Он не сводил глаз с лица Сары, когда сзади раздался шепот Киношиты:

— Извини, Джефферсон.

Прежде чем он успел повернуться, приклад лазерного ружья обрушился на его голову, и Найтхаук, потеряв сознание, рухнул на пол.

Найтхаук открыл глаза, увидел три стоявшие перед ним Сары, снова закрыл.

— Он очнулся, — послышался ее голос.

— Хорошо. — Голос Киношиты. — А то я уж думал, что ударил его слишком сильно.

Найтхаук вновь приоткрыл левый глаз, сквозь туман разглядел, что находится в своем звездолете.

— Что произошло? — пробормотал он, попытался встать, но обнаружил, что привязан к креслу.

— Я спас вам жизнь, — ответил Киношита. — Разумеется, вы можете придерживаться иной точки зрения, вот я и решил привязать вас, чтобы спокойно объяснить, почему я поступил так, а не иначе.

— Чем ты меня ударил? — спросил Найтхаук. — Такое ощущение, что мне на голову свалился рояль.

— Прикладом лазерной винтовки. Хорошо, что вы богаты. Винтовка уже ни на что не годится. А стоила дорого.

— Вот. — Сара положила ему в рот маленькую таблетку, поднесла к губам чашку с водой. — Запей и проглоти.

Найтхаук подчинился, и, к его изумлению, боль в голове сразу начала стихать, а через полминуты у него перестало троиться в глазах.

— Тебе уже лучше? — спросила Сара. Он кивнул, ожидая, что от этого движения боль с новой силой обрушится на него. Но таблетка уже справилась с болью.

— Хорошо. — Киношита произнес кодовое слово, и зажимы, удерживающие руки Найтхаука, отщелкнулись. — Вы свободны.

— Зачем ты это сделал? — Найтхаук осторожно ощупал шишку на затылке.

— Вы собирались покончить с собой, помните?

— Я мог и победить.

— Мы оба знаем, что нет.

— В любом случае ты не имел права… — Он поднялся, но тут же рухнул в кресло, сбитый волной тошноты и головокружения.

— Будьте осторожны, — участливо заметил Киношита. — У вас же сильное сотрясение мозга. В ближайшие два дня вам нужно обойтись без резких движений.

Найтхаук молчал, дожидаясь, пока перестанет кружиться голова.

— Куда мы летим? — наконец спросил он.

— Пока не знаю, — ответил Киношита. — Мы обсудим конечный пункт нашего полета, как только я удостоверюсь, что двое ваших друзей не сидят у нас на хвосте.

— Ты только скажи, где тебя высадить. Дальше мы полетим одни.

— Этому не бывать, — твердо заявил Киношита. — Мы партнеры, помните?

— Черта с два. Партнеры не бьют партнеров прикладами винтовок.

— Я, между прочим, спас вам жизнь и рассчитывал услышать слова благодарности, а не упреки.

— О благодарности тебе лучше забыть, — рявкнул Найтхаук. — С того самого момента, как я выписался из больницы, ты прилепился ко мне, как банный лист, но так и не объяснил мне почему. Сейчас я хочу услышать прямой ответ, или мы расстанемся.

Киношита долго смотрел на него.

— Хорошо. Я дал слово.

— Кому?

— Вдоводелу.

— Что ты несешь? Вдоводел — это я.

— Когда я давал слово, вы им не были.

— Как так?

— Случилось это на Перикле, аккурат после того, как ваш второй клон убил Кассия Хилла. Он дал мне деньги, которые сохранили вам жизнь.

— Я знаю.

— Это еще не все. Он знал, что вы выйдете из больницы старым, возможно, больным, отставшим от жизни на сто лет. Он попросил меня приглядывать за вами, и я ему это пообещал.

— Чушь собачья.

— Клянусь, это правда.

— Он не мог не знать, что даже в шестьдесят два года я в два счета разделаюсь с тобой. Не стал бы он приставлять ко мне такого защитника.

— Я же не сказал, защищать, — ответил Киношита. — Я тренировал первого клона, я сражался плечом к плечу со вторым. Я делал все, о чем вы просили меня. Я служу Вдоводелу. Происшедшее на Перекати-Поле — один из редких случаев, когда вы нуждались в защите. — Он помолчал. — Теперь клон изменил лицо, имя и фамилию, а вы вернулись в Пограничье. То есть снова стали Вдоводелом, и теперь мой господин — вы.

