранились! — заверил Рязанов.
Уверенности, однако, в его голосе не прозвучало.
Не найдя ничего более подходящего, чекисты решили плотно блокировать именно форт Старый. Взяли под наблюдение и некоторые дома на берегах реки и каналов, которые хоть с натяжкой можно было назвать дворцами. Бдительно наблюдали и патрулировали набережные, жестко контролировали все вокзалы, автостанции, аэропорт... Все было продумано, все предусмотрено, все организовано — оставалось только ждать.
Оставив за себя на посту главного руководителя операции Сысоева, майор Рязанов отправился лично проверить оперативную обстановку:
— Машину я тебе оставлю — мало ли что... Воспользуюсь патрульными.
От речной опергруппы до Дома профсоюзов майора подвез на своей «Волге» какой-то моряк. Дальше, как назло, — ни попутных, ни служебных! Майор плюнул и быстро зашагал по окаймленной пустырями и новостройками улице вниз. Дошел до канала, ступил на разводной железный мост — и замер в досаде и радости.
Вот что подсознательно тревожило его все время! Коварная зрительная память упорно подсовывала ему только старинные здания. А он — вот он, вот! — самый что ни на есть «венецианский дворец»! Перед Рязановым темнело контражурно высвеченное луной здание бывшего банка — лишь стилизованное под старинное. Оно тоже было сожжено войной, но коробка действительно венецианского барокко сохранилась! И вся боковая стена его являлась бортом канала! Даже со слипами[11]. И как же это никому в голову не пришло!
Раскинув руки, Рязанов бросился чуть не под колеса выкатившему на набережную грузовику — ночному уборщику. Шофер-армянин, высунувшись из кабины, как бы продолжил яростный визг тормозов:
— Тебе чиво — жить надаела? Да? Ты чито — дурак или самашедший?
— Конечно, дурак! Да еще какой! Извини, пожалуйста. Подвези, будь друг, до ближайшего телефона.
— «Скорую» сибе хочешь визвать? — уже смеясь, спросил шофер. — В-ва! Садись, самашедший!
Не присевших за день Свентицкого и Васильева да двух сержантов милиции — всех, кого по тревоге смог мобилизовать и выслать Сысоев, было маловато. Шофер должен оставаться на «товсь» в машине у радиотелефона и сигнала — так он один и не спасал положения. Но существует все же телепатическая связь: вдруг «прибыли в ваше распоряжение!» еще четыре курсанта! И принесли весточку, что у Старого форта по-прежнему тихо-спокойно.
— Добро. Кто из вас не боится упасть в воду? Все. Молодцы. Тогда все и замаскируйтесь — попарно — вон там, где из воды торчат сваи бывшей фронтовой переправы. И замрите там!..
У Рязанова отлегло, насколько позволяла обстановка.
Вязко, как черная смола, тянулось ночное время. Засада томилась. Часы, казалось, вовсе остановились. Майор по давней дурной привычке хрустел суставами пальцев, гадая, где появится диверсант — здесь или все-таки там, в Старом форте? А вдруг — нигде!..
Дважды все напрягались, изготавливаясь, — и оба раза напрасно: по каналу проплывали обыкновенные рыболовы-любители. В темноте они преодолевали узкость между сваями, не замечая засады курсантов.
Звездная россыпь на небе стала уже бледнеть, когда из-под моста бесшумно выскользнула третья лодка. Сильным гребком направив ее на каменный слип, гребец без стука положил весла на борта и подался сам на корму. Задрав нос, лодка с тихим хрустом взъехала на откос слипа и замерла. Гребец, прихватив пустой мешок, торопливо выпрыгнул из лодки, взошел по слипу и юркнул во тьму полуподвальных катакомб «дворца».
Рязанов толкнул локтем сержанта, тот замкнул проводочки — стоявший в отдалении автомобиль, будто проезжий, подал короткий сигнал: приготовиться!
