Сфера совместной деятельности судовых комитетов и командного состава была узка. Она включала в себя несколько элементов. К ним относились проверка выполнения судовых работ, разводка фронта (её отныне надлежало производить старшему офицеру и боцману в присутствии члена комитета, т. е. и в этой сфере устанавливался своего рода контроль судового комитета за деятельностью судовых начальников). Ещё одним путем взаимодействия являлось установление процентных норм людей из экипажа, которые могли быть уволены в краткосрочный отпуск до 2 недель. Наконец, “обслуживание корабля на якоре”.*734 Данный пункт представляется весьма неопределённым. Возможно, он призван был декларировать формальное равенство двух властей в обычной корабельной жизни и подразумевал их взаимоконтроль. Столь подробная регламентация заставляет усомниться в справедливости утверждения С.С. Хесина, что “в первые недели революции комитеты не имели ни единой структуры, ни четко очерченного круга своих прав и функций”.*735

Летом 1917 г. на дредноутах началась активная структурная перестройка комитетов. В конце июня обсуждалась проблема о создании особой Провизионной комиссии. 24 июня решение было принято судовым комитетом “Севастополя”.*736 В последних числах они появились и на других кораблях. По проекту в неё вошли 3 чел.: офицер и два нижних чина. Особо оговаривалось, что в комиссию не должны включаться члены продовольственной комиссии судового комитета, содержатели или их помощники и ревизор корабля. Основными задачами этого органа были проверка отчетности по провизии, всей судовой отчетности, правильности регистрации и выдачи команде полагавшихся денежных сумм. Свои замечания провизионная комиссия представляла в письменном виде в двух экземплярах: общему собранию судового комитета и командиру.*737 Из этого мы можем сделать вывод, что путем создания новой комиссии судовые комитеты ставили под свой контроль денежную отчетность не только нижних чинов, но даже и офицеров, на что до этого они не претендовали и права не имели.

К концу августа 1917 г. произошла новая реорганизация судовых комитетов на линейных кораблях 1-й бригады. Комитет делился на 3 секции: юридическую, учетную, внутреннего распоряжения. Старые комиссии сохранялись. Наибольшее число депутатов входило в юридическую секцию — 19 чел., затем шла секция внутреннего распорядка — 5 чел. и учетная секция — 4 чел. Делегаты, никуда не вошедшие, а также кандидаты могли участвовать в заседаниях любой секции с правом совещательного голоса.*738 Общие заседания комитета в полном составе предполагалось проводить отныне по понедельникам и четвергам, а секции и комиссии должны были работать все остальные дни. Таким образом, налицо тенденция к усложнению структуры комитета, его бюрократизации как с положительной (рассмотрение дела в той комиссии или секции, которая этой областью только и занималась), так и с отрицательной стороны (затягивание решений по вопросам до общего собрания комитета). В то же время чувствуется стремление комитетов походить на другие выборные учреждения, в первую очередь на Гельсингфорсский Совет депутатов армии, флота и рабочих.

1 РГАВМФ. Ф. р-95. Оп.1. Д.16. Л.23.

В течение весны — лета 1917 г. комитеты дважды переизбирались. Выборы прошли 18 апреля и 21 июня. При этом схема выборов несколько изменилась. В апреле избиралось по 2 депутата с правом решающего голоса от каждой роты, а также по 1 кандидату, участвовавшему в заседаниях, но владевшему лишь совещательным голосом. В июне наиболее количественно значительные роты выдвигали 3 делегата. К тому же кандидатов стали избирать столько же, сколько и депутатов. За счет этого численность судовых комитетов линкоров бригады выросла. Так, на “Севастополе” судовой комитет II созыва насчитывал 25 чел., III (июньского) — 42 чел.*739 Офицеры больше в состав судовых комитетов не входили. Выборы проводились лишь среди нижних чинов, об участии же представителей командного состава в деятельности комитетов дредноутов данных не обнаружено. Возможно, что подобная ситуация могла возникнуть из-за возрастания недоверия к большей части офицерства и восприятие его как своего противника.

Отметим и такое явление, как выборы одних и тех же делегатов дважды. Это было нарушением положения о комитетах, принятого еще в середине марта на заседаниях Соединенного комитета 2-й бригады линейных кораблей и подтвержденного впоследствии Центральным Комитетом Балтийского флота. На “Севастополе” 5 человек были избраны повторно: матросы I статьи А. Гаврон, Г. Бобров, М. Жуков, гальванер П. Перепелкин и марсовый П. Данилов. 2 человека — матрос I статьи А. Абачин и электрик Н. Манчак — стали делегатами в третий раз. Кроме того, матросов А. Зубкова и Е. Дмитриева, бывших членов комитета апрельского созыва, экипаж избрал кандидатами в июне.*740 Иначе говоря, в составе команд появились своего рода “профессиональные” депутаты, которые были способны что-то решать, но не исполняли своих служебных обязанностей в полном объёме.

Осенью комитеты претерпели незначительные изменения. После перевыборов, состоявшихся 21 сентября, в них стало не 3, а 4 секции. К уже имевшимся юридической, учетной и секции внутреннего распорядка добавилась еще секция труда, вероятно, по аналогии с Советами. Кроме того, товарищей председателя стало двое, а не один, что похоже на ситуацию в Гельсингфорсском Совете.*741 Попрежнему в судовой комитет от команды избирался 21 делегат с правом решающего голоса и столько же кандидатов — с правом совещательного. На “Севастополе” 1 делегат, матрос I статьи В. Котаков стал им повторно, двое: унтер-офицер С. Товпеко и матрос I статьи М. Полуянов избирались так же во второй раз, но с перерывом — они были членами комитета с 18 апреля по 28 июня. Еще трое являлись до этого кандидатами (матросы I статьи П. Казачков, И. Кривошеин и К. Половин). Председателем судовой организации “Севастополя” стал уже третий раз избранный П. Перепелкин. Среди кандидатов четверо (унтер-офицер Е. Жеребцов, матросы I статьи И. Яшкин, Г. Антуфьев и В. Родионов) становились ими во второй раз подряд и двое (унтер-офицер С. Ручкин и матрос I статьи М. Жуков) являлись до этого судовыми делегатами. Жуков — 3 раза.*742 Иначе говоря, из 42 членов судового комитета 13 выполняли схожие функции ранее. Это составляет примерно 31 %, что, на наш взгляд, подтверждает вывод о появлении и даже расширении (на предыдущих выборах число участвовавших до этого в деятельности комитета составило 21,4 %) категории, обозначенной нами как “управленцы”.*743