— Ты поддерживаешь связь с этим клоном?

— Напрямую — нет. Я отправлял послания по определенным электронным адресам. До востребования. Полагаю, он их забирает.

Найтхаук помолчал, обдумывая услышанное. Посмотрел на Киношиту:

— Так ты служишь Вдоводелу?

— Совершенно верно.

— Значит, мне?

— Да.

— Тогда я хочу, чтобы ты связался с моим клоном и сказал ему следующее: если он не хочет быть Вдоводелом, ты больше не будешь посылать ему сообщений.

— Но…

— Если Вдоводел не он, а я, значит, служить ты должен мне, так?

— Да, но…

— Вот и скажи ему, что с сообщениями покончено. Где бы мы ни обосновались, я не хочу, чтобы кто-либо знал об этом, даже он.

— Вы настаиваете?

— Да. — Найтхаук повернулся к Cape. — Ты знала?

— Нет, — ответила она. — И удивлена не меньше твоего.

Найтхаук вновь посмотрел на Киношиту:

— Ладно, решать тебе. Мне ты служишь или ему?

— Несмотря на то что вы часто заявляете обратное, Вдоводел — это вы. И я ваш покорный слуга.

— Скажи ему, что это я приказал прекратить всякие контакты. А то он еще подумает, что инициатива исходит от тебя.

Киношита кивнул.

— Может, теперь он попытается тебя разыскать, — предположила Сара. — Раз уж Ито не будет держать его в курсе событий.

— Не будет он этого делать.

— Откуда ты знаешь?

— Это трудно объяснить, — ответил Найтхаук. — Без меня не было бы его. А вот обратное утверждение неверно. Я не против того, чтобы встретиться с ним. Я воспринимаю его как сына. Но для него я практически Бог. Он создан по моему образу и подобию, с моими воспоминаниями, с единственной целью сохранить мне жизнь. В этом его миссия, единственная причина его существования. — Он вздохнул и покачал головой. — Нет, он не захочет встретиться со мной лицом к лицу. — Найтхаук взглянул на Киношиту. — Или захочет?

— Нет, он наотрез отказывается от такой встречи. — Неожиданно Киношита улыбнулся. — Вы должны радоваться, что я поддерживаю контакт именно с ним.

— Почему?

— Мне говорили, что первый клон не испытывал к вам должного почтения. Он хотел вас убить.

— Но почему?

Киношита пожал плечами:

— Не знаю. Наверное, чувствовал себя лишь вашей тенью, суррогатом. Полагал, что сможет ощутить себя настоящим человеком, лишь оставшись единственным Найтхауком.

— Но это же неразумно. Мне понятна логика действий второго клона, но даже в молодости я не мог быть таким глупцом, каким ты рисуешь первого клона.

— Поэтому он и умер, — ответил Киношита. — Он обладал вашими физическими данными, но не памятью или опытом. По правде говоря, я не уверен, что он хотел стать Вдоводелом. — Он нахмурился. — Жаль, что он не взял меня с собой. Я смог бы ему помочь.

— Ты помог второму.

Киношита хмыкнул:

— Второй не нуждался в помощи. Ни в моей, ни кого бы то ни было.

— Похоже, он произвел на тебя неизгладимое впечатление. — Найтхаук чуть улыбнулся.

— Он — это вы. В самом расцвете сил. До того момента, как вы решили, что больше не хотите быть Вдоводелом.

— Мне больше нравится быть самим собой. Я — Джефферсон Найтхаук. И быть Вдоводелом я действительно больше не хочу.

— Может, хватит этой шизофрении? — вмешалась Сара. — Не пора ли решить, куда нам лететь?

— Рано, — ответил Киношита. — Должно пройти еще десять или двенадцать стандартных часов, прежде чем мы убедимся, что они не преследуют нас.

— Сие не означает, что мы не можем обсудить наши дальнейшие действия, — стояла на своем Сара. — У нас должен быть план действий. Даже два плана. Один — на случай, что нас преследуют, второй — нет.

— Если нас преследуют, выход у нас только один — оторваться от них. Вступать в бой мы не собираемся.

— Хорошо, — кивнула Сара, — тогда давайте посмотрим, где мы сможем приземлиться, если за нами никто не гонится.

Киношита вызвал голограмму сектора Внутреннего Пограничья, в котором они находились, и навигационный компьютер выделил яркими точками все колонизированные кислородные планеты.