Свинцово-темное облако наплыло на луну. «Дворец» обволокла густая тьма. В ней чекисты услышали шаркающие осторожные шаги. Так бредет человек с тяжелой ношей. Послышался глухой стук чего-то массивного о дно лодки, шорох ее киля по слипу. Рязанов глянул на небо и спокойно шепнул своим:
— Выдвигаемся к сваям!
Расчет его оказался точным: когда луна снова осветила канал и «дворец», лодка плыла еще у стены здания. Миновав его, она вошла, в узкость между частоколом старых свай. И тут нос ее ловко схватили и подтянули к сваям, а в лодку запрыгнули двое. Гребец попытался опрокинуть лодку, чтобы утопить сейф-улику, но крепкие руки молодых чекистов не зря держали ее борта — уловка не удалась.
Рязанов облегченно и радостно вздохнул: все! Финиш!
— В машину его — с мешком. Дайте, Стась, отбой всем засадам. А вас, Васильев, прошу сразу доставить в отдел Туманову.
Стась взял у шофера ракетницу и с удовольствием вонзил в бледнеющую синеву неба три зеленые ракеты.
Рязанов иронично оглядел Алису. Без косметики она выглядела старше своих лет. Понимая это, Алиса несколько смутилась, однако ненадолго. Более волновала ее непонятная доставка сюда еще затемно. И уж вовсе поразила внешность предъявленного ей «режиссера».
— Что вы из меня дурочку делаете? «Где видели, при каких обстоятельствах?.. Да нигде я его не видела, не знаю и знать не желаю! Тоже мне...
— Спокойнее, — одернул ее Рязанов. — Вы хотите сказать, что ваш «режиссер»...
— Да какой это режиссер?! Сравнили! Алексей Алексеевич моложавый, красивый и сложен как бог, а этот... Да вот ваш же товарищ, — Алиса указала на Сысоева, — сам мне карточку Алекса показывал. Значит, сами прекрасно знаете, что это не он!
— Итак, именно этого человека вы никогда прежде не встречали и сейчас видите впервые? Не спешите, посмотрите внимательно, припомните...
— Что вы меня уговариваете? Нечего мне припоминать, железно говорю — не видела.
— Ну, хорошо. Подождите, пожалуйста, там, — указал на дверь в соседнюю комнату. Арестованному — на другую: — А вы со своим мешком пожалуйте туда.
Сопровождаемый двумя сержантами, тот вышел, волоча добычу.
— Дайте кто-нибудь закурить, что ли, — с виноватой усмешкой попросил Рязанов. — Вот и вернулись мы к нераскрытому эпизоду «Пузенков и ночная встреча». Прав ты оказался, Александр Алексеевич, в своем предположении: вдвоем они, стервецы, работали, вдвоем! Увы, несомненным это стало лишь сейчас. Ох этот Пузенков!.. Блокировка города не снята, Васильев?
— Никак нет, товарищ майор. Только засадам был дан отбой.
— За счет освободившихся людей максимально усильте блокировку и лично все проверьте. Езжайте. Если что — звоните... Все готово? — спросил Свентицкого.
— Сотрудники научно-технического отдела прибыли, ждут. — Стась указал на осветительные приборы, фото-, киноаппаратуру, магнитофоны: — Все готово.
— А понятые? — напомнил Сысоев.
— Да-да! — спохватился Рязанов. — Давайте, Стась, и понятых.
— Так где ж их взять в такую рань, товарищ майор? Одним наш Юра-фотограф может быть, он вольнонаемный, а второго...
— Ну, хоть эту кинозвезду позовите, что ли...
Пауль неохотно вынул из мешка и поставил на отдельный столик сейф с украшением на дверце.
— Дайте свет, — сказал криминалист-эксперт. — Арестованного и вас, граждане понятые, прошу подойти поближе. Итак, перед нами — объект вскрытия. Это небольшой — размеры указаны в протоколе — настенного типа сейф с одной дверцей... — Эксперт дал необходимую характеристику внешнего вида и состояния сейфа и велел техникам: — Приступайте, пожалуйста.
