Дарси, поддавшись панике, заржала и перешла на галоп. К счастью, Сузанна вовремя успела справиться с вожжами. Дарси снова перешла на рысь. Окончательно успокоившись, Сузанна недовольно посмотрела на Айана, сидящего на заднем сиденье. Она почти сразу узнала его голос, просто от неожиданности на секунду растерялась.

– Ты меня до смерти перепугал! Зачем ты прячешься среди ночи в моей бричке? Кстати, как ты туда попал?

– Я вовсе не прятался. Пока тебя ждал, растянулся на заднем сиденье и, вероятно, задремал. А насчет того, как я туда попал, просто услышал, что ты отъезжала от сарая, и пошел за тобой. Должен заметить, пешком. Могу добавить, прогулка не доставила мне удовольствия. Я же тебе еще утром сказал, что буду возить тебя, куда потребуется.

– Это просто курам на смех!

– Нечего тебе ездить одной, особенно ночью. Поверить невозможно, что до сих пор с тобой ничего не приключилось.

Сузанна фыркнула.

– Что может здесь со мной случиться, как ты думаешь? Самое худшее – Дарси потеряет подкову, и мне придется идти домой пешком.

– Самое худшее – если какой-нибудь слизняк вроде Джеда Лайкенса задумает застать тебя одну и проучить. Да какой угодно мужчина, встретив женщину одну ночью, может воспользоваться таким случаем. Тебя вполне могут изнасиловать, а то и убить.

– Джед Лайкенс – болтун, вот и все. Он ничего мне не сделает! Он просто не посмеет. Здесь никто на такое не способен. Да я уже много лет езжу одна, и никогда ничего не случалось.

– Тебе везло, вот и все. Пока я здесь, станешь ездить со мной. Особенно ночью. И не вздумай спорить, все равно будет по-моему.

Сузанна одновременно разговаривала, слегка обернувшись, и следила за лошадью, поэтому она не имела возможности высказать свое возмущение высокомерием работника. Тогда она остановила Дарси, привязала вожжи и гневно уставилась на него. В лунном свете, заливавшем переднее сиденье, девушку было видно как днем. Но кожаный верх брички закрывал большую часть заднего сиденья. Лицо Айана находилось в густой тени, хотя Сузанна видела его темные очертания и блеск в глазах.

– Ты забываешься, Коннелли. – Она назвала его так намеренно, сделав вовсе не обязательное ударение на последнем слове. – Я здесь хозяйка. А ты слуга. Будешь делать, как я скажу, а не наоборот. Последовала многозначительная пауза. Коннелли положил локти на ее сиденье и наклонился вперед. Движение показалось Сузанне угрожающим, но она усилием воли заставила себя остаться на месте и бесстрашно посмотреть на него. На самом деле ей безумно хотелось отодвинуться как можно дальше. Зато теперь, когда Коннелли опять заговорил, их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.

– Я устал. Сейчас очень поздно, а я еще не ложился. Ноги болят от всех этих миль по треклятой дороге в неразношенных туфлях. И колени ноют от стояния весь день в твоей церкви. Еще я хочу есть, поэтому настроение у меня хуже некуда. Так что не надо сегодня со мной спорить – учти, это может плохо кончиться.

– Я не собираюсь с тобой спорить, – отворачиваясь от него, холодно заметила Сузанна и принялась отвязывать вожжи. – Я просто констатирую. Так что слушай и запоминай. А сейчас, если будешь так любезен и сядешь как следует, мы поедем домой.

– Сузанна, вожжи возьму я.

– Нет, – сказала она, – И мисс Сузанна, не забывай.

Коннелли молча вылез из брички. Наверняка собирался отнять у нее вожжи и этим решить спор. Он выглядел очень большим и сильным, когда стоял на дороге. Черная фетровая шляпа сдвинута назад, а камзол остался дома. Золото парчи жилета тускло светится под лунным светом. Как и светло-серые глаза на этом потрясающем лице.

Поставив одну ногу на подножку, Коннелли уже было забрался в бричку, но в этот момент Сузанна хлопнула вожжами по крупу лошади.

Дарси, не привыкшая к такому обращению, рванулась вперед. Бричка дернулась, и Айан, не удержавшись, растянулся посреди дороги.

Так ему и надо! Сузанна оглянулась, злорадно хмыкнула и рысью погнала лошадку к дому.

Подъехав к сараю, она разбудила спящего на сеновале Бена, велела ему распрячь лошадь и убрать бричку, а сама заторопилась в дом. Больше всего Сузанна боялась, что Коннелли придет раньше и она не успеет скрыться. Она хорошо представляла, в какой он пребывает ярости, и поэтому не видела необходимости сталкиваться с ним сейчас. И хотя Сузанна считала себя неробкого десятка, лучше дать ему несколько часов поостыть.

Хорошо еще, что ему предстоял длинный путь. Сузанна отправилась в свою комнату, с удовольствием представляя себе, как Коннелли плетется на якобы натертых ногах. Она явно гордилась тем, что сумела взять над ним верх. Ей даже спать расхотелось.

Через полчаса, когда Сузанна уже почти заснула, ей почудился скребущий звук. Она испуганно села в кровати и прислушалась. Раздался глухой удар. Потом последовала серия легких скрипов. Что-то или кто-то крался по крыше заднего крыльца к ее окну.

Как всегда в жаркую погоду, окно было открыто. Ветер шевелил простенькую муслиновую занавеску. Темное небо было усеяно звездами. Временами по нему проносились облака. Но внезапно – Сузанна даже моргнула от неожиданности, решив, что ей это кажется, – высокая темная фигура закрыла весь оконный проем.

Крыша заднего крыльца находилась как раз под комнатой Сузанны. Кто-то воспользовался ею, пытаясь проникнуть к ней в спальню.

Айан! Сузанна уже сообразила, что это был он, еще прежде, чем тот, перекинув свои длинные ноги через подоконник, влез в комнату.

– Что ты здесь делаешь? Убирайся! – злым шепотом выговорила она, подтягивая простыню до подбородка и с ужасом глядя на приближающегося Айана.

Он наклонился, схватил простыню и отбросил ее в сторону. Несмотря на темноту в комнате, света хватало, чтобы рассмотреть Сузанну во всех подробностях. Бледный луч луны делал простую ночную сорочку прозрачной. Сузанна была уверена, что раньше рубашка была очень плотной. Под жестким взглядом Айана, которым он осматривал ее всю, от кружев на вороте до маленьких розовых пальцев ног, Сузанна почувствовала себя голой. С легким вскриком протеста она подобрала под себя ноги. Сжавшись посреди пухового матраса и закрыв грудь руками, Сузанна повернулась лицом к нежданному гостю. Коса, которую она заплела на ночь, свешивалась через плечо, завитки волос образовывали нимб вокруг ее головы, крупный рот был сжат в одну прямую линию, глаза сверкали зеленым огнем.