— Присядем? — он указал на диван. Они сели рядом.

— Что ж, думаю, что сейчас я смогу поднять тебе настроение… — снова улыбнулась она.

СиСи пристально посмотрел на Софию и с некоторой опаской в голосе сказал:

— Очень хорошо. Чем же это?

Несколько мгновений София колебалась, не зная, с чего начать. Затем сказала:

— Ты можешь помочь двум влюбленным.

— О… — разочарованно протянул СиСи. — В таких делах я могу только все испортить. Мне кажется, что ты возлагаешь на меня слишком большие надежды.

— Но это совсем не обязательно, — возразила она. — Им сейчас очень нужна твоя помощь.

СиСи подозрительно посмотрел на Софию.

— Похоже, я догадался, — сказал он.

— Да. Это Мейсон и Мэри, — подтвердила она.

— Насколько я понимаю, ты говоришь об их свадьбе. Очевидно, они хотят получить мое благословение. Не так ли?

— В общем, ты недалек от истины, — уклончиво сказала София. — Однако, дело обстоит не совсем так. Они больше заинтересованы в том, чтобы ты помог получить Мэри развод.

СиСи пожал плечами.

— Если дело касается их свадьбы, тут я еще могу что-то понять. Но, что до развода… то, прости, София, при чем здесь я? Тем более — ты.

У Софии появилось предчувствие, что ей придется очень нелегко. Судя по всему, СиСи был настроен резко отрицательно.

— Понимаешь, — просящим тоном произнесла она, — Марк, который, как тебе известно, до сих пор является ее мужем, очень дурно обошелся с Мэри.

СиСи поднялся с дивана и принялся расхаживать по комнате. Он не скрывал своих неприязненных чувств.

— София, я тебе уже сказал, и еще раз повторяю, что это не твое дело.

Она также поднялась и подошла к СиСи.

— Я прошу только об одном, — чтобы ты позвонил кардиналу О'Брайену и попросил его ускорить прохождение дела о разводе Мэри и Марка.

СиСи холодно взглянул на нее.

— Если им нужна моя помощь, пусть придут ко мне сами!

София пыталась не терять самообладания.

— Но это была моя идея, — с улыбкой возразила она. — Ведь я прекрасно знаю, что ты близок с кардиналом О'Брайеном…

А вот СиСи, похоже, начинал терять терпение. Он раздраженно бросил:

— Я что-то не понимаю. Последние несколько месяцев ты и вся семья терзали меня за то, что я вмешиваюсь в жизнь своих детей…

— Но, теперь ты можешь помочь, — невозмутимо парировала она.

— Кому? Мейсону?!! — он произнес имя своего сына с таким сожалением, будто Мейсон был досадной ошибкой его молодости, за которую СиСи придется расплачиваться до гробовой доски.

София мгновенно почувствовала это и благоразумно перевела разговор в другое русло.

— Нет. Мэри!

Она знала, что СиСи человек жесткий, но обязательный, и та помощь, которую ему оказала Мэри в больнице, когда была его сиделкой во время тяжелой болезни, не останется забытой.

Учитывая это обстоятельство, София перевела разговор именно на тему, касающуюся Мэри.

Но СиСи все еще не мог успокоиться.

— По-моему, Мейсон слишком быстро завоевал сердце Мэри. И толкнул ее на развод, — с нескрываемой холодностью сказал он. — Может быть, стоит дать ей хоть немного времени. Я думаю, ей сейчас есть о чем подумать: не только об отношениях с Марком, но и о своей будущей жизни с Мейсоном…

София почувствовала, как ее оптимизм, связанный с СиСи, кардиналом О'Брайеном и разводом Мэри, улетучивается.

Очевидно, СиСи решил продемонстрировать свой характер. Однако она все еще не теряла надежды…

— Пойми, СиСи. Марк не был для Мэри настоящим мужем. Вспомни, ведь она была совершенно неопытной в подобных делах девушкой. Всю свою жизнь, всю свою молодость она провела в монастыре, под присмотром матушки Изабель, которая по праву может считаться ей матерью. Но, тем не менее… Мэри была одинокой, ей некому было задавать такие вопросы, да и некому было научить всем премудростям семейной жизни… Возможно, она сделала что-то не так. Но ведь Марк изнасиловал ее…

СиСи выставил вперед руки, словно пытаясь сделать так, чтобы София замолчала. Очевидно, он вовсе не желал вникать в такие подробности.

— София, — с сожалением сказал он, — мы не знаем, что происходит в чужих семьях…

Затем, внезапно, голос его повысился:

— И ты не знаешь, что происходит, когда другие люди женятся. Потому что, если бы ты знала, ты бы вовремя подумала о нашей семье.

Теперь София почувствовала быстро нарастающее раздражение.

— Что значит — вовремя?! — гневно воскликнула она.

Прямо на глазах назревал небольшой скандал. Однако, СиСи, и без того уставший за день, равнодушно махнув рукой, вяло сказал:

— Ой, извини. Я не то хотел сказать.

Но София уже завелась:

— Это не имеет абсолютно никакого отношения к нашей семейной жизни! В прошлом у вас с Мейсоном были свои собственные проблемы. Но сейчас-то, сейчас, когда Мейсон давно взрослый человек, неужели ты не хочешь, чтобы он был счастлив?

— А Мэри? — возразил СиСи. — Ты думаешь, что она будет счастлива с Мейсоном?

— Думаю, да, — улыбнулась она.

Однако, эта улыбка была скорее расчетливым жестом, нежели отражением чувств, которые сейчас испытывала София.

Разговор с СиСи отнюдь не добавил ей радости, к тому же, он, помахав пальцем, добавил:

— Думаю, что ты ошибаешься. Ты просто незнакома с Мейсоном.

В эту минуту дверь дома Кэпвеллов распахнулась и туда в одной рубашке ввалился Мейсон.

— Отец! — закричал он с порога. — Где ты?

Следом за ним в дом вошла Мэри. Вид у нее был очень обеспокоенный.

Сам того не желая, Мейсон своим появлением словно подтвердил слова СиСи, сказанные им в разговоре с Софией.

— Отец! Я хочу тебя видеть! — заорал Мейсон, размахивая руками. — Ты где?

— Я здесь, Мейсон, — откликнулся СиСи. — Чего ты хочешь?

Все четверо стояли в центре гостиной.

— Привет, София, — довольно нетвердым голосом сказал Мейсон.

— Здравствуй.

Оглядываясь на Мэри, Мейсон сказал:

— Уважаемые женщины, вы не станете возражать, если я попрошу вас оставить меня наедине с моим отцом?

В разговор вмешался СиСи.

— Может быть, ты не станешь распоряжаться в моем доме? — холодно сказал он.

— А я и не пытаюсь распоряжаться… — возразил Мейсон. — Но нам нужно поговорить. И, может быть, впервые в жизни, ты меня выслушаешь, — вызывающе ответил Мейсон.

Прошло не меньше часа, прежде чем Перл и Кортни смогли насытиться друг другом.

Удовлетворив свои взаимные желания, они обессиленно откинулись на атласные подушки.

Тяжело дыша, Перл прошептал:

— Сейчас я на жемчужных небесах…

— Как красиво… — прошептала Кортни, положив голову Перлу на грудь.

— Эй, незнакомка! — рассмеялся он, поглаживая ее по волосам. — Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно.

— Я ужасно рад.

Перл крепко обнял и поцеловал девушку.

Оторвавшись от его губ, она тихо, но настойчиво произнесла: