Мэри сокрушенно покачала головой, слушая слова Мейсона. А он продолжал:

– Я буду бороться за это.

– Мне этого не нужно, – вспылила Мэри и вскочила на этот раз уже с кресла.

Мейсон тяжело поднялся за ней.

– Мне этого совершенно не нужно, ты понимаешь? – говорила Мэри.

– Я не собираюсь этого добиваться для Марка любой ценой, – сказал Мейсон, – я абсолютно уверен, что он представляет угрозу и для меня, и для тебя, и для нашего будущего ребенка. И цель у меня только одна – защитить нас от его посягательств.

Несколько секунд Мейсон напряженно молчал, потом изменившимся, немного дрожащим голосом произнес:

– Мэри, я люблю тебя и нашего малыша.

Мэри, увидев взгляд Мейсона, тихо прижалась к его груди и из ее глаз покатились слезы.

– Но послушай, Мейсон, ведь должен же быть и другой способ?

– Должен, – ответил Мейсон, – но его, к сожалению, нет. Есть только этот. Так что будь сильной, Мэри, – Мейсон взял ее за плечи, посмотрел в лицо. – И запомни, Мэри, это никакая не месть – это справедливость. Справедливость и только.

Мэри так внимательно смотрела в глаза Мейсону, что тот немного подался от нее.

– Справедливость… твоя справедливость, – прошептала Мэри, – но почему же тогда мне от нее так больно, от этой справедливости?

Но Мейсон не услышал шепота Мэри.

Марк Маккормик уже с полчаса сидел в пустом кабинете. Он терпеливо ожидал, когда же, наконец, придет Джулия, чтобы от нее получить информацию. Он нетерпеливо поглядывал на дверь, то и дело одергивая рукава пиджака, поправляя галстук, приглаживая волосы.

Наконец, дверь распахнулась и в кабинет вбежала улыбающаяся Джулия. Она нисколько не была похожа на классического строгого адвоката, настолько веселым было ее лицо и сияющим взгляд. От ее оранжевой блузки блики буквально запрыгали по всему неуютному кабинету. Маккормик даже немного прикрыл глаза, – такой ослепительно-яркой показалась ему Джулия.

– Марк, имей в виду, я поручилась за тебя.

– Спасибо, – воскликнул Марк, вставая с кресла и подходя к Джулии.

Та стояла в одном шаге от огромного американского флага.

– А теперь скажи мне, пожалуйста, что же будет делать мой адвокат, ведь я тебе плачу за работу?

Джулия немного смутилась.

– Я не твой адвокат, Марк, пока. Я просто думала, что может быть, чем-то смогу помочь тебе.

Марк слегка пожал плечами. Его взгляд стал настороженным.

– Но для того, чтобы я согласилась помогать тебе, Марк, я должна знать абсолютно все – от начала и до самого конца.

– Я расскажу тебе, почему бы и нет, – тут же согласился Марк.

Эта его поспешность вызвала некоторое изумление Джулии Уэйнрайт, но она сдержала свое замечание и скрыла удивление.

– Но если я узнаю, что ты обманул меня, то я даже и не подумаю защищать тебя, Марк, запомни это, – Джулия потрясла указательным пальцем, – запомни, я в этих вопросах поступаю всегда очень строго.

Голос Джулии показался Марку слишком уж официальным и холодным, поэтому он постарался своему придать как можно больше теплоты и убедительности.

– Мне нечего скрывать, Джулия, а потом, ты ведь мне друг? – заглядывая в глаза девушке сказал Марк.

Та немного скованно усмехнулась.

– А Мэри – моя подруга, между прочим, – сказала Джулия.

– Не волнуйся, чего ты нервничаешь, я все расскажу тебе без утайки.

– Хорошо, – ответила Джулия и прошла к письменному столу.

Она положила на него свой аккуратный портфель из крокодиловой кожи, потом взяла папку, перелистнула несколько страниц, что-то прочла, папку резко захлопнула и бросила на стол.

