Сам Воробьев, правда, командовал дивизией всего 5 дней, но за это время наступавшие на его позиции румыны успели понести такие потери, что по его приказу ночью перед румынскими позициями был установлен щит с надписью:

«Командиру 3-й пехотной дивизии. Советское командование предлагает вам 16 августа с 12 до 16 часов убрать трупы и своих раненых солдат и офицеров. В это время наши войска не будут вести огонь».

Чапаевская дивизия получила задачу, удерживая занимаемый рубеж, контратаковать противника в направлении западной окраины Кагарлыка. Для ее усиления были выделены из состава Восточного сектора танковый взвод, один дивизион 69-го артиллерийского полка и одна батарея 134-го гаубичного полка.[69]

В Южный сектор был направлен и 136-й запасной стрелковый полк. Он получил приказ к 6 часам 17 августа занять и оборонять промежуточный рубеж на линии Карсталь – Фрейденталь, не допуская прорыва противника в направлении Вакаржаны – Дальник. Ввиду того, что полк являлся по существу учебным и занимался подготовкой пополнения из призываемых одесситов, он не имел тяжелого вооружения, положенного по штату стрелковому полку, и его активное участие в боевых действиях не предполагалось.

Необходимая для выполнения поставленных командованием задач перегруппировка войск была проведена в течение ночи на 17 августа.[70]

Контрудар группы Воробьева начался «точно по расписанию». Собственно, это было единственным в ходе операции, что удалось сделать по разработанному плану. В Одессе остро ощущался снарядный голод. Боеприпасы, необходимые для проведения артподготовки, предшествующей контрудару, были доставлены из Севастополя для экономии времени не транспортами, а на двух новых быстроходных эсминцах-«семерках». «Беспощадный» и «Безупречный» шли самым полным ходом, форсируя котлы так, что обгорали трубы. Однако большую часть боеприпасов, вовремя доставленных в Одессу, на передовую из-за нехватки автотранспорта до начала артподготовки подвезти не успели. В результате время проведения артподготовки было сокращено, а расстояние до Одесского залива оказалось слишком велико, чтобы можно было использовать 130-мм орудия новых эсминцев. Поддержка авиации также оказалась неэффективной, так как штурмовка вражеских позиций производилась лишь истребителями 69-го ИАП. Оба полка 1-й кавалерийской дивизии Петрова, двигавшиеся в пешем порядке, к началу контрудара опоздали.[71]

Огневые точки противника, не подавленные ни артиллерией, ни авиацией, вели интенсивный огонь, нанося наступающим частям значительные потери, постоянно прижимая их к земле и сильно замедляя темп наступления. Провести повторную штурмовку вражеских позиций не позволили истребители противника, прикрывавшие деревню и, в свою очередь, активно штурмовавшие наступавшие советские части. Низкий темп наступления позволил румынам во время подтянуть к месту боя резервы.[72]

Первые контрудары противник начал наносить по флангам наступающих еще в первой половине дня, стараясь замедлить их продвижение в центре. При этом исключительную активность проявляла вражеская авиация – за день было отмечено до 100 одиночных и групповых налетов, в основном бомбардировщиков Ю-88 и истребителей МЕ-110 и МЕ-109, бомбивших и штурмовавших наступающие части со всех высот, вплоть до бреющего полета.[73]

Полки Чапаевской дивизии, понесшие накануне большие потери при попытках отбить Кагарлык собственными силами, не могли эффективно атаковать даже при поддержке танков. Прекратив контратаки, они сами с трудом сдерживали натиск противника. На участке 287-го СП румынам удалось отбросить одну из стрелковых рот и выйти в тыл 1-й батареи 69-го артиллерийского полка. Обойдя батарею с левого фланга, противник открыл по ее расположению сильный пулеметный огонь. Командовавший батареей младший лейтенант Лысый сумел развернуть орудия по направлению к пулеметам и отбросил противника огнем прямой наводкой, после чего отошел на новую позицию.

Бой шел практически на уничтожение и отличался настолько большим ожесточением, что командование Приморской армии даже упомянуло об этом в своем донесении командованию Южного фронта: «В р-не Кагарлык весь день идет исключительно напряженный бой, обе стороны несут значительные потери от огня минометов, артиллерии и авиации».[74]

После того как в артполки были подвезены остававшиеся снаряды, советские орудия повели интенсивный огонь по частям противника, оборонявшим село, и к 13 часам батальон 90-го СП ворвался на южную окраину Кагарлыка.[75]

Полностью Кагарлык удалось занять лишь около 16 часов, после почти 10-часового боя, когда в бой за село был введен 2-й батальон 31-го СП. После взятия села батальоны короткое время пытались продолжать движение вперед, однако части ударной группы генерал-майора Воробьева понесли во время длительного боя за село слишком большие потери и были быстро остановлены противником. Для всех, и в том числе для румын, стало понятно, что части ударной группы окончательно утратили пробивную способность. Полки же 25-й дивизии, поддерживавшие группу слева, утратили ее еще раньше. Воробьев приказал прекратить наступление и перейти к обороне на занятых позициях. Однако сил прочно закрепиться в Кагарлыке уже не было. Обстановка стала быстро ухудшаться.

В течение дня румыны успели сориентироваться в ситуации, правильно оценить сложившуюся обстановку, а затем и воспользоваться ей. Румынские удары стали наноситься на все больших участках фронта. Помимо атак на Кагарлык румыны снова начали отвлекающие удары на Беляевку, которые из-за благоприятной для обороны местности опять удалось отразить даже измотанным частям 25-й дивизии. Незначительно продвинуться противнику удалось только несколько южнее Кагарлыка.

Одновременно румыны продолжали сосредоточивать в Западном секторе силы для крупного наступления. Авиаразведка засекла днем переброску в район Раздельной мотобригады. По замаскированным танкам нанесли удар гидроэскадрильи Черноморского флота, базировавшиеся на гидроаэродроме в Хаджибейском лимане, а вечером генерал-майор Воробьев, опасаясь, что наступление противника может начаться ночью, отбыл обратно в Западный сектор.

Отьезд Воробьева, конечно, никак не мог повлиять на тяжелую ситуацию в Южном секторе в лучшую сторону, и к 23.00 румыны снова ворвались в Кагарлык. Части ударной группы, не удержав село, смогли, однако, остановить дальнейшее продвижение противника в районе высоты 114,6, взять которую румынам пока не хватало сил. Удар по ней румыны смогли нанести лишь силами всего двух рот, и атака было легко отбита. После этого «центр тяжести» румынских ударов снова стал смещаться южнее Кагарлыка на рубежи ослабленной 25-й дивизии.[76]

Однако 18 августа в 8.00 утра 25-я СД при поддержке 90-го СП и отряда из 5 танков попыталась перейти в наступление «с целью уничтожения Кагарлыкской группировки противника».[77]

Эта повторная попытка контрудара имела роковые последствия для положения в Южном и Западном секторах, а по существу – и для всей обороны города. Обескровленные вчерашним наступлением части не смогли продвинуться вперед и под огнем противника быстро вернулись на исходные позиции.

С 10 часов утра упоминание о начавшемся наступлении волшебным образом исчезло из армейских оперсводок и превратилось в «напряженный бой с превосходящими силами противника, развивающего наступление на Карсталь».[78]