Она оперлась на крышку и пристально посмотрела в глаза Марку.

– Когда-нибудь – до или после свадьбы – ты принуждал Мэри к близости силой?

Марк неопределенно пожал плечами. Тогда Джулия уточнила свой вопрос.

– Скажи, ты насиловал Мэри?

– Джулия! – воскликнул Марк очень взволнованным голосом, – за то долгое время, что мы знакомы с Мэри, мы были близки всего лишь один раз, – Марк опустил глаза. – И то, тогда у нас было все по согласию. Я, Джулия, даю тебе свое слово.

Марк говорил настолько убедительно, что ни малейшего сомнения не могло возникнуть в том, что он врет. Джулия потерла ладонь о ладонь, нервно прошлась по кабинету, потом поправила полотнище звездно-полосатого флага, посмотрела на свой адвокатский диплом.

– Ну что ж, Марк, мне хочется тебе верить.

– Но почему, собственно говоря, ты не должна мне верить?

Джулия сцепила • пальцы и хрустнула суставами.

– Почему? Почему… Я и сама не знаю, Марк. Мне хочется верить и я как всякий адвокат, должна верить своему клиенту. Честно говоря, адвоката вообще не должно интересовать: правду говорит клиент или врет. Адвокат получает деньги только за защиту, за хорошо выполненную работу, а все остальное – это, в принципе, неважно.

– Ты что, Джулия, мне не веришь? Почему? Джулия пожала плечами.

– Разве я сказала, Марк, что не верю тебе?

– Джулия, у тебя такое лицо, что мне на какой-то момент показалось – ты мне не веришь.

– Лицо… Марк, это у тебя должно быть такое лицо, чтобы тебе верили, а мне это ни к чему, тем более, сейчас, в этом кабинете. Я просто хотела задать тебе вопрос и я его задала. А ты ответил. А все остальное, Марк, будет на твоей совести. Если соврал, то это может всплыть, если сказал правду, но не всю, это тоже обязательно всплывет. И тогда что-либо предпринять будет уже поздно или совершенно невозможно. Понимаешь меня, Марк?

– Да, да, Джулия, я тебя прекрасно понимаю. Но ты не забывай, что я твой друг, настоящий друг.

– Друг… У меня был один друг, – прошептала Джулия, – и как же он со мной обошелся… Хорошо, друг, – сказала адвокат, – значит, ты себя виноватым не считаешь?

Марк пожал плечами и спокойно произнес:

– Нет. Нет. Нет. Я могу в этом поклясться.

– Клятвы твои, Марк, пока еще никому не нужны. Я тебе не предлагаю положить руку на библию. Все это ждет тебя впереди.

– Джулия, но мне не хочется, чтобы меня кто-нибудь допрашивал.

– Этого, Марк, избежать не удастся, здесь я бессильна. Здесь закон не на моей стороне. Так что придется потерпеть.

– Ну что ж, если нет другого выхода – потерплю, – Марк уселся в кресло, положил руки на подлокотники, обтянутые кожей.

И здесь Джулия заметила, как мелко подрагивают его ухоженные пальцы и у нее появилось подозрение, что Марк врет. Но подозрение было настолько неопределенным, что Джулия побоялась признаться себе в этом.

"Да черт с ним, может, он и врет, все вскоре выяснится", – подумала Джулия и принялась складывать бумаги со стола в папку.

А в баре "Ориент-Экспресс" все так же нервно продолжался разговор СиСи с Лайонелом.

– Неужели ты и в самом деле веришь в то, что состряпал? – воскликнул Лайонел Локридж и погрозил СиСи пальцем.

– Конечно верю, иначе бы не говорил, – ответил СиСи Кэпвелл.

– Неужели ты думаешь, что я убил Мадлен? – с нескрываемым презрением к СиСи спросил Лайонел.

– Лайонел, – невозмутимо ответил СиСи, – сестра твоей жены высказала эту мысль на процессе и тебя спасло только то, что Августа лжесвидетельствовала.